Троекон. Третий путь

Первым заговорил тот, у кого на плечах красовалась лисья шкура:

– - Нас больше семи тысяч человек, -- крикнул он, игнорируя нацеленные на него стрелы, -- а вас всего около двухсот. Сдавайтесь, и мы вас пощадим... Всех, кроме принца, Алгора Хотрекса, -- добавил он.

Сам Алгор приложил все усилия, чтобы на его лице не отобразилось удивление знанием противника об их количестве и его присутствии. Насчет ультиматума он не переживал. Возможно, солдаты и сдали бы его, чтобы спасти свои шкуры, но они прекрасно знали короля. Узнай Моррос об их поступке, и все двести человек в прямом смысле лишатся кожи, которую с них сдерут живьем, сошьют из них плащи и заставят в них же и ходить. Не потому, что король захочет отомстить за смерть сына, а потому, что эти люди испугались каких-то грязных псин больше, чем его гнева.

– - Семь тысяч?
– - усмехнулся Алгор.
– - И этой, с позволения сказать, армией вы собираетесь захватить целую страну? Эта крепость выдерживала и куда более серьезные набеги с меньшим числом защитников за стенами. Слова принца подтвердил гвалт криков солдат. Никто из них не сомневался в правдивости данных утверждений, хотя вряд ли кто-то из них мог представить убедительные доказательства.

– - Мы не хотим захватывать ваше королевство, -- продолжил вожак, когда гул затих.
– - Мы хотим его уничтожить!

– - Уничтожить?
– - удивился Алгор.
– - Разве ты не сказал только что о пощаде воинам, если они выдадут меня?

– - Не обязательно убивать жителей страны, чтобы ее уничтожить. Они продолжат жить, как и жили, разводить скот, выращивать хозяйственные культуры, а часть отдавать нам. Взамен на защиту, конечно же.

Значит, они хотят сделать из нас вторую Барбиллу, -- подумал Алгор. Нет, хуже. Барбилла не представляет для них угрозы, ибо у нее практически нет своей армии, но Гедорн -- другое дело. Одного сильного желания Морроса хватит, чтобы стереть Киркурд с карты Троекона, как это произошло с Амиссой. Они решили воспользоваться войной на юге, чтобы ударить в тыл, пока мы отвлечены.

Это было бы в некотором роде разумно, если бы речь шла не о Гедорне. Принц знал, что отец не трогает Киркурд только по одной причине -- они слишком трусливы, чтобы ожидать с их стороны нападения, а потому лучше обратить свой взор на Протелию. Вот только Алгор никак не мог понять, что он вообще тут делает. Моррос предвидел вторжение с севера, но вместо многотысячного войска отправил вперед лишь горстку рыцарей во главе с принцем. Вместе с солдатами гарнизона у них есть шанс отбиться от семи тысяч нападающих, но не уничтожить их, если, конечно, те сами не решат разбить головы о стены крепости.

Это проверка, догадался Алгор. Если крепость устоит, отец признает меня. И тогда... Он всегда носил с собой гнутый кинжал с головой орла на навершии, подаренный ему отцом на восьмилетие. Идеальное оружие, чтобы убить старого орла. Такова традиция, и пусть на остальные принц чихать хотел, этот он соблюдет с удовольствием.

– - Для начала, я хочу узнать, как вы уговорили выступить на вашей стороне Мондиф!
– - крикнул Алгор.

– - Мондиф?
– - нарочито удивился воин, оглядываясь на войско.
– - А, вы о доспехах? Мы взяли их взаем. Конечно, мы предлагали мондифцам выступить единым фронтом, но они предпочитают отсиживаться в горах и ковать целыми днями оружие. У них его накопилось столько, что хватит на еще одну гору. В общем, когда уничтожим Гедорн, мы вернем им все в троекратном размере другим товаром.

В душу Алгора закрались сомнения, но сейчас он никак не мог понять, в чем же дело. Конечно, Мондиф торговал оружием, но никогда не давал займы, тем более такие большие. Возможно, сидя у себя в горах, они уверовали в свою непобедимость, а значит, и непобедимость своих доспехов, даже если те нацеплены на блохастых дикарей, в коих превратились киркурдцы.

