Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Он угрожает вам, деточка, – сказала Виктория Карловна. – Моя дорогая Юленька, мне так страшно… Я не вынесу, если… Если с вами что-то случится!

Юлия направилась к телефону и набрала номер Романа Морозова. Она не собиралась рисковать собственной жизнью. Предупрежден – значит вооружен.

Ей сказали, что Романа нет на месте. И через минуту стало ясно, где он – в дверь раздался звонок, Роман в сопровождении нескольких милиционеров стоял на пороге особняка Виктории Карловны.

– Юля, – произнес он. – Вы станете следующей жертвой… Мне нужно с вами поговорить!

Он заметил в ее руке письмо.

– Значит, он уже прислал извещение, – сказал Роман. –

И в этот раз Садовнику от нас не уйти! Мы его схватим!

Полчаса спустя Юлия была в курсе того, согласно какому именно принципу Садовник выбирал свои жертвы.

– Как же это не бросилось в глаза раньше, – сказал Роман. – Он убивает женщин, чьи далекие родственницы стали жертвами первых убийств. Из-за того, что фамилии в результате браков изменились, это и не заметили. Я не заметил! Смотрите, – продолжил Роман Морозов. – Первая жертва в настоящее время была Олеся Гриценко, студентка, первой жертвой в 1916 году – Евгения Ирупова, задушенная после своей свадьбы во время торжеств. Ирупова была двоюродной прабабкой Олеси. Сестра Ирупова не успела, в отличие от брата, уехать за границу и осталась после революции в родном городе. Второй жертвой стала Клара Оганесян, которая до брака звалась Кларой Певичкиной, а ее прабабкой была Екатерина Ставровна Ульрих, богатая вдова, жертва номер два. У нее был малолетний сын, о котором мало кто знал…

– Ну да, – вставила Виктория Карловна, – вы правы, Рома, так и есть…

– Затем наступила очередь Ирины Александровны Мерзляковой, которая являлась не кем иной, как правнучкой Серафимы Никитичны Грач. Ирина Александровна до замужества носила фамилию Кропоткина, а вот ее бабка была Елизаветой Грач… Все сходится! Садовник действует по строгой схеме, поэтому Ирина Александровна, нисколько не похожая на Серафиму Грач, содержательницу борделя, и стала орхидеей, а Алина Потоцкая, чьей троюродной прабабкой была Настенька Полякова, тюльпаном, хотя было бы логичнее сделать наоборот! Садовник пытается убить потомков тех, кого убил его предшественник. А это значит, Юля, что вы следующая жертва. Ваша прабабка Анна пропала без вести, став жертвой Садовника.

– Теперь в этом нет сомнений, – сказала Юлия. – Я же получила письмо от неизвестного друга. Письмо, которое и заманило меня в Староникольск. Но что мне делать?

Роман ответил:

– Не впадать в панику. Мы пока не знаем, кто является убийцей, и я подозреваю, что убийца нынешний и Садовник из начала двадцатого века тоже, как и жертвы, состоят в родстве. Но это только мое предположение, не более того… К вам будет приставлена охрана, Юля. Прошу вас без особой надобности не покидать дом. Мы не дадим Садовнику ни малейшего шанса приблизиться к вам!

Роман удалился, оставив на первом этаже особняка Виктории Карловны двух дюжих милиционеров, которым радушная директриса немедленно предложила поесть.

– Юленька, Роман тот самый человек, который вам нужен, – сказала она шепотом. – Видите, с какой легкостью он выяснил взаимосвязь… Мы бы и сами могли догадаться…

Прошло два часа. Виктория Карловна, уладив кое-какие вопросы по телефону, сказала:

– А теперь, деточка, самое время навестить Валерия Афанасьевича. Если Садовник он, то мы немедленно выясним это. Я предлагаю вам немного прогуляться… Роману и его охранникам пока необязательно знать о наших подозрениях. Мы вдвоем отправимся к Почепцову. Если он и маньяк, то не сможет напасть на нас. Да и, кроме того, у нас в запасе целый день…

Сказав милиционерам, что им необходимо отправиться в музей, Виктория Карловна и Юлия поспешно вышли на улицу. Тусклое солнце светило сквозь темные

тучи, сгущался легкий туман. Юля поежилась. Погода соответствовала ее настроению.

