Тролли тоже плачут

А та самая горничная, с которой Мастерс на улице флиртовал, а Каро ещё и её поруганные надежды защищала, не без гордости доложила, что отец и дочь при ней вчера вечером ругались. И речь шла как раз о лишении приданого. Кожевенник угрожал вышвырнуть доченьку на улицу без медяка в кармане, если она не перестанет видеться с «этим заморышем».

С нескрываемым удовольствием, смакуя эпитеты, которыми родственники друг друга награждали, служаночка всё на Рона посматривала. Видимо, надеялась: оборотень такую осведомлённость оценит, и их любовь вспыхнет новым пламенем. Правда, детектив на страстные взгляды не ответил. Он был мрачен и задумчив.

И ещё два часа ушло на осмотр спальни. Нашли и свечи и амулет, который оказался обычным активатором. То есть, у девушки имелся другой артефакт, с заложенным проклятьем. Теург, хоть и под давлением, признала: да, проклятье то самое, чьи следы она изначально в мастерской и доме видела. Правда, в спальне имелись и отпечатки других потоков, никакого зла в себе не несущих. Но от этого факта Росс просто отмахнулся.

Не нашли только самой девушки. Хозяйская дочь пропала. Что, хоть и косвенно, подтверждало её вину. Не обнаружили и листка с записями. Видимо, его метресса прихватила с собой.

– И что мы имеем?
– поинтересовался Алекс, почёсывая подбородок набалдашником трости. И сам же себе ответил.
– Всё-таки дочка, получается, да?

– Получается, что так...
– буркнул в ответ оборотень, закрывая дверь за последним, насильно выдворенным из хозяйской спальни, обитателем дома.

Народ требовал зрелищ. И оставлять детективов дожидаться полиции без зрителей не желал. Но Мастерса, после его показательного выступления, дварфы побаиваться начали. Так что сотрудники следа всё же добились уединения.

– Мотив есть, - кивнул Росс.
– Свидетели есть. Улики хоть лопатой греби. Осталось только пожелать господину Горху побыстрее встать на ноги и оплатить наш счёт. Дело закрыто.

– А как же девушка?
– подала голос Каро.

Теург, наплевав на все правила приличия, забралась в кресло с ногами, обхватив руками колени.

– А что девушка?
– пожал плечами Рон.
– Её ловить не наша задача. Вот если папаша это дело оплатит, тогда и станем искать. А так пусть полицейские побегают.

– Но почему вы уверены, будто это она?

– Тебе ещё раз все доказательства изложить?
– раздражённо рыкнул оборотень.
– Тридцати трёх раз не хватило?

– Да послушайте! Если у дварфийки, не способной к магии вообще, хватило ума где-то раздобыть редчайший артефакт с проклятием и подобрать к нему амулет-активатор, то неужели она не додумалась сделать все так, чтобы никто не её не увидел?
– выпалила Каро и только договорив до конца дух перевела.

– Как правила, госпожа Курой, преступники прокалываются на таких вот досадных мелочах, - наставительно пояснил Росс.
– А сами преступления совершаются случайно. Видимо, и артефакт попал к девушке по недоразумению. Скорее всего, она его и не собиралась применять. А тут ссора с отцом, любовь. И в итоге почти труп.

– Не собиралась применять, а активатор купила?
– упёрлась Курой.

– Значит, собиралась, - не стал спорить Алекс.
– Я понимаю ваши чувства. Милая, кажущаяся невинной девушка. И преступление. Не вяжется, согласен. Но улики на лицо.

– Но если артефакт к ней случайно попал, то опять не сходится! Он же сказал, - тега ткнула пальцем в сторону Яте, - что это не те-ка. Нет тут случайностей!

– Я мог и ошибиться, - равнодушно пожал плечами медик.
– Опыта у меня ноль.

– К тому же, чаще всего видения нитей судьбы можно трактовать по-разному, - встрял Мастерс.

– И это тоже, - согласился тег.

– Кроме того, слова Видящего в качестве доказательства присяжным не предъявишь, - заключил альв.

– Ну а как быть с другими следами?
– Курой обвела рукой комнату, хотя вряд ли кто-то кроме неё мог оценить «другие следы».
– Она не только проклятье активизировала, но и какой-то ритуал проводила. По-моему, что-то связанное со здоровьем и удачей. Это вы как объясните?

– Твоей ошибкой?
– усмехнулся медик.

– Вы можете со стопроцентной уверенностью сказать, что это был именно ритуал на здоровье или удачу?
– глядя на теурга как-то жалостливо, тихо спросил Росс.
– И то, что его проводила именно дочь хозяина, сможете подтвердить? Не нам сейчас в запале сказать, а повторить на суде, перед Кристаллом Правды, двенадцатью присяжными и тремя судьями?

– Нет, не могу, - тряхнула головой Каро.
– Поэтому и предлагаю поискать дварфийку самим, не дожидаясь полиции. Я уверена ­- это сделала не она. Ну, вы же не можете видеть того, что вижу я!

– А ты видишь то, что в природе не существует, - фыркнул тег.

– Госпожа Курой, мы все через это проходили, - ласково, как душевнобольную, заверил теурга Алекс.
– Вы действительно великолепный специалист. Просто практического опыта маловато. Да ещё ваши взгляды и принадлежность к одному полу с преступницей заставляют быть предвзятой. Не стоит искать сложных объяснений там, где они не нужны.

Курой помолчала, глядя на дружелюбно, даже по-отечески улыбающегося альва. И перевела взгляд на оборотня.

– Ты тоже считаешь, что дело в моём поле?

Рон цыкнул языком по зубам и, ничего не ответив, отвернулся, неожиданно заинтересовавшись фарфоровым подсвечником на каминной полке.

– Я думаю, вам стоит отдохнуть, - заявил Алекс.
– Дожидаться полиции смысла нет. Свой отчёт вы составите и отправите завтра. Поезжайте-ка домой. Рон вас проводит.

– Спасибо, я прекрасно доберусь сама, - абсолютно спокойно поблагодарила тега. Опустила ноги, не глядя, засовывая их в ботинки.
– Думаю, его присутствие здесь вам больше поможет. А на улице ещё светло.

Спорить с ней никто не стал. Яте только ухмыльнулся, но понимающе. Алекс всё улыбался поощрительно-одобряюще. А Мастерс в сторону девушки вообще не смотрел, занят очень был. Безделушки на каминной полке переставлял.

***

Дома Каро не ждало ничего хорошего. Обида да твёрдое решение покончить с карьерой теурга. Так они и ходили из угла в угол втроём: тега, «Я ради них, а они!..» и будущий отчёт, который должен стать последним делом в качестве сотрудника «Следа».

Курой не сиделось и не лежалось, только ходилось. О будущем не думалось, сколько себя не заставляй. Старое платье не помогало, шаль тоже. Сколько девушка ни куталась, её всё равно знобило. При мысли о пирожных или алкоголе, да и вообще о еде, начинало подташнивать.