Трофей для Рейдера

Это был первый раз, когда мне захотелось зааплодировать Люде стоя. И даже взять пару тройку уроков стервозности. Пусть она меня ненавидела, но хотя бы не сбивалась в стаю с офисными гиенами для того, чтобы испортить мне жизнь.

– Доброе утро, - оставаться незамеченной долго не вышло.
– Я не помешала вашему разговору?

Лицо Кристины пошло пятнами. Она ткнула в меня пальцем, а от ее тона мне захотелось куда-то спрятаться.

– О, расхитительница явилась. А ну-ка, отдай мне телефон! Что ты с ним делала?

– Селфи, - со злорадным сарказмом ответила я.
– На что ещё, судя по твоим сплетням, хватает моих мозгов?

– Тебя мама на учила обращаться к старшим на «вы»? Хабалка ободранная!

– Ой, точно. Простите, Кристина Олеговна! Я не хотела. Я правда, очень уважаю старость...

– Шлюхи безмозглые. Вы ещё у меня попляшете!
– я вовремя убрала руку с телефоном за спину. Кристина выскочила прочь, а меня буквально обожгло волной ненависти и ярости.

Люда наблюдала за ее побегом с ироничной улыбкой на пухлых губах. А я была в настолько превосходном настроении после ночи с Барсовым, что мне даже монстры виделись ангелами во плоти. Потому подмигнула своей врагине, потрясла телефоном.

– Ну, что будем делать с этой? Есть идеи?

– Да мне плевать, - зевнула Люда.
– Это не моя война.

Как говорится, с чего начинали, к тому и вернулись. Я спрятала телефон, подошла к кофейному аппарату.

– Кофе будешь?

– Нет, спасибо. Не хватало еще, чтобы ты туда что-то подмешала.

– Да хватит судить о себе, - я сделала напиток.
– Ты отчёты отнесла?

Люда проигнорировала мой вопрос. Отвернулась, давая понять, что разговора не будет. Когда я включила свой монитор и с удовольствием отпила кофе, прислушиваясь к легкой боли в мышцах. Губы сами собой озарила улыбка.

– Съешь лимон, - вырвали меня из задумчивости слова соперницы.

– Зачем?

– Чтобы я не видела твоей довольной рожи. Вот зачем.

– Ну и как прошел переводческий процесс?

Я думала, этот вопрос не прозвучит. Хотелось верить, что Людочка ограничится пинками-укусами, но не тут то было.

– Нормально, - видимо, я не научилась пока что "держать лицо", - только устала. Этот мужчина говорил на саксонском диалекте, приходилось переспрашивать и догадываться о значении некоторых слов, а ещё, прикинь...

Пальцы Люды замерли над клавиатурой. Повернув голову, она смерила меня таким пристальным взглядом, что я почувствовала: знает. Знает, что мы с Барсовым не переводы переводили.

– Надо же, какая тяжёлая работа. Не устала?

Я не ответила. Отправила отчёты на печать.

– Да можешь не отвечать. Весть о том, что вы приехали вместе, разлетелась по офису ещё до того, как вы подъехали.

– А разве это должно что-то означать?
– я не понимала, почему оправдываюсь. Стоило включить стервозность и заявить Людке, кто теперь альфа-самка.
– Он проезжает мимо моего дома. Сам предложил.

– Барсов сам предложил. Ну-ну.

Людка мастерски скрывала боль поражения под маской иронии и презрения. Не будь она такой сукой, я бы ей посочувствовала. Странно, что меня не трясло от превосходства. Наверное, синдром хорошей девочки неискореним.

– Просто будь осторожнее, - я заметила, как дрожат ее губы.
– К тому же, уже обожглась, насколько я знаю.

– Ты о чем?

– Да я об этом опальном боссе. О том, что его поймали на тебе, судачат до сих пор. Наверное, велико искушение заменить на молодого, как Коля...

– Да что ты об этом знаешь!
– не выдержала я.

Воспоминания о том, что мне пришлось пережить, ударили прямо в душу на поражение. Даже сладость прошедшей ночи превратилась в горечь. Я затрясла головой, пытаясь любой ценой прогнать воспоминания, но это не так-то легко оказалось. Наверное, год точно буду вспоминать, содрогаясь от отвращения и сопутствующих посттравматических ощущений.

Людмила внимательно следила за мной. Как ещё у нее хватило ума не хохотать и не злорадствовать в стиле "а чего не понравилось". Я из последних сил делала вид, что ничего не происходит.

– Чтобы ты хоть раз попала в такую ситуацию, дура. И не с таким, как Барсов. Тогда бы прочувствовала все на своей шкуре, я бы на тебя посмотрела!

– Мне на своем месте хорошо.
– Люда почему-то отвела взгляд.
– Думаешь, до того как я начала работать на Барсова, ко мне не приставали? Только насиловать никто не стал.

– Вот и радуйся, дура.

– Да чего мне радоваться, - она вела себя так, словно уже пожалела о словах. Но лучше бы убилась, чем это показала.
– Просто думала, тебе будет интересно.

– Мне по хрену. Надеюсь, в камере Шакурову устроят то же самое.

– Его выпустили под залог вчера. У него лучший адвокат в стране. Никто не ожидал, говорили, этот в долгах весь.

– Под залог?

По позвоночнику прошел холодок, в груди неприятно сжалось. Я и сама не поняла, почему так реагирую. Наверное, ждала, что за все проделки Шакурова закроют по максимуму и осудят. Это было самое меньшее из того, что этот гад заслужил.

– Такие непотопляемые. Все забери - а они найдут все равно, как себя обелить и вытащить из болота.

– Но тогда же это многое объясняет!
– я прогнала противное предчувствие.
– Нападение на офис. Точно.

– Как-то безрассудно он подставился. Только выпустили, и это.
– Люда включила кофеварку.
– Но думаю, Николай свяжет эти события воедино и все проверит.

– Хорошо, если так. Потихоньку пазл складывается.

– Доброе утро, - Барсов появился как всегда, в самый удачный момент.
– Я слышал свое имя, или кто- то является поклонницей Николая Баскова?

Людмилка выпятила грудь, соблазнительно улыбнувшись, но босс лишь сухо кивнул на ее приветствие. И пусть на меня он смотрел почти так же, или просто делал вид, но от химии между нами начал мигать экран монитора.

– Отчёты готовы? Люда, свяжи меня с Куперовым из СБУ минут через десять. Через пятнадцать минут совещание в кабинете. Влада, - надеюсь, только я прочувствовала секс в его голосе, - зайди ко мне. С отчетами и документами на подпись.

– Да, босс, - я подхватила распечатку и последовала за ним под подозрительно-испытывающим взглядом Людочки.

Едва за моей спиной закрылась дверь, Барсов рывком отобрал у меня папку. Бросил на стол. Я даже прийти в себя не успела, задохнулась от внезапного восторга, растворившись в клетке его объятий. В требовательном прикосновении губ, разжигающих страсть в теле и сознании.