Троглобионт

Егор разбавил спирт холодной водой, взятой из озера. Выпили, моментально ставшую теплой, жидкость. Закусили умело посоленной прапорщиком черной икрой, жалко без хлеба. Выпив еще, стали есть вареных, уже успевших остыть, стерлядок, запивая их горячей юшкой, специально оставленной прапорщиком на углях. Надо сказать, что ужин, вообще, готовил Казак. Когда они оставались вдвоем, Энн попыталась взять на себя роль хозяйки, и прапорщик терпел это безобразие минут пять, потом отобрал у неё нож и рыбу. На долю Энн оставалось только подавать и относить.

Едва не подавившись теплым разбавленным спиртом, Энн немного замешкалась, не зная, как подступиться к еде. Она решила посмотреть, как это будут делать другие, и удивилась, насколько по-разному мужчины подошли к этой, в общем-то, простой операции. Егор поступил по-азиатски: он крупно нарезал рыбу на середине стола, как бы для всех, и брал оттуда куски руками, и откусывал от них, как будто это был хлеб, запивая ухой через край миски. Игорь налил уху в кружку, но пока не трогал её, а отрезал маленькие кусочки рыбы ножом и задумчиво жевал. Возле носа на его, казавшемся бесстрастным красивом лице, Энн заметила слезинку. Игорь быстро отвернулся и вытер слезу рукавом. Энн тоже отвернулась, сделав вид, что ничего не заметила.

Прапорщик Казак поступил в старорусской манере: в миску с юшкой накрошил рыбы, туда же положил две полных ложки икры и ел ложкой, как суп. Ей не приглянулся ни один способ и она, нарезав рыбу тонкими кусками, на первый кусок клала икру и накрывала другим. Для ухи, так же как Игорь, предпочла кружку.

Насытились быстро. Именно насытились, не взирая на всю животную грубость этого слова, потому что садились за стол как по принудке, есть, вроде бы никто не хотел. Хотя такой еде позавидовали бы посетители абсолютного большинства московских ресторанов, то есть стерлядок, конечно, подают кое-где, но степень свежести и экологической чистоты близко не лежала. А что касается икры, то в любом городе мира, нужно быть или миллионером, или сумасшедшим обжорой, чтобы есть её ложками, учитывая то, что при баснословной цене, качество её оставляет желать лучшего. Пока Егор разводил и разливал спирт, все смотрели на еду, как на неприятную обязанность, но, выпив, разохотились и даже оценили великолепный вкус, хотя и постеснялись признать это вслух. Однако, такой еды, даже при большом желании много не съешь. Очень быстро наступило насыщение, которое в сочетании с легким действием спирта принесло с собой и некоторое успокоение, и способность к спокойному осмыслению произошедшего.

– Всё это очень печально, – первым нарушил тишину Егор; после обычных, под водку, поминальных слов все молчали, – Всё это очень печально, конечно, и… покойникам царство небесное, но нам живым надо как-то определяться.

Пока Егор пересчитал оставшиеся несколько сигарет и закурил, голос подал Казак:

– По-моему, наше дело телячье – сиди и жди, – он тоже прикурил одну из последних папирос.

– Положение наше совершенно непонятное, – продолжил Егор, но его прервала Энн.

– Вы нам не рассказали, как погиб майор Мишкин.

– Да, да… расскажу, это важно…

– Медведь его задрал, – перебил Егора Игорь.

– Что, что, что? Какой медведь? – прапорщик от удивления уронил папиросу, но тут же поднял, оторвал загрязнившийся кончик и опять положил её в рот, – Здесь нет медведей!

– Осетрины здесь тоже не было, а вон ты икру ложками жрешь… Во всяком случае, один медведь есть, верней был.

– Все-таки нарвался Витя на медведя… он всю жизнь мечтал об этом, – это пояснение прапорщик предназначал, для Энн с Игорем, хотя они успели уже об этом догадаться.

– И убил его!

– Да? Я его зауважал… жалко, что посмертно.

– Я тоже, – сказал Егор совершенно серьезно, – Мы нашли его на косе с ножом в руке.

– А где нож? – поинтересовался прапорщик.

– При нем… я вложил его в ножны.

– Руку еле разжали, – добавил Игорь.

Егор с сожалением бросил в костер докуренный до пальцев окурок и продолжил:

– Рядом с ним лежало ведро с рыбой… медведь успел рыбки пожевать. Здесь же лежала одна удочка, собранная, с запутанной леской. Вторую удочку мы нашли в кустах… там, где окуни клюют.

