Трофей

– Он меня предал, не тебя, - заметила она.

– Как тебя предал, так и меня предаст, - Лайл устроился поудобнее, осторожно откинувшись на спинку кресла.

– Ты чувствуешь ложь, или просто хорошо читаешь по лицам?

– Чувствую. Ты ведьма, или маг?

– Ведьма. Потомственная.

– Стихийная? Природная?

– Стихийная.

– Та гроза твоих рук дело?

– Моих.

– Ненавидишь меня?

– Нет.

– Любишь меня?

– Нет.

– Хочешь вина?

– Не откажусь.

***

С ней невозможно было спокойно разговаривать - постоянные подначки, легкие издевки, мелкие шпильки - это злило и смешило одновременно. Она очень быстро менялась - в мгновение ока, и момент перехода от одной женщины к другой был молниеносен и незаметен.

Она больше не возвращалась к тем разговорам - кто хочет от него избавиться. Он и сам прекрасно знал, кто и почему этого желает. Верить отказывался, но умом понимал.

Он больше не расспрашивал ее ни о магии, ни о двоедушии, ни о бывшем муже. Просто любил - их обеих. Они его - нет.

***

– Завтра приезжают наши, - радостно оповестил его Берн, едва Лайл спустился в общую залу. Сам Берн лучился довольством - для его семьи было все готово - небольшой дом, участок земли, провизия.
– Я отправил парней встречать.

– Правильно сделал, - кивнул Лайл, садясь за стол.

– Ты мальчишкам комнату выбрал?
– Берн было добродушен и многословен, как никогда.

– Сами выберут, - отрезал Лайл и уткнулся в тарелку.
– Обоз, который мы заказали, когда прибудет?

– Через две недели, - деловито ответил Берн.
– Знаешь, Лайл...

– Что?

– Ты был прав.

– Я всегда прав. Ты забыл просто.

– О да, - ехидно сказала Агата из-за его плеча.
– Самомнение у тебя всегда на высоте.

– Леди, - Берн встал и склонил голову.
– Вы решили осчастливить нас своим присутствием?

– Решила. Вы как, осчастливились?
– она прищурилась и склонила голову к плечу, насаждаясь растерянным видом Берна.

– Знакомься, Берн. Это Агата. Есть еще леди Агата. Леди Агата не употребляет бранных слов, и вообще, леди. Милая, это Берн. Мой ближайший друг.
– Представил их Лайл.

– Лайл?
– вопросительно уставился на него Берн.

– Я двоедушная, - любезно пояснила Агата, садясь за стол.
– Так о чем мы говорили?

– Завтра приезжает весь мой остальной клан.
– "Напомнил" Лайл.

– И его сыновья, - влез Берн.

– Вот как, - это уже леди Агата.
– А ваша супруга тоже прибудет вечерним обозом?
– Вот в чем-чем, а в ехидности обе половины были несравненны.

– Я вдовец, милая.

– Сочувствую вашей утрате, - леди Агата расправила складки на шарфе. Берн посчитал за лучшее исчезнуть.

– Не сочувствуй, милая. Я не страдаю.

– Вы черствы, как сухарь. Хотя бы изобразили бы страдания, - она чуточку презрительно улыбнулась.

– Во избежание глупых слухов и вопросов.
– Он уставился на нее тяжелым взглядом, а она впервые почувствовала что-то вроде смущения перед ним.
– Моя покойная супруга очень меня любила. Очень. И не хранила мне верность. Погибла в результате падения с лестницы. Случайного, разумеется.

– Это предупреждение?
– тихо спросила леди Агата.

– Можешь считать и так, - он криво улыбнулся и встал.
– Приятного аппетита.

– Благодарю.

***

Сыновья смотрели на него очень серьезно и внимательно. Детям десяти лет от роду не полагается быть такими серьезными, но эти мальчики - другое дело.

– Здравствуй, отец, - это Максимилиан, старший. Младший подхватил эхом.

– Здравствуй, отец.

– Здравствуйте, дети, - отозвался он, делая шаг вперед.
– Здесь теперь наш новый дом.

– Чем был плох старый, отец?
– это снова Максимилиан.

– Он был всем хорош. Этот тоже хорош, и я надеюсь, что вы его полюбите.

– Да, отец, - это уже хором.

– Господи, - леди Агата отошла от стены и резко взмахнула рукой.
– Вы ведете себя так, как будто приехали мои дети, а не ваши!

Пока он пытался справиться с удивлением, она присела перед детьми и сказала:

– Меня зовут леди Агата. Я буду вами заниматься. Пойдемте, я покажу вам, где можно умыться и накормлю вас.
– Она взяла мальчишек за руки и обожгла его презрительным взглядом.

– Милая...

– Вечером.
– Отрезала она и повела детей к выходу.
– А как вас зовут?

– Я Максимилиан, я старший.

– На десять вздохов! Я Ликван.

– Младший.

– На десять вздохов!

Они скрылись в коридоре, и Лайл смог перевести дыхание, которое замерзло где-то в груди, когда он увидел, КАК она смотрит на его детей. И в первый раз ему пришла в голову мысль - почему после десяти лет замужества у нее нет своих детей.

***

Она вышла из комнаты и плотно закрыла за собой дверь. Он подпирал стенку неподалеку, и она, увидев его, прижала палец к губам.

– Уснули.

– Устали, должно быть, - отозвался он, пропуская ее в спальню.
– С дороги. Обычно их так просто не уложить.

– Конечно, устали, - сердито отозвалась она.
– Месяц в пути! Все ваши люди на ногах еле держатся!

– На ногах они еле держатся, потому что кто-то выкатил бочку вина из погреба, - он сомкнул руки на ее животе и уложил голову ей на плечо. Она недовольно им дернула.

– Иначе бы они попадали, едва только зашли в зал!

– Спасибо, милая, - он потерся щекой об ее ухо и висок. Она промолчала.

– А твои сыновья....

– Мои сыновья носят мое имя, и этого достаточно.
– Холодно сказал он и отошел от нее.

– Твои сыновья, - с нажимом повторила она.
– Это твои сыновья. Что бы ты там себе не думал.

– Милая....

– Твоя милая, - передразнила она, кидая шарф на кресло.
– Ведьма в четвертом поколении. И такие вещи как кровное родство чувствует не хуже, чем кое-кто - ложь.