Тропою риска

Фрост осторожно перевел разговор на другое: попросил, чтобы никто из нас не входил в гостиную, которую полиция опечатала.

А вообще они закончили обследование дома, и можно смести с полированных поверхностей серо-белый порошок для определения отпечатков пальцев.

Дональд никак не отреагировал на эти слова.

Подготовил ли мистер Стюарт список украденных вещей?

Я подал ему лист с перечислением столового серебра и картин, которые смог вспомнить. Фрост неодобрительно поднял брови и сказал:

–  Нам нужен более подробный список, сэр!

–  Попробуем вспомнить сегодня еще что-нибудь, - пообещал я.

– Кстати, украдено также большое количество вина.

–  Вина?
– переспросил инспектор. Я показал ему пустой подвал. Он осмотрел его и надолго задумался.

–  Нужно было порядочно времени, чтобы вывезти все дочиста, - заметил я.

–  Похоже, что так, - протянул он. Он посоветовал Дональду подготовить короткое заявление и зачитать его перед репортерами, которые еще стоят во дворе, пусть уж лучше убираются…

–  Нет, - резко ответил Дональд.

–  Всего лишь короткое заявление, - продолжал настаивать Фрост.
– Мы можем подготовить его вместе, если вы не против.

В сущности, Фрост все написал сам. Он не меньше Дональда был заинтересован спровадить докучливых репортеров, от которых ему приходилось постоянно отбиваться. Мой кузен в конце концов согласился выступить с этим заявлением перед репортерами. Составленное в виде полицейского акта, оно было так далеко от пережитого им, что позволило бы ему зачитать его более или менее спокойно.

–  Но чтобы не было фотографов, - предупредил Дональд.

Они заполнили холл - толпа искателей сенсаций с голодными глазами, настоящие зубры своей вездесущей профессии, лишенные эмоций сотнями подобных вторжений в человеческие трагедии. Конечно, им жаль парня, у которого убили жену. Но новости есть новости, а газеты продаются благодаря уголовной хронике, и если репортеры не будут поставлять хозяевам нужный товар, то потеряют работу и их место займут менее щепетильные конкуренты. Совет печати в последнее время запретил подобные бесцеремонные вторжения в жизнь сограждан, но лазейки, которые еще оставались, причиняли немало неприятностей потерпевшим.

Дональд стоял на лестнице, мы с Фростом - внизу. Дон читал без всякого выражения, будто это касалось кого-то другого.

–  Я возвратился домой приблизительно в семнадцать часов и заметил, что за время моего отсутствия исчезло значительное количество ценных вещей… Я немедленно позвонил в полицию… Моя жена, которая по пятницам обычно не бывала дома, неожиданно вернулась и, очевидно, нарушила планы преступников…

Он закончил. Репортеры старательно записали этот набор стандартных фраз и разочарованно переглянулись. Один из них, явно выбранный заранее, начал вкрадчиво, тоном, полным сочувствия, задавать вопросы:

–  Скажите, пожалуйста, какая из дверей ведет в комнату, где убили вашу жену?

Дональд невольно бросил взгляд в сторону гостиной. Все повернули головы и уставились на белую панель, что-то записывая.

–  Скажите, что именно было украдено?

–  Серебро… картины…

–  Какие картины?

Дональд покачал головой и стал бледнеть.

–  Не могли бы вы назвать их цену?

–  Я не знаю, - наконец ответил он.

– Они были застрахованы?

–  Да.

–  Сколько спален в вашем доме?

–  Что?

–  Сколько здесь спален?

–  Кажется… да, пять.

–  Что вы можете рассказать нам о вашей жене? Характер, работа? И не могли бы вы дать ее фотографию?

Дональд умоляюще помотал головой, пробормотал:

–  Простите!
– повернулся и ринулся вверх по лестнице.

–  Все!
– решительно заявил Фрост.

–  Не густо, - послышался ропот в толпе.

–  А вы чего хотели? Крови?
– спросил инспектор, приглашая их к выходу.
– Поставьте себя на его место.

–  Ладно, - протянул кто-то, и они ушли.

–  Беседа у нас получилась короткой, - усмехнулся Фрост, - но они и из этой малости сумеют настрочить предлинные репортажи.

Во всяком случае, положительный эффект был налицо - большая часть машин разъехалась немедленно, да и остальные, подумал я, скоро последуют за ними.

–  Зачем они спрашивали о спальнях?

–  Чтобы оценить стоимость всего дома.

–  Бог мой…

–  Во всех газетах все будет подано по-разному.
– В голосе Фрос-та прозвучала веселая нотка.
– Они всегда так.
– Он посмотрел в сторону лестницы, по которой поднялся Дональд, и вроде бы ненароком спросил у меня: - У вашего кузена финансовые затруднения?

Я знал его манеру ловить человека на слове.

–  Не думаю, - неторопливо ответил я.
– Вы бы лучше прямо спросили у него.

–  Обязательно, сэр!
– окинул он меня внимательным взглядом.
– А что знаете вы лично?

–  Только то, что у полиции есть какие-то подозрения, - ответил я спокойно.

Он пропустил мои слова мимо ушей.

–  У мистера Стюарта дела идут нормально? В наши дни многие предприниматели средней руки становятся банкротами…

–  Наверное, вы правы, - согласился я.

–  И из-за затруднений с наличными.

–  Боюсь, что не смогу быть вам полезным. Вам придется проверить бухгалтерию.

–  Мы так и сделаем, сэр.

–  И если даже окажется, что фирма близка к банкротству, это еще не значит, что Дональд инсценировал ограбление.

–  Такое уже бывало, - сухо сказал инспектор.

–  Если бы ему были нужны наличные, он мог бы просто все продать, - заметил я.

–  Возможно, он так и сделал.

У меня перехватило дыхание, и я ничего не ответил.
– - Что же касается вина… то, как вы сами заметили, чтобы вынести его из дома, потребовалось бы много времени.

–  Это фирма с ограниченной ответственностью, и ее банкротство не затронуло бы ни его дома, ни личного капитала.

–  А вы кое-что смыслите. Разве не так?

–  Жизнь учит, - уклонился я от ответа.

–  Я думал, что художники далеки от мирских дел.

–  Некоторые и в самом деле далеки.

Он поглядывал на меня узенькими щелками глаз, словно прикидывал, какое участие я мог принимать в инсценировании кражи.

–  Мой кузен, Дональд Стюарт, благородный человек, - тихо произнес я.