– А медведь? – в один голос спросили Энн и прапорщик.

– Совсем рядом. Медведь попытался уйти в лес, но не смог. От берега его было не видно. Мы пошли по крови и в первых же елочках на него наткнулись, – Егор говорил медленно, с большими паузами, Игорь, воспользовавшись этим вставил:

– Огромный медведь и все кишки наружу… брр.

– Судя по всему, дело было так: Витя забрался в кусты ловить окуней, а ведро с рыбой оставил на виду. Медведь вышел на косу, видит ничейную рыбу, благодарит господа и начинает обедать. Витя, услышал ли чего, или случайно… выходит из-за кустов и сталкивается с медведем лоб в лоб. Я думаю – так было, вряд ли, он его выслеживал специально.

– Да, но он мог бы убежать, – предположила Энн.

– Вряд ли бы медведь ему это позволил. Скорей всего, Витя попытался его напугать, а медведь пошел в атаку.

– Но это же нереально, с ножом на медведя, – опять вставила свое мнение Энн.

– Почему? Насколько я знаю, раньше было два основных способа охоты на медведей: один – с рогатиной; второй, с ножом. Рогатина это такая мощная палка с перекладиной и острым лезвием посередине. Искусство охотника заключалось в том, чтобы удержать медведя этой рогатиной, пока он не убьет сам себя, упираясь в лезвие. Я не знаю, втыкали её в землю или руками держали? Второй способ, мене технически оснащенный, требует не столько силы, сколько ловкости. Вставшему на дыбы медведю нужно вспороть живот и быстренько отскочить. Медведь в этом случае обязан увлечься выниманием собственных кишок, забыть про охотника и, опять же убить самого себя.

– А если он будет атаковать на четырех лапах?

На этот резонный вопрос Энн, Егор задумался, но ответить не успел. Ответил Игорь, первый раз за этот вечер улыбнувшись:

– Есть аналогичный способ добычи тигров. Выкапывается яма, охотник садится в неё и ждет. Как только тигр проваливается в яму к охотнику (да простит меня Энн за такую подробность), охотник сразу крутит ему яйца. Тигр тут же сдается. Здесь существует аналогичный вопрос от потенциальных охотников: «А если попадет тигрица?». Ответ: «Крутите свои – они вам уже не пригодятся!»

Все оценили по достоинству способность Игоря шутить в его положении, но сам он, как бы спохватившись, опять загрустил.

– Я видел медведей только в зоопарке, не знаю я, – продолжил Егор, – Не знаю, что и как нужно делать, но Витя распорол ему живот ножом, значит медведь, все-таки стоял на задних лапах. Но отскочить вовремя, видно он не успел. Медведь ему изуродовал всю голову. В принципе, для этого достаточно было одного удара. Там когти, как бритвы.

– Может и Ольга тоже… каким-нибудь когтем, острым, как бритва? – высказал предположение прапорщик.

– Нет, Ольга убита людьми, это я знаю точно. И давайте больше подробности не обсуждать. И еще одно я знаю точно, что между этими смертями, не смотря на то, что они совсем разные, существует какая-то связь.

– Какая может быть связь, если ты уверен, что здесь были люди, а там медведь? – снова высказался прапорщик. Энн с Игорем тоже смотрели на Егора вопросительно.

– Не знаю какая, но связь есть. Как вам объяснить? Ну, например, человек попал под машину, печальное событие, но бывает. В большом городе это происходит каждый день. Мы говорим, что это случайность, несчастный случай, правильно? А, представьте себе, что в то же самое время, в другом месте, его жена тоже попадает под машину. Это случайность?… может быть такое? Очень сомнительно, скорей всего, надо заводить уголовное дело и искать, кто их убил, вернее, кто организовал убийство. Хотя, если б они попали под одну и ту же машину, вместе, это опять была бы случайность, согласны? Или еще пример, в жилом доме взорвался бытовой газ. Реже, но бывает… А если взрыв произошел сразу в трех домах? Это что? Это террористический акт… Так же и у нас – если бы они оба были здесь и были бы убиты одними и теми же людьми, это было бы понятно… во всяком случае, объяснимо. То же самое, если б на них обоих напал медведь – это вообще был бы несчастный случай. А при наших обстоятельствах, неопределенность вырастает до пределов гигантских…