Трое в Песках

Олег ошалело смотрел на старуху. Спросил робко:

— Бабушка, ты была здесь, когда эти деревья были… молодыми?

Старуха прошамкала с набитым ртом:

— Эти?.. Деревья — та же трава. Растут, старятся, умирают. За место них вырастают из желудев новые, тоже дряхлеют, рассыпаются в гниль, а сквозь них уже прорастает новая трава… то бишь деревья. Лучше скажи, пошто выбрались из Леса? Жили себе и жили по старому покону.

Олег ерзал, не смел поднять глаза. Острые глаза пронизали его насквозь, как яркие солнечные лучи молодой лист, когда становятся видны все жилки и каморки, даже самые мелкие.

— А ко мне пошто? — спросила она, когда деревянная ложка заскребла по стенкам горшка.

Олег тоже отодвинул пустую миску.

— Благодарствую! Нам бы добыть посох Великого Волхва. С ним, говорят, можно побить погань… Мир станет добрее, как и завещал… завещали боги. Он где-то на Мировом Дереве.

Старушка уловила заминку, голос стал резче:

— Не боги, а Великая Богиня!.. Мать всех богов, испокон правит миром. Ты еще глуп, света не видывал, а уже горами трясешь!

Олег вздрогнул — знает! — сказал торопливо:

— Сам не знаю, как это делается! Помоги, научи!.. Не хочу во зло…

— Мужская сила, — отрезала старуха зло, — злая сила, дикая! Женская магия теплее, мягче. У нее другой ключ, ее могут только женщины. Да и то не всякие, наши зовутся ведающими матерями, попросту — ведьмами. Пошто Богиня дала и мужикам творить чародейство — ума не приложу. Вам бы только рушить, ломать, убивать, зорить.

— Иной раз, — сказал Олег, — дабы сотворить добро, надо убить злодея. Я волхв-травник, лечу людей и зверей, даже деревья. Но, убив злодея, я спасал жизни десяти другим!

Старуха с кряхтеньем забралась на печь. Тяжелая чугунная заслонка медленно начала наливаться темно-вишневым цветом, словно внутри бушевал яростный огонь.

— Странные вы все, — сказала она раздраженно. — Ты чудной, никак тебя не пойму. Силы в тебе много, но она темная…

— Темная? — переспросил Олег тревожно.

— Для меня темная! Мужскую магию не ведаю, она из другой реки. Зрю лишь, что мощь велика, много крови прольешь, зрю веси в огне, полчища конных витязей, твой щит на вратах большого города… ладьи в пламени, затаившаяся змея в конском черепе… Зрю, но не ведаю, что зрю. Много мощи в лохматом. Ему дадено много горя, но и много силы, дабы вынести — никому на белом свете столько. А уж вынесет ли — одни боги ведают. Девка — истинная ревнительница Старого Покона, воительница Нерушимости. У нее больше силы и умения, чем ты ведаешь. Лишь один среди вас никчема, зачем с собой таскаете?

Олег подумал, ответил рассудительно:

— Летучие мыши — для ведовства, понятно. А кот зачем?

Старушка впервые улыбнулась. Морщинистый рот растянулся, глаза почти скрылись.

— А ни для чего! Сама тесала из ивы, телеса вырезала острым камешком, выскребывала, выглаживала. Живые мрут тотчас же, привыкнуть не успевают. А этот со мной уже тыщи лет, а то и больше. Так и кличу: Ивасик-Телесик!

Послышались мягкие шаги, на пороге появился кот. Мгновение стоял, смотрел желтыми фосфорическими глазами, повернулся и бесшумно исчез в ночи. Старуха с гордой любовью смотрела вслед.

— А у нас кот — Таргитай, — ответил Олег. — Тоже мурлыкает, только на дуде.

В избушке стало жарко, как в Песках. Старушка довольно покряхтывала, нежилась. Светильник горел ровно, мощно. Тени остались только за печью.

— Посох Мощи, Жезл Силы, — сказала старуха, — а по-нашему, Клюка, находится у Великого Дуба. Раньше его держали среди веток, сейчас для него вроде бы выстроили капище. Так ли, не знаю. Женская магия там истощилась, а в мужскую я не проникаю.

— Как его взять?

— Никак, — ответила старуха. — Снаружи сторожат такие воины, что каждый одолеет вашего лохматого, пусть даже волком перекинется. Внутри капища бдят волхвы-оберегальники. Тебе с ними не совладать, будь ты трижды силен. Там вроде на цепи еще и чудища для стражи, но что за звери — не чую.

Олег подумал, вздохнул тяжко:

— Надо.

— Надо ли?

— Надо, — повторил Олег уже убежденнее. — Боги сотворили мир несовершенным.

Старуха презрительно фыркнула:

— Его все улучшают! Одно непонятно: пошто бьетесь?

Глава 8

Утром, когда Олег спрыгнул на землю — высоко! — Таргитай и Лиска еще сладко спали у догорающего костра. Мрака не оказалось. Оглянулся — Мрак как раз вышел из-за угла. Вид у оборотня был не выспавшийся, злой.

— Черт-те о чем языки чесали, — бросил он раздраженно.

— Мрак, — сказал Олег виновато, — я же не знал, что ты подслушивал… так долго. Я думал, пошел спать, когда убедился, что меня не прибили. Иначе бы говорил с бабкой про охоту, рыбалку, как точить секиру…

— В задницу тебе секиру! Лучше бы расспросил, сколько стражи, какое оружие, есть ли у них щиты… Конные или пешие?

— Ты ж слышал, она сказала…

— В задницу, что сказала! Щупала мои мышцы, что ли? И зубы не пересчитывала. Ежели знаю, что и кто у супротивника за спиной — наполовину одолел!

Олег оглянулся, в утренней синеве неба солнце зажигало облако. Над трубой уже поднимались клубы дыма, там виднелся темный ком — кот грелся на теплой глине.

— Сейчас бабка спит. Она, как сова, по ночам шастает. А убираться пора, она мужиков почему-то не терпит.

— Это как раз понятно, — кинул Мрак с насмешкой в голосе. — Не надо быть волхвом. Была бы моложе лет на сто, стерпела бы. Еще как бы стерпела!

Олег смолчал. Сто лет тому назад бабка была такой же. И тысячу. У Мрака шерсть встала бы дыбом, вообрази он тьму веков, откуда вышла бабка. В молодости она, похоже, держала мужчин на цепи. Или тогда все так делали, если верить ее словам. Правили женщины, мир не изменялся, Покон есть Покон. Лучше, чем создали боги, создать невозможно, так что любое изменение — к худшему. А кто пытается менять — тому… того…

Здесь мысли Олега комкались, картинки исчезали. Ясно одно, что мужчины тайком выработали свою магию, неведомую женщинам, взяли верх. Теперь мир меняется стремительно. К добру ли, к худу — но меняется. Каждый верит, что меняет к лучшему, потому так ожесточенно бьется с себе подобными.

Мрак разогрел остатки вчерашнего мяса, растолкали Таргитая и Лиску. Она бросила на волхва виноватый взгляд, наверняка собиралась бдить всю ночь, помогая Мраку. А то и не доверяя. Старуха рекла, что поляница чтит Старый Покон. Неужели Лиска из племени, где бабы не только правят, но и мечтают повернуть мир вспять? Под теплое женское крыло?