Троя

– Место это называется Кадвол, – жестко пояснил Глауен. – Это Консервация, охраняемый Хартией заповедник.

– Да? Ну, все равно. Из этой затеи ничего не вышло, поскольку все его рабочие порасползлись с тех ранчо, где должны были работать.

– А на каких именно ранчо они находились?

– Их было всего три или четыре. Одну партию взял «Медовый цветок», Стронси – две партии, потом еще Барамонд и Тенистая Долина. Эти, по-моему, взяли по три. Сейчас, правда, на последнем йипов почти не осталось. Они, вообще, перемещаются по всей Розалии как привидения, и работать здесь уже совсем некому.

– А хозяева не пытались обращаться в ИПКЦ?

– Им не на что жаловаться, поскольку Намур ничего и не гарантировал. Он только поставлял рабочую силу, а уж дальше разбирайтесь сами.

– И где же теперь все эти рабочие?

– У йипов с Медового Цветка поселение рядом с городом Туней на Оттилии. Йипы из Стронси перебрались на Мистические Острова. У йипов Тенистой Долины лагерь под Липвиллоу на Большой Мутной реке, что на Ла Маре. Йипы из Барамонда живут в травяных домиках прямо рядом с космопортом, у Болота Фанни.

– И последний вопрос. Намур привез сюда немногим больше тысячи йипов. Есть ли какие-то записи относительно их личностей, реестры, списки…

– Таких реестров у нас нет, – ответил Винкатц. – Но я не сомневаюсь, что они есть в Ассоциации Факторий, которая запрашивала их у Намура. А какие именно йипы вас интересуют?

– Каттерлайн и Селиос.

– Минуточку, – сказал Винкатц и нажал кнопку. На экране появилось женское лицо. – Это Винкатц, ИПКЦ, Прошу информацию на двух человек, оба йипы. Каттерлайн и Селиос.

– Минуточку, – тоже ответила женщина. – Нет, таких имен в списках нет.

– То есть на Розалии их определенно нет?

– Да, если только они не въехали нелегально, что, впрочем, бывает редко.

– Благодарю, – Винкатц обернулся к Глауену. – Большей информации здесь нет ни у кого.

– Премного вам благодарен.

3

Глауен и Чилк вернулись на флиттере в космопорт, посчитав, что это привлечет меньше внимания, чем если они пустятся на поиски в «Фортунатасе». Из Моны они полетели на северо-запад, через бесконечные болота с красными и черными растениями, небольшими открытыми бочагами и заливными лугами. У гряды невысоких холмов лежало, сверкая, длинное озеро. Стали появляться деревья, отличавшиеся бесконечным разнообразием: дымные деревья невиданных форм, стоявшие или по одному или небольшими группками, потом заросли пуховых деревьев, билбобов, трумов – они покрывали землю причудливым пестрым ковром из черной, коричневой и бронзовой листвы.

Чилк обратил внимание на огромное дерево с массой маленьких остроугольных листьев, сверкавших то темно-красным, то бледно-розовым, то пурпурным.

– Смотри, это пилкардия, но ее чаще зовут здесь деревом «О, боже мой!»

– Что за странное название!

Чилк согласился.

– Отсюда тебе не видно, но дерево прямо кишит древесными бродяжками. Они собирают на нем смолу и кору и прочие мелочи для своих печально знаменитых вонючих шариков. Иногда гости ранчо отправляются гулять по лесам и застывают, пораженные красотой деревьев. Но делать этого ни в коем случае не следует.

Флиттер пролетел Эклин и шел теперь над Океаном Корибантов. Солнце медленно догоняло. В полдень по местному времени на горизонте показался берег Ла Мары, а еще через несколько минут флиттер пересек голубую лагуну, покрытую бурлящей белой пеной и очутился над белым песчаным берегом, за которым стоял непроходимый лес. Через сотню миль лес закончился высоким пустынным плато тектонического происхождения.

Флиттер поднимал целый шлейф разноцветного песка, красного, желтого и медного, и вообще, весь пейзаж показался Глауену красивым, но очень тревожным.

– Это тоже часть какого-нибудь ранчо? – спросил он.

– Скорее всего, нет. Здесь еще полно диких участков для продажи, которые можно купить, если, конечно, ассоциация признает тебя достойным что-либо приобретать здесь по классовому признаку. У тебя, как у Клаттука, конечно, с этим проблем не будет, и за десять тысяч солов можно купить все это плато.

– А потом – что я с ним стану делать?

– Будешь наслаждаться одиночеством или начнешь изучать ветреных бродяжек.

Глауен огляделся.

– Никаких бродяжек здесь не видно вообще.

– А ты спустись сюда ночью, разожги костерок и подожди. Очень скоро они начнут швырять в тебя галькой и издавать странные звуки. Туристы всегда теряются, когда эти существа начинают подобные игры. Потом туристы рассказывают небылицы.

– А на что они похожи, эти бродяжки?

– В этом никто сойтись не может, камеры не фиксируют ничего.

– Странно, очень странно, – пробормотал Глауен.

Плато резко оборвалось, под ним оказалась плоская равнина. Чилк указал на реку, лениво катящую воды на запад.

– А вот Великая Грязнуля. Мы уже почти у цели.

Флиттер скользил еще час, и вот под ним на берегу реки показался городок Липвиллоу – сборище полуразвалившихся зданий из пуховых деревьев, все они были покрашены в весьма приятный глазу бронзоватый цвет. Самый большой сарай оказался гостиницей, с галереей по фасаду, очень напоминавшей галерею Уипснейд-Хауса в порте Мона. Имелись, конечно, и магазины, и агентства, и даже почта. В реку вдавался длинный пирс со множеством небольших причалов. На самом конце его высился сарай, который Чилк назвал салуном под названием «Местечко Пули». В полумиле от пирса вниз по течению виднелись лачуги из выловленных в реке досок, кусков дерева и фрагментов сломанных лодок.

Флиттер сел в окрестностях Липвиллоу, и Чилк пояснил, что именно в этом салуне он впервые увидел Намура после того, как ушел из Тенистой Долины. Мадам Зигони не заплатила Чилку ничего и он прибыл сюда с пустым карманом, едва наскребя на кружку пива. Узнав о его бедственном положении, Намур настолько проникся к нему симпатией, что даже предложил работу на Араминте. Чилк посчитал его тогда просто каким-то сказочным принцем. С тех пор мнение его заметно изменилось.

– Но все же, если мы снова встретим его в «Местечке», я, честное слово, проставлю ему пива – во имя прежних времен!

– Еще бы! Ведь ты вернулся триумфатором, аж завидки берут!

Чилк кивнул.

– Но я до сих пор не могу подумать без дрожи о мадам Зигони, которая, так и кажется, притаилась вон за тем углом, чтобы снова заслать меня на свою проклятую работу! Вот это будут завидки!

– Посмотрим, – философски заметил Глауен и махнул рукой в сторону лачуг на берегу.

– Это, должно быть, и есть йиповское поселение?

Чилк согласился.

– Немногим оно изменилось, надо сказать. И если Бардуз надеялся увидеть здесь процветающую йиповскую цивилизацию, он будет сильно разочарован.