Трофей для Рейдера

Он тяжело дышит. Я ловлю его тёмный поплывший взгляд и ощущаю что-то, похожее на власть. Наверное, именно так она и выглядит.

Сердце стучит. Между ног жарко и влажно. А Барсов, отдышавшись, не позволяет мне встать. Берет флогер и водит кожаными кончиками по моей киске. Ласково. Иногда слегка пошлепывая.

– Я теперь никогда тебя не отпущу, - произносит он, надавливая рукояткой на клитор.

– Никогда-никогда?
– хрипло повторяю я, закрывая глаза.

Барсов берет меня за подбородок.

– Не смей. Смотри на меня.

Не могу не подчиниться. Мужчина смотрит прямо в глаза. Так, будто мы давно знакомы. И я понимаю, что у меня нет никакого шанса сбежать или вырваться.

– Конечно, ты можешь уйти, Влада, - его чувственный тембр рассыпает по спине приятную дрожь.
– Но тогда я не стану разбираться, твой это долг, или, как ты утверждаешь, подстава. А неустойку придется вернуть!

– Ты не...

Меня словно вырвали из дурмана. Но Николай улыбается.

На миг у меня появляется неуместное и даже абсурдное предчувствие: Барсов захватил компанию не ради ее активов, а ради меня. Но это просто смешно. Кто я? Референт опального босса, едва избежавшая насилия.

– Почему бы тебе не разобраться во всем, не принуждая меня быть с тобой?
– шепчу, пьянея от близости Барсова, не понимая, что обращаюсь к нему не по уставу.

– Да потому что ты лишила меня покоя, - бесхитростно отвечает этот опасный хищник, и в ледяных глазах пылает огонь.
– Я либо верну его себе, либо отниму и у тебя тоже...

Не подходящее время об этом говорить. Сглатываю. Но ведь формат нашей с ним близости как раз и предполагает неравные отношения, разве нет? Только смириться. Да и почему-то я знаю наверняка, что мой босс сказал это с одной целью - усилить атмосферу. Это тоже в его темных глазах...

– Что такое, Влада?
– поднимает меня за подбородок.
– Ты хочешь это остановить? Что в моих словах или действиях так тебя напугало?

– Ничего...
– хочется отвести взгляд, но я храбро смотрю в темные омуты, и чувства одерживают верх над рассудком. Но видимо, в моих глазах укор. Николай качает головой и вдруг нежно, как маленькую девочку, прижимает к себе.

– Я хочу, чтобы ты знала: эта ситуация не имеет к нам никакого отношения. Я спишу тебе эту задолженность. Я просто хочу, чтобы ты была со мной.

– Нет никакой задолженности!
– всхлипываю на его плече.
– Ты сам должен уже был понять, что меня подставили!

– Я тебе верю, - Барсов гладит меня по голове.
– Верю. Все хорошо.

Минута слабости проходит быстро. А потом он поднимает меня на руки.

– Видимо, Влада, я теперь должен продемонстрировать свои извинения. Просто не сдержался. Я хочу, чтобы ты была только моей! Ни с кем тебя не делить, никому не отдавать!

– Я не говорила о том, что хочу уйти от тебя!

– Мое бесценное сокровище, - босс опускает меня на кровать, и я не успеваю опомниться, как его губы, только что целовавшие мои, опускаются ниже.

Лаская грудь, соски, живот, задержавшись на лобке... а потом накрывают пульсирующую киску. И язык начинает выписывать заклинания на вибрирующей плоти.

Куда деваются все неуместные мысли. Я снова теряю голову. Ночь за окном близится к экватору. А я стону под умелым языком Николая и извиваюсь всем телом, хочу лишь одного - чтобы это никогда не заканчивалось.

Он не знает усталости. Что-то мне подсказывает, что не угомонится до самого рассвета, измучив меня сладко-жестокой нежностью.

...Так и выходит. Небо за окном начинает сереть, но я уже этого не замечаю. Засыпаю крепким сном на его плече, в следах от его отметин-поцелуев. В этот раз точно уверенная в том, что он закроет меня от всех непроницаемой стеной и сумеет сберечь от любого апокалипсиса...

Глава 16

Засыпая уже под утро, я подумала, что стоит проснуться пораньше и приготовить кофе. Отчего-то появилось такое желание, острое, непреодолимое. Даже мысли неуместные промелькнули: "я буду хозяйкой в доме Барсова". Хотя после прошедшей ночи, возможно, они были не так уж далеки от истины.

Но проснуться первой после того сладкого Армагеддона, что он мне устроил, не вышло. Так крепко я не даже спала после своего первого боевого крещения на новой работе.

Запах кофе разбудил тогда, когда по ощущениям я не должна была чувствовать себя отдохнувшей. Да и солнце стояло высоко, его лучи скользили по моей коже, оставляя поцелуи тепла. Я потянулась, недоуменно моргнув, сообразив, что нахожусь не дома. И тотчас же сон как рукой сняло.

Мне хотелось рассмеяться. Что я и сделала, сев на постели и глядя на Барсова, который как раз пытался бесшумно прикрыть двери бедром.

Только вот незадача состояла в том, что в руках у моего босса был поднос с чашками и нехитрым завтраком, а вокруг бедер - полотенце, которое успело развязаться при манипуляциях с дверью.

Вот и сражался великий и опасный рейдер страны сразу с несколькими монстрами: дверью, которая никак не хотела закрываться, с шумом, который разбудил меня, с устойчивостью чашек на подносе... и с полотенцем, которое по закону притяжения стремилось вниз с его бедер.

Я все-таки рассмеялась. Потирая глаза, забыв о субординации, о своем положении, о том, что этот мужчина вчера творил со мной в спальне. Смотрела за его телодвижениями, которые могли порвать «тик-ток», догадайся я снимать на камеру, и не могла успокоиться.

– Вижу, наш день начинается на веселой ноте?
– видимо, Николай сделал свой выбор в пользу потери полотенца и сохранения завтрака в первозданном виде.

Смеяться я прекратила, как по щелчку. Все свидетельствовало о том, что мой неистовый и властный любовник так и не вышел из стадии непрекращающегося возбуждения при одном моем виде!

– Доброе утро, Влада, - поднос приземлился на столик у кровати, а увернуться я не успела. Барсов перехватил мои запястья и прижал к матрасу, целуя и игриво растирая мою кожу груди своей щетиной.

– Перестань!
– вновь рассмеялась я, немея от счастья, свалившегося вдруг на мою голову.

Это было так здорово и так органично - просыпаться рядом с ним, смеяться от счастья, забыв обо всех проблемах, и верить, что все это надолго. А может, даже навсегда. Нет недосказанности, напряжения, принуждения. Нет ничего из того, что есть на самом деле.

Имела ли я право о таком мечтать? В то утро я загадала желание, чтобы это был не последний раз. Чтобы мы просыпались рядом, пили кофе, растворяясь во взаимном безумии и возвышенности чувств.