Трудно быть богатой

Про нового жильца вообще никто не слышал.

Тогда старики забеспокоились не на шутку. Первым делом решили позвонить мне, надеясь, что я еще не выехала из дома, и спросить совета.

— Надо, наверное, заявлять в милицию, — сказал свекор, я тем временем прикидывала, кто мог прихватить детей и с какой целью.

Склонялась к тому, что это сделал Камиль. Не зря же он вдруг стал проявлять такой повышенный интерес к моим деткам, в особенности после того, как со мной разругался. Но что он потребует? Надеюсь, Камиль понимает, что денег он с меня взять не может. Квартиру мою видел, машину тоже.

Но он может получить деньги с Лешки и Надежды Георгиевны. Заплатит ли Лешка за детей? Признаться, я не была уверена. Свекровь же, по моему мнению, за любимых внуков отвалит любую сумму. Если, конечно, Хабибуллиным нужны деньги, а не что-то другое.

В общем, нужно возвращаться в город и ехать к Надежде. Предупреждать, что вскоре следует ожидать каких-то требований. И спрашивать ее совета: самим позвонить Хабибуллиным или подождать?

Прикрыв глаза, я стала вспоминать, как развивались события. Покушение на Лешку, к счастью, неудачное. Убийство депутата, чью избирательную кампанию финансировала госпожа Багирова. Потом еще одного. Про второго депутата не знаю, но не исключаю, что они работали на пару с Жирным. Это вполне можно выяснить. Еще одно покушение на Лешку. А вчера из выставочного комплекса забрали всех людей Хабибуллина, присутствовавших на презентации. И, похоже, не с подачи Надежды. Но Мурат с Камилем вполне могли решить, что это она постаралась — и нанесли ответный удар.

— Давайте пока повременим с милицией, — посмотрела я на свекра и отца. — Надо посоветоваться с Надеждой Георгиевной.

В любом случае я в ее возможности верила больше, чем в милицию.

Деды переглянулись и сообщили: уверены, дети пропали из-за каких-то бабушкиных дел. В эти минуты «партийной суке» должно было здорово икаться.

Мы решили, что мой отец останется на даче — вдруг детей вернут, а свекор отправится со мной в город.

Быстро перекусив и выпив кофе, мы на пару с Петровичем тронулись в путь. Дедушка Вова кряхтел и вскоре попросил остановиться у придорожного кафе и купить ему холодненького пивка: «очень жжет нутро».

— Пригубить надо, Оля, — тяжко вздохнул Петрович.

Под этим словом люди понимают разные вещи. Мой родственник: засосасть пол-литра водки без закуси или пяток бутылок пива одну за другой. Я купила ему две. По мере вливания вожделенной жидкости в организм можно было визуально наблюдать, как свекор приходит в чувство. К моменту прибытия в Надеждин двор и после еще одной бутылки пива он был уже, как огурчик. Интересно, а до моего приезда на дачу он сколько выпил?

Я припарковала машину в том же месте, где она стояла в предыдущий раз, а когда мы со свекром из нее вылезли, из Надеждиного подъезда уже нарисовались двое крепких молодцев, сообщивших, что хозяйка отсутствует, но оставила распоряжения на тот случай, если я вдруг позвоню. На случай моего приезда никаких распоряжений оставлено не было.

— Тогда свяжитесь с Надеждой Георгиевной и скажите, что я жду ее у нее дома, — попросила я. — Кстати, где она?

— На опознании, — с невозмутимым видом сказал один из парней.

Это было уже слишком.

На мгновение я лишилась чувств и, по всей вероятности, стала сползать по боку машины, но один из парней успел подхватить меня. К свекру не успели — и он грохнулся на асфальт. Когда мы с парнями подошли к Петровичу, он уже храпел.

Хорошо все-таки быть алкоголиком.

Чертыхаясь, парни подхватили бывшего мужа хозяйки под руки и потащили в дом багажом. Я последовала за ними. Меня, кстати, не забыли спросить, в состоянии ли я передвигаться самостоятельно.

Свекра уложили на ничем не застеленный топчан в комнате, откуда охранники наблюдают за двором. Мне дали воды, спросили, не желаю ли чего-нибудь покрепче. Я отказалась.

Парни тем временем позвонили Надежде на сотовый и пояснили, что мы со свекром приехали к ней домой, а также рассказали, в каком состоянии находимся в данный момент. Состояние было оценено очень точно. Свекровь велела передать трубку мне. Я не дала ей сказать ни слова, спросив лишь:

— Оба? Они оба мертвы?

— Оля, ты же, кажется, трезвая, — рявкнула Надежда Георгиевна, — и головой не ударялась, как мне сказали. Один.

— Витя? А Катя где? Ее вернули? Она не ранена? С ней все в порядке? Она в больнице? Да не мучьте же меня!

На другом конце повисло молчание, потом свекровь осторожно поинтересовалась, все ли со мной в порядке.

— Ну как со мной может быть в порядке, если Витя мертв?! — я была на грани истерики. — С Катей что?! Говорите!!!

Охранники, слушавшие разговор, смотрели на меня как-то странно.

— Оля, ты про детей говоришь? — спокойным голосом уточнила Надежда Георгиевна.

— А про кого же еще?!

— Где они?

— Они не в морге?! — робко проблеяла я. — Вы не Витю опознавали?

— Оля, мне сказали, что ты — абсолютно трезвая. Ты ничего не нюхала, не кололась?

— Надежда Георгиевна, дети пропали!!!

До свекрови, наконец, дошло, что я пытаюсь до нее донести, и она попросила подробно рассказать, что мне известно, затем велела садиться в машину, ехать в направлении больницы и спросить, где там морг. У морга меня в «вольво» будет ждать верный Надеждин шофер. А ей пока необходимо оформить документы. Затем мы вместе продумаем план дальнейших действий.

Тут уже я очнулась. Надежда Георгиевна в морге? Оформляет документы? На кого она самолично стала бы оформлять документы?

— Лешка?! — прошептала я. Хоть муж и бывший, но все равно жалко.

— Нет, Толик.

Я решила оставить свекра отсыпаться у охранников, но он в этот момент проснулся, обвел нас ошалевшим взглядом и изъявил желание продолжить путешествие со мной. Разумеется, парни были рады от него избавиться. В комнате от алкогольных паров, исходивших от Петровича, уже топор можно было вешать. Узнав, куда едем, старик только хмыкнул.

— Встреча с покойником поутру — к счастью, — напомнил он мне народную примету, правда, в ней не про морг говорится, но свекор считал, что его бывшей женушке, как и обычно, что-нибудь привалит.

Вскоре мы с ним оказались у здания больницы, где быстро отыскали и отдельно стоящий домик, и припаркованную недалеко «вольво». Надежда Георгиевна уже ждала нас в машине. Сначала она потребовала еще раз повторить рассказ о случившемся в исполнении бывшего мужа и не поскупилась на звонкую пощечину, которую Петрович принял, как должное (в старые добрые времена она его и тапком по лицу лупила), затем велела нам следовать за ней.

— В милицию мы будем заявлять или нет?! — заорала я.

Ментов Надежда Георгиевна, насколько мне было известно, любила чуть больше, чем москвичей — в списке ее личных предпочтений они занимали предпоследнее место, — и старалась не иметь с ними никаких дел. Но спросить в данном случае все равно стоило. Дело-то нешуточное.

— Оля, да у тебя истерика, — довольно спокойно заметила свекровь.

— А вы что думали у меня будет?! Может, мне в пляс пуститься?! На радостях? Где мои дети?! Ведь их же явно из-за ваших делишек прихватили! Кто их забрал?!