– - Так что?
– - вырвал Алгора из раздумий крик вожака.
– - Будете сдаваться, нет?

– - Похоже, что смерть для вас предпочтительней честного труда, -- протянул принц.
– - Так тому и быть. Вы умрете не героями -- грязью под нашими подошвами, -- выплюнул он и спустился со стены, показывая, что разговор окончен. Со слов оставшихся солдат он узнал, что трое воинов Киркурда развернулись и быстро ускакали к своему войску.

Видя хмурые взгляды своих солдат, замерших с луками в руках, Алгор рассмеялся. Надо было послать вслед этим трем ублюдкам дождь стрел, подумал он. Пусть не думают, что мы бережем припасы.

– - Разве не забавно?
– - громко спросил он, отсмеявшись.
– - Так называемые воины Киркурда разрядились в доспехи, созданные Мондифом, и считают, что теперь способны захватить сам Гедорн?

В толпе послышались отдельные смешки. Алгор видел в глазах стоящих перед ним людей опасение. Семь тысяч против двухсот. По тридцать пять человек на солдата. Лично принц намеревался отправить в Бездну не менее пятидесяти.

– - Вшивая псина, нацепив рога бизона, не превратится в быка.
– - Смешки стали отчетливее.
– - Киркурд желает превратить всех нас в рабов. Не думайте, что они вас пощадят. Им не нужны воины, только землепашцы и скотоводы, они перережут глотки всем, кто хоть раз в жизни держал в руках что-то острее вил. Киркурдцы хотят ударить нас в спину, пока мы смотрим на юг. Протелия падет перед мощью нашей армии! Но неужели мы позволим каким-то дикарям с запада запачкать наши плащи? Когти и клюв Гедорна нацелены на юг, но нам хватит и одного орлиного крыла, чтобы стряхнуть с себя грязь, и вновь взмыть в воздух гордой птицей! Давайте покажем этим отбросам, кто такие воины Гедорнской империи!

Слова Алгора потонули в громогласном реве воинов, и услышь их войско Киркурда, они бы усомнились, что за стенами крепости всего двести человек. С собой они даже не прихватили осадные орудия, хотя, возможно, те еще не успели подтянуться. Как и дополнительные телеги с провизией. Казалось, будто семитысячное войско просто вышло прогуляться по холмам и лесам недалеко от своей крепости. Завершив все дела, они вернутся назад еще до зари. Принца выводила из себя такая самоуверенность.

– - Семи тысяч недостаточно для полноценной осады, -- поведал прописную истину Майат, пока Алгор составлял новое послание отцу, рассказывая в нем о произошедшем и о своих сомнениях.
– - Но удивительней другое. Как они узнали о нашем точном количестве?

Принц усмехнулся про себя. Советник вновь его проверяет. Глупые вопросы, которые требуют взвешенных ответов.

– - Очевидно, что у них есть ходящий во сне.

– - Фаинай Фораса?
– - поднял бровь Майат в притворном удивлении.
– - Куда только смотрит Викаранай. Алгор поднял тяжелый взгляд на советника:

– - Молись всем Богам Четырех Сторон Света, чтобы их взоры были устремлены туда, куда хочет король Моррос.

Майат поежился под взглядом этих пронзительных голубых глаз, таких же, как у правителя Гедорна. Алгор мало был похож на отца, разве что статью; возможно, все дело в бороде, точнее, в отсутствии оной у принца, любящего гладко бриться. Но глаза... Стоит им взглянуть на тебя с той неумолимой грозностью, с которой на всех взирает король, как даже у самого стойкого воина подгибаются колени. Они притягивают, словно ледяная пучина, зовущая окунуться в себя с головой, и никогда больше не всплыть.

– - Конечно, Выше Высочество, -- глубоко поклонился Майат, чтобы только не смотреть на принца.
– - И все же, -- продолжил он, кашлянув, -- что вы намерены делать? С армией неприятеля, я имею в виду.

– - Разве не ясно? Разбить.

***

День пролетел стремглав, подобно единому мигу. Убийства Чияры и гвардейца остались почти незамеченными. Словно свечка вдруг затрепетала от дуновения невидимого ветра, а спустя миг пламя вновь горит ровно. Но были и те, кому чад от этой свечки попал в глаза, выжимая слезы.