Тринити

— Какие фуры? — не понял народ.

— Которые по окружной дороге прут мимо города, — пояснил Артамонов.

— Ну, и..? — подгонял Прорехов, не понимая, к чему клонит соратник.

— В Финляндию они везут валюту, — сообщил Артамонов.

— И что, ты предлагаешь выйти на большую дорогу? — спросил Прорехов. Бомбануть пару автопоездов?

— А обратно в Москву они везут что? — разыгрывал население Артамонов.

— Что?

— Цветные газеты.

— Ну и..? — торопил его с открытием Прорехов.

— Эту колонну надо завернуть сюда, — наконец-то начал делиться соображениями Артамонов. — Хотя бы частично.

— Ты предлагаешь пересмотреть Абосский мирный трактат, — догадался Макарон. — По которому к России перешла часть Финляндии?

— Да! — сказал Артамонов. — Именно так.

— А ты знаешь, что тебе на это скажут горячие финские парни? — чиркнул спичкой Прорехов. — Ты интересовался?

— Конечно, знаю, — ответил Артамонов. — Интересовался. Первых умников, которые попытались ввезти в Россию оборудование для цветных газет, застрелили.

— Почему? — cпросил Макарон.

— Потому что цветную печать контролирует солнцевская братва, — сказал Артамонов. — А ей удобнее забирать свою долю прямо там, за линией Маннергейма.

— Неплохо сказано, сынок! — Прорехов поощрил к дальнейшим рассуждениям Артамонова.

— Но, — сказал Артамонов, — есть одно но…

— Ну хватит уже издеваться, — попросил пощады Прорехов.

— На селе есть обычай — перевязывать дорогу свадебной процессии, продолжил идеолог развития Артамонов подводить основу под свою затею. — И пока не напьются все страждущие, молодых не пропускают дальше. Так вот, я предлагаю перегородить дорогу этой полиграфической финской свадьбе!

— Грамотно рассуждаешь, паренек, — одобрил затею Прорехов, вспоминая, как и сам пару раз попадался на свадебную традицию. — Но «Fordом», я полагаю, тут уже не обойтись.

— Наоборот, — сообщил Артамонов, — нас будут самих умолять взять что-нибудь в подарок только за то, что мы пообещаем купить их печатный станок!

— Тогда и Воловича придется толкать дальше, — сказал Макарон. — На папу римского!

— Не говори, — согласился Прорехов.

— В старину, при развитом социализме, — начал очередную свою историю Макарон, — чтобы затеять дело, надо было ждать, когда решающий год пятилетки перейдет в определяющий и дальше — в завершающий.

— А теперь стало гораздо удобнее, — признал Артамонов. — Поехал на выставку в Сокольники и пристраивайся к любой проблеме, — довел он свою идею до логического завершения.

На подступах к выставочному комплексу в Сокольниках и впрямь никто не ждал завершающих лет. Там была в разгаре выставка «Полиграфмаш — 97».

Уже за сто метров до павильона, прямо посреди ноября, менеджеры отлавливали потенциальных клиентов и затаскивали к своим стендам.

Компанию во главе с Макароном выпасла бойкая девушка в национальном швейцарском наряде и всучила визитки, на которых двойным миттелем было выведено: «Любовь Шейкина — уличная торговка поношенными печатными машинами WIFAG башенного построения».

— Ну что ж, WIFAG так WIFAG, — сказал Артамонов. — Для начала неплохо.

Шейкина потащила гоп-компанию к своему прилавку.

— А это господин Маругг, — повела она рукой в сторону серьезного дяди с жестким лицом. — Представитель фирмы WIFAG из Берна.

— Интересное слово — WIFAG, — заметил Артамонов, — почти как на фиг.

— Что такое полифаг, знаю, — бичевал себя представительный Толкачев, а вот про WIFAG впервые слышу! — И его опоясывали схваткообразные боли в области пятой точки, как называл седло аксакал.

— Просим посетить наш стенд, — пригласил Маругг плавным жестом.

— Конечно, посетим, — согласился Макарон. — Какие вопросы?! Но при условии, что вы безоговорочно с заявленной цены сбросите миллион.

Артамонов вспомнил, как Макарон торговался у цветочных рядов. Он был абсолютно уверен, что Макарон отделает херра Маругга под Прорехова.

— Предложение смелое, мы подумаем, — не стал никого никуда посылать сразу господин Маругг. — Чувствуется, что Россия еще не усохла.

— Да, есть еще ягоды в ягодицах, — согласился с ним Прорехов стандартным выражением.

— У нас есть одна неплохая печатная машина, — заговорил о деле господин Маругг. — Правда, она была в употреблении, но специально для вас мы ее восстановим.

— Не надо ничего делать специально для нас, — предупредил Макарон. — Я по опыту знаю, что это всегда дороже.

— А где ваша машина, херр Маругг? — оглянулся вокруг Макарон. — Кругом одни буклеты.

— Видите ли, — пояснил Маругг, — она весит двести тонн, и…

— Двести тонн? — изумился Макарон. — Ты подумай…

— Давайте так, — сказал Прорехов и отвел в сторону своих, чтобы упорядочить движение покупателей. — Давайте сегодня временно исполняющим обязанности ублюдка буду я. — И, обратившись уже к продавцам, произнес: Чтобы в дальнейшем не вышло недоразумений, мы хотели бы вас предупредить… — От загадочности, с которой был заявлен текст, затихла даже Шейкина, тараторившая без умолку. На нее испытующе уставился херр Маругг и тоже затих. — …Мы бы хотели вас предупредить, — повторил Прорехов. Никаких предоплат! У нас это не принято. Еще с лотереи повелось. Макарон не даст соврать.

— Не дам, — сказал Макарон.

— Дело в том, — оживился и начал взвинчивать цену Маругг, — WIFAG в печатной жизни — все равно что Rolls-royse — в автомобильной. — Было понятно, что шцейцарец просто так не сдастся.

— Никто не спорит, — согласился Артамонов, — но Rolls-royse продают в кредит, не так ли? Так чем вы хуже? Тем более что машина ваша seconde-hand.

— А как насчет окупаемости? — полез в глубь проблемы херр Маругг. — Вы наберете под нее заказов?

— Окупаемость будет, какая скажете, — успокоил его Прорехов. Артамонов подгонит проект под любой срок. У него с бизнес-планами все в порядке.

— В таком случае мы бы хотели пригласить вас в Швейцарию, — сказал херр Маругг. — Для осмотра машины конкретно на месте.

— А что на нее смотреть? — cказал Макарон. — Привозите, мы разберемся.

— Он шутит, — вежливо объяснился Артамонов. — Присылайте приглашение, мы рассмотрим. — И шепнул Макарону: — Не дави ты! Соскочит.

— Понял, — кивнул головой Макарон.

По завершении предварительных переговоров Прорехов засвистел мелодию из теперь уже — после встречи с херром Маруггом — «Марбургских зонтиков».

За деньгами на дорожные расходы, кроме как к Мошнаку, идти было некуда. Впервые друзья с сожалением вспомнили об отъехавшем Артуре — он бы в два счета сейчас изыскал и на билеты в Берн, и на карманные и представительские расходы. Но выхода не было, пришлось опять идти на поклон к Капитону Ивановичу. А он словно ждал этого.

— Верните транш! — взмолился банкир. — А то я не разовьюсь. Меня акционеры скоро разорвут!

— Может, проведем конверсию займа? А, Капитон Иванович? — изловчился спросить Артамонов, что было сделать совершенно немыслимо из положения не рассчитавшегося должника. — Или хотя бы давайте усечем проценты?