Трофей для адмирала драконов

– Кто это тут такой храбрый?

На его пальцах разгораются водяные плетения.

Мамочки, он, получается, тоже водяной маг, как и тот, кого он убил? Может, у них тут какие-то войны между водяными? А я влипла по глупости?

При воспоминании о сжимающей моё горло водяной удавке становится жутко. И я пячусь от того, кто вроде как собрался меня защищать. Спотыкаюсь и падаю на попу, непроизвольно вскрикнув.

– Адепт Каринс, вы в порядке? – рявкает родной голос, в котором, помимо ярости, слышится тревога.

Не сразу соображаю, что дядя обращается ко мне. Я на Авейре не под своим именем и ещё не привыкла на него откликаться. Понимаю, что сейчас дядя, скорее всего, радуется собственной предусмотрительности. Не хватало мне опозорить имя королевской семьи. А ведь сегодня я была к этому близка.

– Да, магистр, – отвечаю я с запинкой. – Всё в порядке.

Испытываю сложную смесь стыда и облегчения. Стыд из-за того, что я попала в такую ситуацию. А облегчение в связи с тем, что всё страшное позади, и дядя не даст меня в обиду. Да, мне влетит и по-крупному. Лишь бы домой сгоряча не отправил. Но сейчас даже это не пугает. Я под защитой человека, которого я знаю и понимаю.

А вот к этому Смертоносному Рэйгарду, охотнику на наргов, я непонятно чего испытываю больше: злости за то, что он меня схватил там, на берегу, страха перед тем, что он едва не сделал со мной, или благодарности за спасение от ещё худшей участи?

Щелчок, и над нами загорается сияющий ледяной шар. Следом из темноты выступает мужская фигура, в которой я без труда узнаю брата своего отца – князя Западного Предела Рагнара. Самый неспокойный из моих родственников, не выносящий тихой жизни. После битвы с Хаосом он, по-моему, даже обрадовался, когда на морских границах Айсгарда зашевелились нарги, и настоял, чтобы именно его назначили ректором Морской Академии, где готовили магов для борьбы с хищными морскими змеями.

Рука дяди лежит на рукояти меча, наполовину обнажённого. И на миг меня охватывает страх, что из-за недопонимания сейчас может случиться непоправимое. Однако, узнав мужчину, закрывающего меня своей спиной, дядя вбрасывает меч в ножны и наступает на моего спасителя.

– Как это понимать, капитан Рэйгард?

Воздух между двумя мужчинами дрожит от напряжения. Однако водяные плетения на пальцах моего спутника гаснут. И я выдыхаю от облегчения. Они не собираются сражаться. Хватит с меня на сегодня приключений и опасностей. И смертей тоже хватит.

– А в чём дело, магистр? – Рэйгард возвышается как скала и не собирается отступать от надвигающегося на него ректора.

– Я вас предупреждал, – с опасным спокойствием в голосе начинает дядя, – чтобы вы охотились на наргов, а не на адепток моей Академии?

– Хаос вам в помощь, ректор, обычно они на меня охотятся, – насмешливо отвечает мужчина. – Но не в этом случае. Ваша подопечная заплутала и могла попасть в неприятности. Девушка явно не в курсе местных условий.

– Магистр Рагнар, – решаюсь вмешаться я. – Этот человек спас меня.

Под страхом смерти я не стану рассказывать дяде, что случилось со мной в таверне.

– С тобой, Кира, я поговорю завтра в своём кабинете, – раздражённо говорит дядя. – А сейчас марш в Академию. Я догоню.

Я послушно выхожу из-за спины своего защитника и делаю несколько шагов вверх по склону.

– Кира? – в голосе Рэйгарда появляются опасные нотки. – Не припомню, магистр, чтобы вы прежде так фамильярно обращались к своим адепткам. Нет ли здесь личного интереса?

– Устав моей академии я знаю лучше вас, господин Рэйгард, – холодно отвечает дядя. – Я сам его создавал. И не вам мне указывать.

– Надеюсь, он для всех одинаков? И вы не оставили лазеек лично для себя?

О чём это они? Впрочем, вникнуть в смысл разговора у меня не получается.

Я смертельно устала. А из-за того, что я оказалась в надёжных дядиных руках, страхи полностью отступили, напряжение схлынуло, и силы меня оставили.

Ещё пара шагов на непослушных ногах, и они подгибаются. Я опускаюсь на землю и, прежде чем отключиться, успеваю услышать сказанное низким голосом, в котором бархатные ноты сменились сталью: «Завтра я вас навещу, и мы обсудим ваше прошлое предложение».

Глава 4. Рэйгард

Всё понимаю, но, как только ректор назвал рыжую по имени да так запросто, меня подбросило. Девчонка невинная, но то, что он за неё волнуется, как ни за кого прежде, это ясно. Устав уставом. А разве не бывает вариантов, когда из-за похоти этим самым Уставом подтираются?

Бью кулаком по столу.

– Ты чего, Рэй?

Дарк единственный, кто дождался меня. В ответ на его шуточку об опытности рыжей красотки, заставившей меня позабыть о еде, я зыркнул так, что мой первый помощник заткнулся.

Однако ненадолго.

– Капитан, не лезу в твои дела, но я приберёг для нас самых симпатичных девок из тех, что Аркес поставил.

– Нарга ж тебе в зад, – вырывается у меня, и я снова со всей дури луплю кулаком по столу, да так, что кувшин с пойлом подпрыгивает.

Как я мог забыть про Аркеса?

– Ты куда?

– Вернусь скоро, – рявкаю я уже от дверей и выскакиваю из таверны.

Однако дверь за моей спиной тут же хлопает ещё раз. Огромный Дарк только тем, кто его плохо знает, может показаться неповоротливым. Я же не удивляюсь, когда его бас раздаётся рядом.

– Не знаю, во что ты вляпался, Рэй, но одного тебя не пущу.

Киваю, не думая о том, видит он это в темноте или нет, и ускоряю шаг.

Женский вой мы слышим за квартал до главной улицы. Бордель Аркеса прямо на перекрёстке. И у меня внутри начинают шевелиться самые нехорошие предчувствия. Выворачиваем из переулка. Так и есть. Портовые шлюхи тесно жмутся друг к другу напротив дверей заведения и подвывают с надрывом.

Патруль, которого и близко не было, когда два ублюдка тащили рыжую, тут как тут.

Наше появление не остаётся незамеченным.

– Рэй, – всхлипывают несколько девок, кидаясь ко мне и к Дарку.

Виснут на локтях, прижимаются полуобнажёнными телами.

– Дарк! Рэй! Какой ужас!

Узнаю Мелину, услугами которой не раз пользовался. Старательная девка и красивая. Сейчас от её красоты мало что осталось. Краска растеклась по лицу. Губы искривлены рыданиями.

– Да что тут у вас? – рычу, отрывая от своего предплечья цепко впившиеся в него пальцы. – Воете так, что у Михаса в таверне слыхать.