Троя. Грозовой щит

– Тебе приснилась я?

– Да, и это был прекрасный сон – сон, полный жизни. Я думаю, именно этот сон излечил меня.

Казалось, она расслабилась и села у его постели. Но когда девушка заговорила, ее голос был холодным и звучал отчужденно.

– Все думали, что ты умираешь, но Гершом нашел целителя. Он очистил твою рану. Как только она полностью закроется, тебе нужно будет больше плавать и гулять, чтобы вернуть силы.

– Что не так, Андромаха? – спросил Геликаон.

– Все хорошо, – ответила она. – Я рада… что ты выздоравливаешь.

– Ты разговариваешь со мной, как с чужим. Мы друзья, ты и я.

– Мы не друзья, – отрезала девушка. – Мы… я… я выхожу замуж за Гектора, а ты женишься на Халисии.

– И это значит, что мы не можем быть друзьями?

– Я не отношусь к тебе, Геликаон, как к другу. Я не могу. Она отвернулась и посмотрела в окно.

– Ты знаешь, что я люблю тебя, – тихо сказал он. – Как я никогда не любил ни одну другую женщину. Это всегда будет так.

– Я знаю, – горько призналась Андромаха и повернулась к нему. – Я чувствую то же самое. Вот почему мы не можем быть друзьями. Я не могу сидеть с тобой, лениво болтать и смеяться над глупыми шутками. Ты заполняешь все мои мысли, Геликаон. Все время. Даже во сне.

– Я говорил тебе, что ты приснилась мне прошлой ночью, – вспомнил он.

– Я не хочу об этом слышать, – девушка встала. – Гершом хочет видеть тебя. И Антифон. Ксандер тоже вчера приходил. Он обещал вернуться.

– Где Гектор?

– Плавает на «Ксантосе» в поисках пиратов. Он скоро вернется.

Геликаон посмотрел ей в лицо.

– Спасибо, что спасла меня, Андрамаха, – поблагодарил он ее.

– Это не я. Я уже рассказывала. Гершом нашел лекаря.

– Нет, – печально возразил он. – Это была именно ты.

Глава 14 Черные галеры в бухте

Андромаха вышла в большой сад, расположенный за дворцом, с луком в руках, колчан стрел болтался у нее за плечами. У дальней стены находились мишени, искусно сделанные из соломы в форме оленя, кабана и человека. Девушка вложила в лук стрелу с черным оперением, натянула тетиву и выстрелила.

С расстояния в тридцать шагов стрела вонзилась в живот соломенного оленя. Это был плохой выстрел. Если бы это было настоящее животное, то стрела прошла бы через внутренности, обрекла животное на ужасную смерть и испортила мясо. Девушка знала: когда охотишься на оленя, нужно пронзить два легких. Тогда смерть будет легкой, а мясо нежным. Успокоившись, она послала еще четыре стрелы в мишень. В этот раз Андромаха прицелилась лучше.

– Ты прекрасно стреляешь, – раздался голос Антифона. Девушка повернулась к нему, досадуя, что ей помешали.

– Ты хорошо выглядишь, Антифон, – сказала она. Он был все еще невероятно огромным, но уже не так тяжело дышал, когда двигался.

– Я все еще толще, чем пять свиней, вместе взятых, но я работаю над этим, – улыбнулся он. – Как ты знаешь, отец поручил мне командовать полком Иллоса. К следующей весне я надеюсь научиться седлать лошадь и скакать вместе с кавалерией.

Андромаха улыбнулась.

– Я рада, что он наградил тебя, Антифон. Если бы ты не раскрыл заговор, мы все могли бы погибнуть.

Его лицо напряглось, но затем улыбка вернулась. «Хотя немного вынужденная», – подумала девушка.

– Да, отец был благодарен. Но, однако, я обнаружил, что у его щедрости недолгий век.

– Мой отец такой же, – заметила Андромаха. – Наверное, все цари такие. Им кажется, что им не за что быть благодарными. Люди рождаются, чтобы служить им, поэтому те, кто верны им, ведут себя так, как они и ожидали.

– Ну, по крайней мере, ты ему по душе, – вздохнул Антифон, опускаясь на каменную скамейку в тени цветущего дерева.

– Это не привязанность, – возразила она ему. – Это просто похоть – и желание иметь то, в чем ему отказывают.

Он пожал плечами.

– Ты продолжаешь отвергать его, Андромаха. Он способен на разные поступки, но не станет принуждать женщину ложиться с ним против ее воли.

Андромаха покачала головой и засмеялась.

– Как наивно это звучит, Антифон. Это означает, что он не будет принуждать ее силой? Ты думаешь, что дворцовые девушки, которые делят с ним постель, или дочери тех, кто ему служит, раздвигают ноги перед ним из-за его очарования? В его золотых волосах встречаются седые пряди. Он стар, Антифон. Молодые девушки не стремятся к старикам. Они делят с ними постель, потому что должны. Потому что он царь, и они боятся его гнева.

– Но ты не боишься его гнева?

– Я вообще не боюсь мужчин.

– Тогда ты можешь не беспокоиться.

– Да, но я все еще вижу, как он смотрит на меня. Я почти слышу, как учащается его дыхание, когда я рядом. Я надеюсь, что это прекратится, когда я стану женой Гектора.

– Это не остановило его в случае с женами других мужчин, – тихо заметил Антифон, оглядываясь вокруг и проверяя, нет ли поблизости слуг.

– Здесь нет сплетников, Антифон, – сказала Андромаха. – Конечно, он остановится. Разве Гектор не его любимый сын? Даже Приам не захочет вызвать его гнев.

– Да, он любимый сын, – согласился ее собеседник без всякой горечи в голосе. – Много лет мне было трудно это терпеть. Труднее, чем Агатону, труднее, чем Политу. Хотя это нелегко для всех сыновей. Как можно состязаться с могучим Гектором?

– Ты ненавидишь его?

– Отца?

– Нет, Гектора. Антифон покачал головой.

– Никто не ненавидит Гектора. Даже Агатон, который, как я выяснил, ненавидел всех в Трое. Включая меня – а я был не только его братом, но и другом. Почему ты спрашиваешь? Тебе не нравится Гектор?

– Как мне может не нравиться тот, с кем я по-настоящему незнакома?

Антифон выглядел смущенным.

– Но Гектор провел в Трое всю зиму.

– Да, и редко бывал там, где я. Странное поведение для человека, который скоро станет моим мужем, – она почувствовала, что разозлилась, но постаралась сдержать гнев. – Но дочери царей просто коровы, которых продают тем, кто предложит большую цену. Зачем этому человеку разговаривать с такой коровой? Антифон засмеялся.

– Я никогда не видел таких женщин, как ты, Андромаха.

– Это похвала, я надеюсь?

– Ты знаешь, я не уверен. Я всегда считал, что женщинам нравится подчиняться, что они не хотят властвовать.

– Если бы тебя вырастил один Приам, то это бы не удивляло, но Гекуба не покорная царица, и, я думаю, ни один мужчина не смог одержать над ней победу.

– Это правда, – признал Антифон. – Приам и Гекуба, страсть и яд, сила и жестокость. Она бы пожертвовала молодостью ради силы. – Он вздохнул. – Какая мы любящая семья!

Отойдя от него, девушка выпустила стрелу, которая пролетела по саду и вонзилась в соломенного кабана. Еще две стрелы достигли цели.