Они во второй раз подошли к особняку Валерия Афанасьевича. Мрачный и приземистый, он походил на декорацию к фильму ужасов. Нет, к триллеру Хичкока – именно в таком особняке должен обитать злобный маньяк, одну за другой убивающий женщин.

– Он приехал, якобы был в Москве, – сказала Виктория Карловна, нажимая кнопку дверного звонка. Раздался мелодичный перезвон колокольчиков.

Дверь распахнулась, как будто Почепцов ждал их. Он, облаченный в темные вельветовые брюки, вязаную синюю безрукавку, с неизменной бабочкой на худой кадыкастой шее, уставился на них с подозрением.

– Чего вам надо? – спросил он грубо. – В чем дело, Вика?

– Ты знаешь, в чем, – сказала Виктория Карловна и, оттолкнув Почепцова, прошла в холл. Юлия последовала за ней. Она подумала – они поступили крайне неразумно, в гордом и глупом одиночестве отправившись к Почепцову. А если он возьмет ружье и застрелит их? Если он маньяк, то способен на любой поступок…

– Это вторжение на частную территорию, я вызову милицию, – заверещал Почепцов. – В чем дело, повторяю я!

Он захлопнул дверь и, как отметила Юлия, повернул ключ в замке.

– Валера, я думаю, милиция не помешает, – сказала Виктория Карловна. – Она может заинтересоваться, например, тем, зачем у тебя в шкафу черный плащ с капюшоном…

Историк побледнел, его тонкие губы задергались, лицо пронзила судорога:

– О чем ты, Вика, я не понимаю… Откуда ты знаешь…

Он замолчал. Затем внезапно заговорил спокойным тоном, и Юлия неприятно поразилась этому переходу от бабской истерики к ледяному самообладанию:

– Значит, это ты, Вика, украла дневник. Кто же еще, а я грешил на эту тупицу Машку. Она же мне говорила, что встречалась с тобой… Дрянь, ты украла у нее ключи, я же знаю, что ты умеешь делать этот трюк! Отдай мне дневник!

– Он был написан моей бабкой, значит, принадлежит только мне как ее единственной наследнице, – сказала директриса. Ее глаза вспыхнули гневом. – Валера, если ты не скажешь сейчас же всю правду, то мы вызовем милицию. И тебя арестуют за убийства!

– Что ты мелешь, – прошипел Почепцов, судорожно сжимая и разжимая маленькие кулачки. Юлия подумала, что такой худой и астеничный человек, как Валерий Афанасьевич, вряд ли мог совладать с женщинами, ведь некоторые из них были выше и сильнее его. Но у сумасшедших гораздо больше сил…

– Говори правду! – закричала Виктория Карловна. – Скажи, ведь именно ты убиваешь? Валера, мне тебя жаль…

Почепцов вжался в стенку и прохрипел:

– Я никого не убивал, это все клевета…

– А откуда у тебя в шкафу черный плащ? Такой же, как у человека, задушившего Алину Потоцкую.

Почепцов опустил голову и сказал:

– Это мое личное дело, Вика.

– Говори! – Олянич схватила Почепцова и тряхнула его, как игрушку. – Говори, Валера, мы имеем право знать.

– Мне больно, – застонал тот. – Ладно, отпусти, я скажу.

Виктория Карловна отпустила историка. Тот, поправив растрепавшуюся прическу, сказал:

– Да, у меня есть черный плащ с капюшоном, но он мне нужен для моих личных целей, он не имеет ничего общего с этими убийствами… Я являюсь… как бы это сказать… Я принадлежу к адептам Секты Тринадцати. В наших ритуалах мы используем такие плащи. Вот и все! И не говори мне, что я навечно загубил свою душу. Я поступаю так, как считаю нужным. По конституции мы имеем право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.

Поделиться с друзьями: