Трудовые будни Тёмных Властелинов

Опять же, для нормального развития маленьким драконам нужно было как воздух общение с себе подобными. Разделить с кем-то полёты, соревноваться в сокровищницах, драться, не опасаясь зашибить противника случайно в пылу увлечённости, да, наконец, банально создать собственную энергетическую диаду или триаду! Это всё были важные ступени драконьего развития, которого его дети были лишены.

Особенно Эт.

Ото повезло больше, поскольку у него был для драконьих забав и энергетического обмена старший брат. А вот Эт… Мальчик вырос потрясающе высокомерным, избалованным драконом. И — потрясающе одиноким, совершенно не умеющим строить нормальные эмоциональные связи. Родители, брат и звёздное небо — вот и всё, что было ему хоть сколько-нибудь близко.

Тэ винил себя, что уделял ему мало времени, но… что он мог? Должность Властелина и так не предполагает праздности, а уж во времена детства Эта с этим вовсе было чрезвычайно сложно: шло формирование Содружества Вольных Городов, и Тэ порой не бывал дома неделями. Мальчика воспитывала мать. Как могла и умела воспитать дракона человеческая женщина, пусть и достойная. Она многое могла дать сыну — но этого, разумеется, было недостаточно для дракона.

Понимая это, Тэ впервые решил попытаться наладить с Предгорьем хотя бы дипломатические отношения. Водить с князем Лиром дружбу он не собирался, но ради возможности нормально обучить детей готов был поступиться старыми обидами. Он не сомневался: если уж вернули земли вернувшемуся из путешествия по другим мирам Рэжу Призрачному, то ему точно можно рассчитывать на возобновление отношений с Предгорьем.

Вот только… ответа Тэ так и не получил. Ни на одно из пяти писем, которое высылал в течении сотни лет. Так что в данном случае молчание можно было считать вполне полноценным ответом.

Он прекратил попытки. И не планировал их возобновлять, пока его не навестил призрак из прошлого. В прямом и переносном смысле этих слов.

Жао… изменился.

Иначе ощущался, иначе себя вёл, и ментальные каналы его были нещадно покорёжены. Но это всё ещё был Жао: пара Тит, названный брат, лучший друг, который не предавал. И Тэ был счастлив его видеть, не обращая внимания на некоторые странности в поведении. Чего ещё ждать от Призрачного, потерявшего пару при таких ужасных обстоятельствах? Чудо уже, что в Мёртвой Долине он смог, находясь на грани между жизнью и смертью, провалиться в другой мир. Без капли крови Мрачного Жнеца, текущей в жилах Призрачных, это, пожалуй, было бы невозможно.

Говорили долго, обо всём и ни о чём. Только на второй день Жао рассказал об истинной причине своего возвращения в шестой мир: в Предгорье появилась антикняжеская коалиция. Он предлагал поддержать её, чтобы после иметь возможность вернуться на родину.

Сам Тэ не слишком хотел вновь видеть эти проклятые горы, возвращаться надолго в якобы свободное, но на деле — всё не избавляющееся от пережитков прошлого общество. Тем не менее, он хотел для себя и своей семьи прав, положенных полноценным драконам, хотел знать, что при желании в любой момент может вернуться на земли предков, ничего не опасаясь.

Так Тэ оказался втянут в покушение на первого советника, Оса Водного, члена новой триады Рика (разумеется, Водный, Ледяной и Огненный не считались триадой официально; однако, для взрослого представителя Чёрного Дома энергетические связи между драконами весьма очевидны). Зелёный и Белый Дома обещали в случае успеха позаботиться о том, чтобы Тэ мог вернуться.

Успеха не случилось. Сложно сказать, к лучшему ли.

И вот теперь… Чёрный побарабанил когтями по столу, размышляя, а после махнул рукой, призывая Эта. Они успели пересечься ненадолго, и сын рассказал вкратце о новостях и впечатлениях (при этом ребёнок столь трогательно выгораживал Алую, что Тэ едва сдержал смех; всё остальное в его рассказе было, впрочем, совсем не смешно).

— Расскажи ещё раз об Ижэ Призрачном и обо всём, что случилось. В подробностях! А ещё лучше покажи.

Прекрасно понимая, насколько всё серьёзно, сын не стал пререкаться и погрузил комнату в сменяющие друг друга фантомы.

Тэ смотрел и думал. "Разумеется, я не нашёл другую пару, — говорил ему Жао раздражённо. — Для меня существовала только твоя сестра. Всегда!"

