Трое в Песках

Негромкий женский голос, слегка насмешливый, но в котором звучало удивление, раздался из самой скалы:

— Довольно, могучий Олег. Не рушь порог моего дома. А твое доброе сердце, Мрак, когда-то погубит тебя!

Скала бесшумно, как по маслу, раздвинулась. В оранжевом свете стояла молодая женщина. Мрак ахнул — красота слепила, — выронил секиру. Отпрыгнул, спасая ноги, сочно выматерился. Женщина улыбнулась, непосредственный Мрак очень быстро переходил от одного состояния в другое, без всяких полутеней, но улыбка была грустная. Мрак отчетливо прочел по ее внимательным глазам, что Дана — он ее сразу узнал — знает день его смерти и даже прозревает, как именно он встретит свой нелегкий конец.

— Дана, — пробормотал он потрясенно, — как тебя черти сюда занесли?

— Таргитай спит, — сказала она. — Наелся, как паук, и спит.

Мрак выдохнул с таким облегчением, что едва не снес скалу. Дана пристально всмотрелась в Олега.

— Юный волхв… ты матереешь очень быстро. В прошлый раз ты не был таким… могучим.

— Меняемся, — ответил Олег уклончиво. — Кроме Таргитая.

Она покачала головой:

— Он меняется больше всех. Но такое заметить непросто… Зайдите, вы голодны.

Поглядывая на богиню искоса, Мрак и Олег ступили мимо. Широкие мраморные ступени неспешно повели вниз. Лиска юркнула последней. Дана легонько коснулась ее пышных волос.

— Потерпи. Твое проклятие не вечно.

Щеки девушки вспыхнули как маков цвет. Веснушки засветились, а желтые глаза на миг стали круглые как блюдца. Она даже привстала на цыпочки, но богиня уже убрала руку.

— Когда?

— Ты идешь верно, — ответила Дана уже строже. — Но решаешь сама.

Лиска съежилась, прошмыгнула маленькой и горбатенькой, но личико сияло. Олег, который все замечал, напомнил себе при случае выпытать, что значат сии тайные слова.

В просторной пещере со стенами из красного и золотистого камня воздух был чистый, свежий, как после грозы, настоянный на травах. Под стеной пробегал ручеек, извилистое ложе было прогрызено неглубоко. В дальнем затемненном углу на ворохе шкур разбросал руки Таргитай. На груди сидел мальчонка годков двух-трех, вертел дудочку, подпрыгивал, но Таргитай лежал как бревно.

Все трое вздрогнули, за их спинами раздался строгий голос:

— Арпо, не шали! Папу разбудишь.

Мальчонка поспешно сунул дудочку Таргитаю за пазуху, виновато спрятал руки за спину. Таргитай зевнул и, не раскрывая глаз, перевернулся на бок. Мальчишка скатился, запутался в шкурах; звонко рассмеялся. Таргитай всхрапнул, как сытый конь, открыл один глаз, затем с натугой растопырил другой.

Мрак застыл, словно дуб на просторе. Глаза стали шире, чем у Лиски.

— Таргитай?.. Папа?

Таргитай зевнул во весь рот, растопырил, как грабли, руки. Мальчишка с готовностью вбежал, смеясь, обхватил Таргитая за шею. Дана присела рядом, провела ладонью по лохматой и полной репьев голове Таргитая. Серые от грязи волосы разом улеглись красивыми волнами, заблестели чистым вымытым золотом.

В двух шагах с легкими хлопками возникали грубо сплетенные корзины из простой лозы. Бока трещали, распираемые налитыми соком яблоками, грушами. Появились жареные поросята, птица, а на пол шлепнулись в широких листьях лопуха три крупные свежесваренные рыбины.

— Ешьте, — пригласила Дана. — Я полюбляю одиночество. Даже забыла, что лучше… для еды. Боги могут есть, могут не есть.

Олегу показалось, что грустная нотка проскользнула в ее голосе. Остальные стояли, глупо озираясь, Мрак воскликнул:

— Это Гиперборея?.. Тогда почему ты здесь? Твоя могучая река как-то перебежала сюда?

— Ешьте, — повторила Дана. — Ешьте.

Под ее властным взором, хотя и царственно спокойным, они опустились за стол. Мрак первым ухватился за жареного поросенка, с хрустом отломил заднюю ногу. Дана кивнула:

— Ешь, дорога длинная… Это и есть Гиперборея, Олег. Пустынный маг просто вернул вас в родные края. Вы трое — гипербореи. Только ваша рыжеволоска… ну, она не гиперборейка.

Глава 6

А где же наша деревня? — спросил Таргитай непонимающе. Он огляделся по сторонам, но взгляд везде натыкался на красный и оранжевый камень. — Где Лес?

— До Леса что-то сотни две верст, — заметила Дана, — в прошлый раз вы добрались сюда без всякой магии.

Олег все еще держал в обеих руках жареное крылышко гуся, словно боялся коснуться его зубами.

— Значит, мы уже были на этом островке?

— Смертный, я знаю все, что делается на моей реке и даже на ее берегах, — подчеркнула Дана. — И могу оказываться в любом месте, где текут ее воды.

Олег с сокрушенным видом опустил голову:

— Понятно. А я уж подумал, почему в прошлый раз мы не заметили никакого Мирового Дерева. Далеко до него?

— Вы едете верно, — ответила Дана уклончиво.

В пещеру вбежал мальчишка, в руках у него был игрушечный лук из прутика. Дана перехватила изумленный взгляд Мрака. Легкая улыбка коснулась ее губ:

— У богов и героев дети растут не по дням, а по часам. Этого мальчишку сегодня я зову Арпо, но через два года уже нарекут Арпоксаем.

Мрак покосился на Таргитая. Мальчонка с радостным визгом лез на колени, цепляясь за шею, а Таргитай поднимал руки с ножкой кабана, будто мальчишка пытался выхватить и съесть.

— Ну, ксай так ксай, меня и не так в детстве обзывали. Лишь бы человек был хороший.

Дана поднялась. Олегу показалось, что ее ступни слегка поднялись над каменным полом. Глаза ее заблестели как две звезды.

— Я отлучусь, на реке беда. Не здесь, в низовьях. Почивайте!

На том месте, где стояла, коротко блеснуло. Мрак покачал головой, с хрустом догрыз кость.

— Хорошо быть богиней, хоть и скучно. А что ребенок от Тарха, то дети — дело нехитрое. И от дураков дети бывают. Даже у богинь. И что ксаем станет — мудренее, но тоже не чудо. А вот жареный кабан, что в корыте не помещается… ну, не в корыте — на подносе, все равно! Нашему бы волхву научиться заместо того, чтобы землю трясти. Нет, не заместо, то дело тоже нужное в странствиях, а так сказать, попутственно…

Лиска ощерила зубки:

— Ты сразу научился посылать стрелы?

Мрак был занят: кабанья нога исчезла с такой быстротой, что Олег раскрыл рот от восторга, а Таргитай — от зависти. Лиска выгрызала нежное мясо, косточки трещали под ее острыми зубками. Мрак косился одобрительно: она, как и он, не притронулась даже к самым сочным фруктам, а волхв — вроде бы крупный муж! — как начал с них, вроде простой козы, так и не оторвется.

Таргитай ел на удивление вяло. Мрак заподозрил, что дудошник за ночь не раз просыпался, дабы поесть, почесаться и снова поесть.