Тропа до звезд

— Как я упоминал раньше, все пресловутые «теракты» — не более чем ошибка. Убыточная для дела, убыточная для репутации — для всех репутаций. Трагическая — для Семьи Аль-Азиф. Но ошибки заслуживают вторых шансов. Я хочу, чтобы при рассмотрении дела в комплексе Профсоюз приложил максимум усилий для объективного расследования. Повторюсь: самого объективного. И самого беспристрастного. Особенно когда речь пойдет о роли организации под названием «Фогельзанг».

Сжав кулаки, Магда кинула на Саймона взгляд исподлобья. Затем ее напрягшаяся спина обмякла, девушка шумно выдохнула и вернулась к чаю. Мягков по очереди задержал взгляд на каждом из присутствующих.

— Я так понимаю, это плата Семей за предоставленную информацию?

— Да, вы понимаете верно, — ровно произнес лоцман. — Нет, официальные представители Новых Автономий не в курсе. Там… — он усмехнулся и процитировал: — Там «все сложно».

Мягков кивнул, как чему-то самому собой разумеющемуся. Впрочем, в его картине мира «сложно» наверняка являлось чем-то не самым приятным, но регулярным, вроде необходимости чистить зубы с утра, вечером и между приемами пищи. Человек иного склада характера просто не стал бы связывать свою жизнь с Семьей Фишер.

Он допил чай, встал, чуть склонил голову в сторону Саймона.

— Повторюсь: рад был вас видеть. Задачу усвоил, к выполнению приступаю немедленно. Когда подразумевается следующая встреча?

— Договориться заранее — мысль, — встав следом, кивнул Саймон. — Я пока не могу светиться в сети, сами понимаете, так что связи не будет. Что, если здесь же, спустя сутки? Вы успеете что-то нарыть?

— Я постараюсь, — улыбка-сквозняк вновь пробежала по тонким, бледным губам. — До встречи, Саймон. Будьте осторожнее.

Прикрыв глаза, Кирилл сложил ладони перед собой и исчез. Назар, не отлипавший от окна все это время, повернулся к остальным.

— Спасибо, — очень серьезно сказал он, макая печенье в чай и откусывая. — Я ценю.

— Что? — бровь Саймона слегка поднялась. Бородач шевельнул усами, в глазах мелькнула искорка.

— Ты не сказал ему про меня. Хотя мог — для весомости доводов. Раньше я думал, только Магда понимает, насколько мне… страшно. Еще понимал отец, но его больше нет. А теперь вот еще есть ты.

Саймон едва не поперхнулся снова, но вовремя выдохнул и воззрился на собеседника, уперев ладони в столешницу.

— Слушай, для андроида ты немножко дурак. И можешь обижаться, сколько угодно! Просто запомни одну вещь: друзей не сдают. А ты…

Он не закончил. Искорка, привидевшаяся ему в грустных карих глазах, которые спрятались, сбежали под копну густых волнистых волос, скользнула по смуглой щеке. Плечи Назара задрожали. Гомункул, созданный из чужой ДНК; киборг, скроенный по чертежам и сметам; лоцман, дар которого оказался сплетен в пробирке… Один из самых человечных людей, что встречались Саймону в жизни, плакал.

Магда опять сердито запыхтела, притянула за шею одного спутника, поймала второго, сжала объятия покрепче.

— Ну, мужики, ну вам дай только повод, сразу влажность в помещении возрастает… А я все считала, что cojones в нашей компании должны быть немножечко не у меня. Саймон, ты bakayaro, конечно. Но merde, я рада, что у меня теперь есть такой друг. У всех нас.

Ее изумруды тоже подозрительно заблестели. Отпустив остальных, она демонстративно заглянула в кружку, в другую, в вазочку с печеньем. Цапнула последнее и замычала, пережевывая:

— На будущее: когда я волнуюсь, я не только ржу, я еще и жру, как не в себя. Господа лоцманы, вы как планируете досидеть до завтра — на синтетической малине? Или поймаем того кота?

— Кузьму не трожь, — улыбнулся Саймон, тоже украдкой вытирая скулы. — Он страшен в боевой форме. Да, и такая есть. А давайте-ка сделаем вот что…

Он прошелся по небольшой кухне, составил чашки в раковину под рукомойником, щелкнул пальцами.

— Как насчет самой большой в мире ванны, душевной компании и стейка из тунца?

— Чего? — только и успела раскрыть рот Магда.

В следующее мгновение Саймон шагнул, и их окутал ядовитый клуб табачного дыма. Пока девушка откашливалась, Анджей Фишер, не дернув веком, сделал еще одну затяжку, встал, обошел гостей и выдохнул с подветренной стороны.

— Прошу прощения у дамы. Саймон, я разделяю философию Иясу об удовольствии от нежданной встречи… Но мерзавец, я же волновался!

Он распахнул пончо и надвинулся на племянника. Последний, чувствуя, как опять перехватывает горло, пошел на встречный курс.

— Прости. Так надо было. Так надо. Прости…

Сигарета полетела на палубу, где ее поймал дрон-пепельница. Пончо захлопало Саймона по спине. Снизу, из трюма грозно зарычали:

— Анджей, кто там? Опять журналисты? Вяжи их, я знаю рецепт «длинной свиньи» с чесноком и карри!

Трап загудел под тяжелыми шагами. Иясу Гэбрэ, помахивая окровавленным тесаком, вынырнул из недр яхты, словно джинн из лампы. Осознав расклад, он застыл, пару секунд пошевелил губами, а потом бросился на гостей.

— Ойя, Сэмми! Живой! Живой ведь, и во плоти! Ну все, я обещал надрать тебе задницу? Я надеру! И вам надеру, за компанию! — он успел по паре раз обнять слабо сопротивляющуюся Магду вместе с Назаром, который благоговейно таращился в горизонт. — Но не раньше, чем накормлю! Признавайтесь, кто самый голодный?

— Она, — нашел в себе силы отлипнуть от дяди и ткнуть пальцем Саймон. — Так, на память не полагайтесь, все равно придется переспрашивать. Магда Маричкова, моя… подруга. Анджей Фишер, мой дядя. Тот самый. Иясу Гэбрэ, друг «того самого» дяди. Назар, тоже мой друг. Ну, меня все знают.

— Знают его… — фыркнула девушка и протянула руку. — Самомнение, смотрю, никуда не делось.

— О, вы бы видели его в детстве, — ответил рукопожатием Анджей. — Такой был очаровательный ежик. Ужасно ранимый, но вечно колючками наружу. И тоже с самомнением.

— Вот давайте сейчас не об этом! — запротестовал лоцман, перехватывая внимание. — Напомни, в этом районе можно купаться?

— Акулы водятся, — задумчиво подмигнул старший Фишер, — но я поставил отпугивающие маячки. Сейчас карту скину …