"Отец убьёт меня, если узнает об этом…" — Тэ едва заметно поморщился. Его сын был довольно проницательным, когда дело касалось любовных интриг или обычных хитростей, но здесь не заметил очевидного: мальчишка-Призрачный не лгал. И Рик был честен, утверждая, что Оранжевая малышка — пара Ижэ. Возможно, её слова он в конечном итоге тоже передал верно? Тэ устало вздохнул, наблюдая, как девочка передаёт своей паре приказ Рика. Слава Князю! Идущие на смерть приветствуют тебя…

Тэ коротко, зло улыбнулся. Он понимал мотивы Рика, они были кристально ясны, но — сколько? Сколько раз этот круг будет замыкаться? Сколько раз полные жизни, влюблённые, яркие дети будут умирать на войнах во имя амбиций одержимых жаждой власти, мести и обогащения стариков? Да… а те, кто выживет, впитают в себя такую манеру поведения и сами станут такими же стариками, рано или поздно.

Как вот они трое.

— Эт, — сказал он. — Навести, будь добр, сейчас в фантомном обличьи свою Алую подругу. Понимаю, что время неурочное, но надо решить несколько срочных вопросов…

* * *

У Ири выдалось хорошее утро — просто потому, что Ихор обнаружился под боком. Из хорошего, впрочем, оно быстро переросло в отличное, притом для них обоих: Ири, будучи коварным драконом, совершила внезапное нападение на беспомощную жертву. Жертва не возражала и даже проявляла недюжинный энтузиазм. В общем, всё шло ко вполне понятному логическому завершению, когда защита взвыла дурным голосом, а в дверь постучали.

— Мой Властелин? — голос одной из помощниц звучал крайне неуверенно, будто она и сама понимала, что соваться не стоит, но особенного выбора не было.

— Нет, серьёзно? — пробормотал Ихор, хватая ртом воздух.

Ири не то сдавленно зарычала, не то застонала.

Может, не поздно плюнуть на всё и умыкнуть пару куда-нибудь подальше, устроить себе нечто вроде "хмельного года", принятого у людей-новобрачных? А что. Почему нет? Выбрать какой-нибудь безлюдный пляж и там весело и задорно жить…

Драконица мысленно вздохнула. Ну кого она пытается обмануть? Разумеется, этого не будет. Во-первых, Чу — её новое гнездо, которое не оставишь просто так: инстинкты взбунтуются мгновенно. Во-вторых… если честно, надолго ли их с Ихором хватит на тихую жизнь вдали от суеты? Они оба — личности весьма деятельные, не слишком-то и умеющие отдыхать и привыкшие направлять свою кипучую энергию на какое-нибудь поспешно назначенное великое дело. Разумным вроде них хорошо вместе, о да, но одной любви недостаточно: нужно и личное пространство, и азарт, и развитие, и удовлетворение амбиций. Год на безлюдном пляже где-то в неведомых далях? Право, они разругались бы в пух и прах.

— Прости, — шепнула Ири. — Если они беспокоят в такое время — значит, это важно.

— Да уж понимаю, — вздохнул истинный. — Иди! Будь грозной и ужасной. И по возможности возвращайся побыстрее!

— Уж не сомневайся, — хмыкнула Ири, но уже у двери её догнало неловкое покашливание истинного.

— Что?

— Может, ты оденешься?

Она удивилась. Потом вздохнула, напомнив себе, что Ихор вырос среди людей, а к наготе у них отношение иное: обнажённого тела принято стыдиться, и точка. Одному Небу ведомо, почему так — право, что там можно увидеть такого уж необычного? Чистая анатомия, не более того. Так к чему эти ужимки? Впрочем, люди — это люди. Им только дай повод устроить ритуальные пляски вокруг изображения мужского полового органа или сделать из дефлорации великое событие. Странно и непонятно, но так уж они устроены.

У оборотней всё намного проще: в звериной форме они не склонны стесняться наготы, да и зачарованная под превращения одежда есть далеко не у всех. В поселениях многоликих к обнажённому собрату отнесутся без особенного удивления: ну не хватило у бедолаги денег на зачарованные ткани. Что же ему, не превращаться теперь? Одежда у них не носит особого сакрального значения и воспринимается как своего рода доспех, защищающий и демонстрирующий статус владельца. Будь Ихор воспитан среди сородичей, ему бы и в голову не пришло заострять на этом внимание.