Триумф смерти (Ореол смерти, Последняя жертва)

– Рада помочь. Это я искренне.

Не успела за Надин закрыться дверь, как раздался звонок из кабинета майора Уитни.

Очевидно, он узнал про интервью.

Проведя весь день под постоянным наблюдением камер, Ева поймала себя на том, что даже несколько удивлена, не увидев ни одной в изголовье кровати, о чем и сообщила Рорку.

– Ты сама на это напросилась, дорогая!

Она расстегивала черный с золотом пиджак от костюма, который Рорк посоветовал ей надеть на прием в «Новой Астории».

– Оказывается, это действительно не всем нравится. И как ты выносишь постоянное внимание репортеров? По-моему, противно ужасно.

– А ты не обращай на них внимания. – Рорк помог ей расстегнуть последнюю пуговицу. – И продолжай в том же духе. Мне понравилось, как ты выглядела сегодня вечером. – Он коснулся пальцем бриллианта на ее полуобнаженной груди. – Правда, в таком виде ты мне нравишься еще больше.

– Никогда я к этому не привыкну. Светская жизнь – такое занудство! Приличный вид, приличные беседы… И одежда эта не для меня.

– Лейтенанту она, пожалуй, не слишком подходит, но Еве – идет. А ты можешь быть такой разной. – Он положил ладонь ей на грудь и заметил, как вздрогнули ее веки. – Тебе понравился ужин?

– Да, конечно, но… – Рорк коснулся пальцем ее соска, и Ева застонала. – Кажется, я хотела что-то тебе сказать. Но в спальне я совершенно не могу с тобой разговаривать!

– И не надо. – Он наклонился и приник к ее груди губами.

Ева спала глубоким и спокойным сном, когда Рорк разбудил ее. И сначала в ней проснулся полицейский – собранный и готовый ко всему.

– Что?! – Забыв, что она голая, Ева потянулась за пистолетом. – Что случилось?

– Извини, – он засмеялся и поцеловал ее.

– Ничего смешного! Если бы я была вооружена, тебе бы было не до смеха.

– Мне повезло.

Ева рассеянно погладила Галахада, устроившегося у нее в изголовье.

– А почему ты оделся? Что происходит?

– Меня вызывают на строительство «Олимпуса».

В спальне горел неяркий свет. Боже мой, подумала Ева, он прекрасен, как ангел! Падший ангел. И опасный.

– Там что-то случилось?

– Ничего серьезного. – Рорк взял Галахада на руки, погладил и опустил на пол. – Но лучше мне разобраться лично. Возможно, меня не будет пару дней.

– Ой! – Еву вдруг охватила паника. «Ты просто еще не проснулась», – попыталась она успокоить себя. – Ладно, увидимся, когда вернешься.

Он погладил ее по щеке.

– Будешь скучать без меня?

– Наверное. Чуть-чуть.

Рорк усмехнулся, и ей стало неловко.

– Буду!

– Одевайся, – сказал Рорк, протягивая ей халат. – Я хочу перед отъездом кое-что тебе показать.

– Ты что, уезжаешь прямо сейчас?

– Полчаса у меня есть.

– Я что, должна проводить тебя и поцеловать на прощание?

– Это было бы неплохо, но сначала – главное. – Он взял ее за руку и повел к лифту. – Я решил, что тебе совершенно ни к чему терпеть неудобства, пока меня нет.

– Ты совершенно прав, лучше я поживу у себя. Я все равно буду очень занята. – Она почувствовала, что кабина остановилась, не доехав до первого этажа. – Мы что, не вниз едем?

– Пока что нет.

Рорк обнял ее, и они вышли из лифта.

В этой комнате она еще не бывала. Правда, в этом доме столько комнат, что их все и не обойдешь, подумала Ева. Но, присмотревшись повнимательнее, она поняла, что это ее комната.

Все те вещи, которые были ей дороги, Рорк перевез из ее квартиры сюда. Правда, появилось и кое-что новое. Гладкий деревянный пол был застлан пушистым зеленым с голубым ковром, и на этом роскошном ковре стоял старенький Евин стол, заваленный ее папками, книгами, безделушками.

За матовой стеклянной перегородкой была кухонька со всем необходимым, дальше – выход на террасу. В углу стояли музыкальный центр, видео и телевизор. За арочным проемом виднелся комнатный садик.

– То, что тебе не понравится, ты можешь убрать…

– Нет-нет, все чудесно, – сказала Ева севшим от волнения голосом. – Все просто чудесно…

Рорк вдруг понял, что и сам волнуется, и сунул руки в карманы.

– Я знаю, что тебе нужно место для работы. Именно твое, личное. Мой кабинет там, за той панелью, но она запирается с обеих сторон. – Рорк не мог понять, почему он так нервничает. – Если тебе будет неуютно в доме без меня, можешь запираться здесь. Впрочем, можешь уходить сюда, и когда я вернусь. Сама решай, как тебе лучше.

– Да, сама… – повторила она и обернулась к нему. – Ты все это сделал для меня?!

– Даже не могу представить, чего бы я для тебя не сделал.

– Я начинаю всерьез в это верить. – Никто никогда не делал для нее столько. И никто никогда так ее не понимал. – Похоже, я становлюсь счастливой женщиной.

Он открыл было рот, собираясь сказать что-то довольно резкое, но решил сдержаться.

– Черт с ним! Мне надо ехать.

– Подожди, Рорк. – Ева подошла к нему, чувствуя, что он едва сдерживается, чтобы не взорваться. – Я тебя не поцеловала на прощание, – шепнула она и сделала это, причем с такой страстью, что у него ноги подкосились. – Спасибо! – Он не успел ответить, и она снова поцеловала его. – Это за то, что ты всегда знаешь, что мне нужно.

– Рад стараться. – Он взъерошил ей волосы. – Скучай по мне.

– Уже скучаю.

– И не рискуй понапрасну. – Он вдруг поцеловал ей руку.

– Счастливого пути! – крикнула Ева, когда он вошел в лифт. – Я тебя люблю, – добавила она, заметив, что двери уже закрываются.

– Что ты раскопал, Фини?

– Кое-что. Только не знаю, нужное или ненужное.

В восемь утра вид у Фини уже был усталый, и Ева протянула ему чашку кофе из термоса.

– Ты выглядишь так, будто не спал всю ночь. Следовательно, скорее всего, что-то нужное. Это говорю я, звезда отдела по расследованию убийств!

– Значит, так. Я проторчал уйму времени за компьютером, просматривая все родственные и дружеские связи обеих жертв.

– И что же?

Он отхлебнул кофе, достал из кармана засахаренные орешки. Почесал за ухом.

– Да, видел вчера вечером тебя по телевизору. Вернее, жена видела. Сказала, что выглядела ты отпадно. Так наши дети выражаются, а мы стараемся не отставать от молодежи.

– Знаешь, ты мне мозги не пудри! Это тоже из молодежных выражений. Означает «выражайся яснее».