Трон на двоих

Обретший свободу дух взмывает в запределье. Где он теперь, в каких мирах и пространствах? Охотник не знает этого. Быть может, дух сказал что-то на прощанье… но у мрачного мужчины с железной хваткой изувеченной руки нет дара видеть и слышать души умерших. Он просто закидывает винчестер за спину и уходит к темнеющему неподалёку лесу. Скоро зайдёт солнце, пора найти место для ночлега.

– Почему дух так стремился покинуть это… э-э-э… тело, что ли?
– спросила Марина.

– Полнота ощущений - только в живом теле. Тем более - в теле человека, - ответил Кот.
– Во всяком случае, в этом мире. Но большинство душ живёт в других мирах, иначе нам бы здесь не протолкнуться было. Точно так же обстоит дело и там, где ты называешь мир "реальным"… как будто наш мир - призрачный!

Кот явно стремился отвлечь Марину от грустных мыслей. Марина же думала о том, каким образом Грызмаг смог заполучить душу Ирины, лишив её свободы. И всё же, что было тогда, когда две храбрые девочки пошли выручать совершенно нелепо погибшую малышку? Как смогли они это сделать? "И на каких условиях?" - тихо спросила её та, взрослая Марина. Да… условия… ничего ни в одном из миров не делается просто так… и что-то каждой сестре пришлось отдать взамен. Но что?! Условие не иметь брата? Родители хотели третьего… и одно время маленькие сёстры только и говорили об этом. Или же Иринка обещала что-то Грызмагу, когда лежала в больнице с острым серозным гнойным менингитом? Она похолодела - а вдруг в полубреду Ирина пообещала Грызмагу жизнь будущей Алинки?! Или её, Марины, память о Королевстве? Ведь не вспоминала же она о нём долгие годы!

Марина стукнула кулаком по колену - чёрт возьми, нельзя теперь всё на свете приписывать проклятому чудовищу! Этак можно до чего угодно противного додуматься и ни к чему хорошему это не приведёт!

– Всякая чушь в голову лезет, - сердито сказала она.
– Ничего путного.

– Я говорил, что скорее всего мой рассказ не пригодится, - спокойно сказал Охотник.

– Как это не пригодится? Пригодится!
– вскинулся Кот… и сразу же поник. В рассказе, если и было что-то, то оно для всех троих ускользало от понимания. Это уж точно. Марине, например, ожидалось, что Охотник покроет всего духа (механизм, конечно) магическим серебром и тот будет помогать ему охотиться на вампиров. Она вздохнула - так, наверное, было бы в сказке… или в приключенческой книге. А в жизни - увы. А было бы здорово, если бы у Охотника был такой друг…

– Главное, что мы теперь эту историю знаем, - примирительно сказала она.
– А пригодится или нет - время покажет. Но мне до сих пор удивительно, как по-разному течёт время в двух доступных мне мирах. И то, что взрослый мужчина - плод воображения мальчика со сломанной рукой.

Кот толкнул Охотника в бок:

– Слышишь? Ты - плод. Я, кстати, тоже… хотя и помню себя ещё с младенческого возраста.

– А может, это мальчик - плод моего воображения?
– спокойно ответил Охотник, не улыбаясь.
– Кто знает?

– Королевы знают!
– немедленно ответил Кот и Марина улыбнулась. Ага, знают… просто академики по путешествиям из мира в мир! Сидит теперь академик Марина и голову ломает, как такое возможно, что детские мысли превращаются в живых людей? И котов. И так ли это?

– Ну вас обоих, - хихикнула она не удержавшись.
– Королевы тоже девочки и всего-всего знать не могут! Пойдёмте лучше в библиотеку. Я там распорядилась, чтобы вкусненького принесли. Буду через силу читать дальше и, чтобы не разреветься, грызть яблоки. А вы себе сами выберете - повара ваши вкусы знают, поэтому я попросила их самих придумать.

– Рябчики, - немедленно заявил Кот.
– Рябчики со сметанным нежным соусом!

Но вместо рябчиков его ждали тонкие аппетитные ломтики говядины. Марина не удержалась и стянула себе пару кусочков.

