Трое из Блумсбери, не считая кота и кренделя

— Ну как же! — продолжал беспокоиться Кот Томас. — Конфет ведь только девять!

— Ну и что? — спросил непонятливый сэр Гарри, с вожделением глядя на коробку.

— Как — что?! — взвизгнул Кот Томас. — Девять конфет не делятся на пятерых, а это значит, что в то время как четверо из нас буду наслаждаться целыми двумя конфетами, кому-то из нас придется довольствоваться жалкой одной!

— Действительно, непорядок, — констатировал сэр Эндрю. Сэр Роберт беспомощно сверкнул моноклем, а сэр Гарри приуныл, чувствуя, что угощение откладывается на неопределенный срок.

— А может быть, — вкрадчиво молвил сэр Эндрю, — наш дорогой Крендель обойдется одной конфетой? Ведь он и сам, в некотором роде…

— Нет, не обойдется! — отрезал Кот Томас, гневно взирая на сэра Эндрю. — О, какое коварство! Я так и знал, я чувствовал, что будет сделана преступная попытка обделить Кренделя, но я его в обиду не дам!

Сэр Эндрю, сэр Роберт и сэр Гарри пристыжено умолкли, а Крендель, учуяв плетущуюся против него интригу, икнул.

— Как же нам быть? — убитым голосом спросил сэр Гарри, глядя на коробку конфет, словно на корабль, уплывающий в океанскую даль.

— А может быть, нам разделить конфеты поровну? — желая реабилитироваться, предложил сэр Эндрю.

— Ну что ж, давайте, блесните арифметическими способностями, сэр Эндрю, — съязвил Кот Томас.

— Итак, у нас девять конфет, — начал сэр Эндрю. — Нас — пятеро.

— Гениально, — вставил Кот Томас.

— Сначала раздадим всем по одной конфете, — продолжил сэр Эндрю.

— Да, да, давайте уже раздадим! — горячо поддержал сэр Гарри.

Сэр Эндрю укоризненно взглянул на нетерпеливого сэра Гарри, и тот мрачно запыхтел сигарой.

— Остаются четыре конфеты, — сообщил сэр Эндрю. — Их надо разделить на пятерых.

— Четыре на пять не делится, — сладким голосом подсказал Кот Томас.

— О, я не вынесу этого! — простонал сэр Гарри и надел «домиком» на голову газету.

— Делится! — торжественно возвестил сэр Эндрю. — И я знаю, как это сделать! Нужно разрезать каждую из оставшихся конфет на такое количество частей, чтобы сумма полученных частей делилась на пять!

Сэр Роберт и сэр Гарри уставились на сэра Эндрю с испугом и восхищением, но Кота Томаса поразить было нелегко:

— И на сколько же частей надобно разрезать каждую конфету? — поинтересовался он.

— На пять, — ответил сэр Эндрю. — Тогда каждому из нас достанется одна конфета и четыре части в придачу.

— Восхитительно! — не скрывая издевки, воскликну Кот Томас. — Зовите хирурга!

— Зачем хирурга? — спросил сэр Роберт и побледнел.

— Затем, — пояснил Кот Томас, — что только хирург способен разрезать маленькую конфетку с ликерной начинкой на пять равных частей!

Почувствовав, что в словах Кота Томаса заключена истина, друзья окончательно сникли. Все шло к тому, что никаких конфет они в ближайшем будущем не отведают.

— Черт бы побрал тетушку Эмили с ее конфетами! — в сердцах воскликнул сэр Роберт.

— Не знаю, что бы вы все без меня делали, — сказал Кот Томас. — Слушайте же: сейчас мы съедим по одной конфете, а оставшиеся четыре отдадим на хранение хозяину «Рогов и бубенцов». Когда кто-нибудь из нас пропустит встречу, и за столом будет не пятеро, а четверо, хозяин отдаст нам коробку, и четверо присутствующих насладятся оставшимися конфетами.

— Да благословит вас Господь, дорогой Томас, — сказал сэр Роберт, и на его глаза навернулись слезы умиления.

— Ик! — сказал Крендель.

И закадычные друзья, наконец, угостились конфетами тетушки Эмили.

Выставка цветов

Однажды закадычные друзья Сэр Эндрю, сэр Роберт, сэр Гарри и Кот Томас с Кренделем отправились на Выставку Цветов. Зачинщиком культпохода был сэр Эндрю, он же и возглавил шествие, гордо чеканя шаг и размахивая зонтом. Позади него понуро плелись сэр Роберт, сэр Гарри и Кот с Кренделем. В отличие от сэра Эндрю, эти четверо не испытывали особого ботанического энтузиазма, но аргументов против цветочной выставки им найти не удалось.

— Святые угодники, сколько же здесь цветов! — изумленно воскликнул сэр Роберт, когда компания добралась до места назначения.

— Вот уж и правда, удивительно: цветы на цветочной выставке, — съязвил Кот Томас; он уже понял, что поход обещает быть нервным, так как Крендель, нанюхавшись цветочной пыльцы, принялся безудержно чихать.

— Ой, какие прелестные синенькие цветочки! — восторженно заголосил сэр Гарри. — И вон те желтенькие тоже восхитительны! А там вон красненькие такие, просто чудесно хороши!

— Сэр Гарри, если бы вы потрудились прочесть таблички возле цветов, — молвил Кот Томас, — ваш восторг был бы более осмысленным.

Сэр Гарри, схватив монокль у оторопевшего сэра Роберта, бросился читать таблички, однако быстро возвратился.

— Там написана какая-то абракадабра, — удрученно сообщил он. — Я не могу прочесть ни слова!

— Это латынь, сэр Гарри, — тяжело вздохнув, разъяснил Кот Томас и передал Кренделя сэру Роберту. — Подержите, дружище, а я пойду поучу сэра Гарри читать по слогам.

Сэр Роберт, словно пугало, остался одиноко стоять среди цветочных кущ, подслеповато щурясь и прижимая к себе чихающего Кренделя.

Спустя десять минут вернулись разъяренный Кот Томас и красный как помидор сэр Гарри.

— Проще заставить кокни выучить наизусть сонет Шекспира, — заявил Кот Томас, — чем вас, сэр Гарри, научить читать по-латыни! Но где же Крендель?

Последний вопрос адресовался сэру Роберту, который, виновато повесив голову, пытался спрятаться за куст рододендрона.

— Мой дорогой Томас, ума не приложу, как это произошло, — мямлил сэр Роберт, — я буквально на минуточку выпустил Кренделя из рук, чтобы поправить свой цилиндр, и Крендель исчез!

— Как — исчез?! — взвизгнул Кот Томас, а сэр Гарри стремительно побледнел. — Сэр Роберт, да вы злостный преступник! О, я не вынесу этого ужаса! Мой бедный Крендель, мой дорогой друг! Это наверняка похищение! Но я пойду на все, я даже продам собрание сочинений Спинозы, только бы вызволить моего дорогого Кренделя из лап похитителей!