Троя. Книга вторая

– Вы так все проспите – подскочил с любимой кровати Теламон – Совершенно свободно разгуливают какие-то странные личности, выведывают, что хотят, а я только сейчас об этом узнаю. Что за бардак у вас? Подумать только – с самого утра стоит судно, и никто до сих пор не соизволил узнать, чем там забит весь трюм?

– За ними наблюдают неотступно. – оправдывался как мог соглядатай. – А сам корабль я внимательно рассмотрел.

– Да много разве толку в осмотре корабля снаружи? Важнее, что внутри.

– Не скажите. – засуетился безликий человек – Вы будете удивлены безмерно. Название их судна – Гесиона. А выше ватерлинии – клеймо « Троянские судоверфи Ферекла». С трудом его прочел – все почернело от морской воды, но все-таки удалось разглядеть, что там написано.

– Так вот откуда их занесло. – присвистнул Теламон и принялся энергично начесывать затылок, соображая случайное то совпаденье или нет – что корабль из Трои носит имя второй его жены.

Что это – запоздалая месть? Желанье взять реванш? В любом случае это глупо – очень глупо. С одним соваться кораблем – если только рассчитывать на внезапность – но тогда какой смысл расхаживать по острову и привлекать к себе внимание разными вопросами? Это неслыханная наглость – думать, что я так беспечен и допущу подобное. Они что думают? Что тут никто не может оружия в руках держать?

– Разведка – не иначе. – пришел к выводу Теламон, кивнул слуге, ожидавшему в дверях. – Аякса позови немедленно.

И продолжал:

– Я думаю, они ждут темноты, а в трюме том – отряд вооруженный. Эти двое лишь отвлекают вас своими разговорами, а сами готовят нападенье. Для чего еще им выяснять где я живу и с кем, и сколько тут на острове народу вообще?

Едва вошел Аякс – понятно, не один, а вместе с братом, как Теламон распорядился, указав на соглядатая:

– Отправитесь с ним в порт. Людей еще возьмите. Сейчас же то судно обыскать, всех задержать, кто там окажется, а этих якобы купцов доставить мне сюда под усиленным конвоем. Узнаем, зачем они к нам заявились.

***

Это действительно было ошибкой – разгуливать по маленькому острову, пытаясь что-либо разузнать. Антенор и Анхиз, как жители больших шумных городов, совершенно упустили из виду это обстоятельство. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что прямолинейный Антенор предлагал сразу по прибытии обратиться к Теламону.

– Известно точно, Анхиз, что здесь твоя сестра. Зачем нам мешкать?

Действительно, Гесиона приходилась Анхизу двоюродной сестрой. Но тот был более осторожен.

– Нам нужно разузнать подробней что тут к чему.

В качестве кого живет здесь Гесиона – женой, наложницей, рабыней? Из этого и будем исходить.

– Ну что ж – твоя сестра – тебе виднее. – нехотя согласился Антенор.

В конце концов, внимательно осмотреть остров на случай военного вторжения – еще одна задача, что поставил перед ними Приам. А на это нужно время. Поэтому, едва их судно пристало к скалистому берегу, как Антенор и Анхиз принялись расспрашивать местных завсегдатаев маленького порта, но узнали немного, а только насторожили своими вопросами народ.

Новость о появлении каких-то очень любопытных купцов распространилась быстро. Ведь по сути маленький Саламин – одна большая деревня, где все друг друга знают, все друг у друга на виду и если кто в одном конце острова чихнет – в другом известно об этом сразу. Пока посланцы Приама пытались что-нибудь выяснить, их самих вместе с прибывшим кораблем дотошно сверлили взглядами местные обитатели, а неприметный Теламонов шпион, разглядевший название судна, весьма встревожился и опрометью бросился в направлении дворца – только пятки успевали мелькать.

Это оказалось второй оплошностью прибывшего посольства. Но, увы, ни Анхиз, ни Антенор здесь ничего не могли поделать.

Назвать судно «Гесиона» настоял сам Приам. Он столько раз представлял себе, как его сестра взойдет на корабль, носящий ее имя, и поплывет на родину. Воображение троянского царя неизменно рисовало хрупкую белокурую девушку, что трепетной ножкой ступит на палубу, подставит нежное лицо морскому ветерку, и станет напряженно всматриваться вдаль большими серыми глазами, чтобы первой увидеть на горизонте очертания милых родных берегов. Именно такой он запомнил сестру, именно этот образ сохранил на всю жизнь.

Приам с болью думал о том, что она, быть может, нуждается, занимает не то положение, которого достойна, а он, при всех его возможностях, ничего не в состоянии сделать, потому как не знает, где она. Приам упорно искал ее – искал долгие двадцать пять лет. А как только нашел – дело осталось за малым – вызволить ее из неволи, вернуть на родину. Это представлялось наилучшим, как можно и должно поступить.

Приам совершенно упускал из виду, что с момента столь драматичного их расставания прошло не менее тридцати лет. Что сам он уже не мальчик, а значит и сестра его из юной девушки превратилась в зрелую женщину. И где-то там, в чужом краю прошла большая часть ее жизни. И легкой ножки, как и нежного личика давно уж нет. А есть, скорее всего, другая семья, муж и дети – ведь тот, кто увез Гесиону с собой, прежде просил ее руки.

Но Приам никак не хотел этого принять и понять. Он навсегда запомнил Гесиону юной, нежной, без малейшего раздумья жертвовавшей собой ради родного города и ради своих близких – только благодаря ей Приам остался в разграбленной Трое, а не был продан Гераклом где-нибудь на островах – как тот грозился сделать. Приам со временем обожествил сестру – она стала для него богиней доброты, богиней нежности и заботы – а богини, как известно, не стареют. Вот почему троянский царь никак не мог смириться с тем, что у его сестры своя судьба – и судьба состоявшаяся. Нет, для него Гесиона была похищена, несправедливо вырвана из его жизни – Приам хотел во что бы то ни стало эту вопиющую несправедливость устранить и был твердо уверен, что сестре несладко приходится в плену.

В поисках вчерашнего дня

– Вы ищите вчерашний день. Но, если Гесиона сама того захочет – удерживать ее не стану.

После такого заявления Теламон сделал паузу, ожидая реакции сограждан, которых собралось изрядно. Однако напряженная тишина свидетельствовала – он явно сказал не то, что от него хотели услышать. Лужайка возле дворца сама собой вдруг превратилась в площадь, заполненную до отказа людьми. В самом центре, то есть прямо напротив дубовых дверей парадного входа, стояли эти двое – каждый со связанными за спиной руками. Стража, отступила на шаг, держа наготове мечи.

– Тевкр, будь любезен, мать позови – обратился к сыну Теламон.

Прозвучавший ответ не стал для Теламона неожиданным:

– И не подумаю – и даже не проси. Ты что, отец? Куда она поедет? – без промедления возмутился Тевкр. – Да разве можно выдать свою мать каким-то проходимцам? Где это видано?

Вот тут толпа взревела в одобрительном порыве и принялась зубоскалить:

– Гляди-ка, брательник объявился на старости лет. Где тебя носило-то?

– Кто вас звал сюда? Сестру им подавай.