Глава 23. О том, как приезжает и уезжает муж, и о гордости, разъединившей двух сестёр

На свете тьма-тьмущая анекдотов, начинающихся словами: "Приезжает муж…". Не то, чтобы нынешнюю Марину смущал или забавлял визит собственного супруга, но вспоминая о том, с какой торжественностью он объявил ей об этом по телефону, становилось смешно. И даже любопытно, что же такого расскажет ей вконец изолгавшийся мужчина, с которым она, как-никак, прожила четверть века.

В последние несколько лет относительно благополучного брака всё начало расползаться, напоминая Марине ветхие старушкины простыни и пододеяльники. Вот просто приходит такое время, когда ни зашивание, ни штопка, ни попытка разрезать простыню по прохудившейся середине и сшить относительно уцелевшими краями, словом всяческие ухищрения уже не могут ничего поправить. Ткань ползёт, становится редкой, как видавшая виды марля… и вам ничего не остаётся, как пустить остатки постельного белья на тряпочки.

Когда всё это началось? Да кто его знает… возможно в те славные годы, когда они с мужем поняли, что относительно благополучно пережили лихорадочные годы "смены общественных формаций", не потеряв ни жильё, ни друг друга. Ирина как-то в разговоре применила насмешливый термин "Великая Августовская Капиталистическая революция 1991 года". Как ни странно, Марине эти слова понравились. Понравились хотя бы тем, что вялое "смена формаций" не могло передать все те тяготы, страхи и волнения, которые выпали на долю их маленькой семьи. Да и не только их.

Казалось бы, после перенесённых испытаний семья должна была стать лишь крепче. Во всяком случае, в сериалах и романах муж и жена проникались друг к другу неземной любовью и рука об руку шли навстречу восходящему солнцу, решив никогда не расставаться. Но в жизни всё, чёрт возьми, не так, как в кино и литературе! Даже обидно. Человек, когда-то растерянно сообщавший Марине, что их предприятие, задерживающее зарплату уже восемь месяцев, окончательно закрывается, теперь снисходительно смотрит на свою жену. Именно снисходительно, поскольку в простоте своей, иногда напоминающей Марине простоту соснового бревна, уверил сам себя, что именно он и вынес всех и вся на своих могучих плечах. Трубите фанфары, бейте литавры! Вот он - истинный герой и скромный титан, выведший из социальных бурь целый выводок чад и домочадцев… "хотя мог бы и бросить!" - так он сказал недавно. Мол, вон, Вовка и Мишка - развелись со своими старухами и теперь пребывают в наполовину холостяцком положении, зарабатывая деньги и срывая цветы удовольствия с пышного древа наслаждений.

Марина хмыкнула, снимая с плиты панически заверещавший чайник. Кризис среднего возраста - как сказала ей одна подруга. Надо принимать, принимать и ещё раз принимать во внимание извилины мужской психологии. Такова уж наша женская долюшка. Аминь!

– Примем, примем, - пообещала Марина, готовя немудрёный завтрак.
– Всё примем. Раз уж "долюшка" такая.

В офисе сегодня командовал Игорь. Накануне торжественного мероприятия - отмечания даты основания комбината, помимо обычных дел навалилась и какая-то почти предпраздничная суматоха. Приглашения на бал, который должен был состояться после скучного торжественного собрания, получили все сотрудники "Гаммы". Это Калиф с Игорем постарались.

Вообще-то, странно как-то всё это. Неужели Генеральный директор комбината Железный Фёдор, герой Социалистического труда и прочих орденов кавалер, отродясь не терпевший избытка веселья, вдруг утвердил такую программу? Стареет, что ли? Ржавеет. Покрывается благодушием и впадает в маразм. Ну, вряд ли… не такой это человек. Наверное, и на него подействовало нечто неуловимое, что разлилось по городу, как струи свежего пьянящего воздуха. Что-то скрытое, но мощное, заставляя людей быть чуточку странными. На улицах чаще улыбались. По вечерам в дебрях "хрущоб" было намного меньше пьяных воплей и драк. Продавщица в продуктовом магазинчике, куда Марина с Андреем заехали вчера по пути, вдруг восхитилась Марининым деловым костюмом, наговорив комплиментов.