Трущобы Империй
Шрифт:
— Согласны, согласны, — проворчал один из лейтенантов, народ одобрительно загудел, обсуждая предложение.
— А если я помимо где заработать смогу? Без ущерба для дела? — Озабоченно спросил немолодой сержант.
— Финниган, так? Слышал, ты вывески малюешь? — Спросил Аластор.
— Так-то маляром, как и ты, но вот подрабатываю.
— Подрабатывай, — пожал плечами Аластор, оглядываясь на остальных капитанов, — думаю, никто не против. Если не в ущерб должностным обязанностям, то почему нет? Ты вот вывески малевать, Фокадан может ещё пьесу напишет.
Активистам ИРА жалования не
Большая часть средств на поддержку ИРА пошла на спортивные клубы, коих открыли сразу несколько всего за пару дней. Примитивные, с убогим инвентарём… но там преподавался бокс — отныне и навсегда кельтский, фехтование и фланкирование, атлетика, разные виды борьбы. Купили так же дом под штаб по соседству с домом Алекса.
Открыли и несколько бесплатных столовых для бедноты из своих. Работали там те самые вдовы и сироты, так что идея Алекса (который просто-напросто первый её озвучил) получила самое широкое одобрение общественности.
Но были и другие деньги… Так, история талантливого актёра и драматурга, вставшего на защиту Города, подхвачена некоторыми газетами.
Совпало так — людям требовалась позитивная информация, а её в разграбленном и сожженном Нью-Йорке немного. А тут… молодой, почти привлекательный… с романтичной амнезией и красивой (по мнению репортёров) историей любви.
Своей цели статьи достигли и люди охотно обсуждали личную жизнь попаданца. Настолько охотно, что по здравому размышлению, он решил уйти из театра Бауэри, да и вообще со сцены. Одно дело — стать любимцем публики за счёт таланта, а вот так… спасибо, нет.
Началось обсуждение, а потом… начали присылать деньги с пометкой к свадьбе. Достаточно много, чтобы купить ещё один дом по соседству. Алекс вознамерился так и поступить — логично же, верно? Можно сдавать комнаты, перестав думать о куске хлеба для семьи.
Но на свою беду… или благо? Он посоветовался будущим тестем?
— Потратить на свадьбу, — не задумываясь сказал Папаша, — пригласи всех.
В том же ключе выразилась и будущая тёща, да и сама Лира.
— Не понимаешь? — Удивилась невеста, прекращая целоваться и вставая с его колен — обручённым позволительны кое-какие шалости, — правда не понимаешь? Ах да… амнезия же… Просто у тебя так здорово получалось, что я думала…
Лира вздохнула и затараторила о былых временах, фениях, пятинах Ирландии и прочем. По её словам, Ирландия делилась на четыре провинции, и когда в новеньком ИРА появилось пять капитанов, все приняли это за знак. Тем более после того, как попаданец отказался стать лидером и стал первым среди равных.
— Милая, какой знак, если провинций четыре, а капитанов пять, — перебил невесту Алекс.
— Ещё и Тара, что принадлежит верховному королю и считается пятиной, она тоже как пятина считается, хотя это и не пятина, — объяснила Лира.
Власть у короля скорее мистическая, чем военная, так что бард, который стал первым среди равных у фениев, ирландцами воспринимался именно как веяние былого
и жирный такой намёк, что былое возвращается.— Нет, милый, ты не можешь претендовать на трон (при этих словах попаданец облегчённо выдохнул), — это совсем-совсем другое! Ты как бы предвестник короля, понимаешь?
Ему нужно соблюсти старинные обряды кельтов как можно точнее, тогда Ирландия пробудится. Причём, по мнению невесты, выдавшей всё это с крайне серьёзным видом, пробудится как в мистическом смысле, так и в революционном.
В голове попаданца сразу проснулись крайне ехидные мысли, но язык удалось удержать за зубами. Чуть погодя приструнил и мысли: не самое идиотское поверье… если покопаться, то и на Руси найдётся великое множество не менее странных для чужаков традиций и поверий, которые могут стать причиной революционных настроений.
Осторожно расспросив Лиру, он убедился, что как короля или кандидата в короли его никто не воспринимает и не будет воспринимать. Предвестник короля своей деятельностью как бы подготавливает его приход и грядущую коронацию. Не более. Но и не менее.
В будущем ему и его потомкам (здесь Лира страшно засмущалась) будет определено почётное место при дворе Короля. Не будет короля? Обязательно будет…
— Тогда нам пир нужно давать в Пяти Точках, — пошутил попаданец, — мистическое число, да ещё и отвоёванная территория по сути.
— Ты понял! — Лира просияла и снова вскочила с колен, — понял! Да, в Пяти Точках здорово будет — там сразу пять дорог, пятины… И ты вроде как отражение Грядущего Короля, который коронуется в будущем на холме Тара! Точно!
Девушка вскочила и убежала к отцу в соседнюю комнату — молодые встречались под приглядом, дабы не вышло чего лишнего.
— Пап!
Дальше у будущей миссис Фокадан и её отца начался странноватый диалог, с вкраплениями гэльских слов, которые Алекс понимал с пятого на десятое.
— … холм, да!
— … храм ставить в честь святого Патрика.
— И штаб… Медовые Покои?
— Да, отражение будет, как другая сторона монеты.
Попаданец вздохнул незаметно… как-то не получалось у него жить спокойно. Вот и сейчас шутка обернулась явно чем-то серьёзным. Причём судя по лицам О,Брайенов, сперва подключившихся к беседе, а потом понёсшихся разносить новости по округе… это самое что-то вышло из-под контроля.
Глава двадцать третья
Нью-Йорк бешеными темпами восстанавливается после пожаров, и не последнюю роль в этом играет бригада Кельтика. Надевшие военные мундиры, работяги весьма уверенно чувствуют себя в роли строителей, завоевав симпатии горожан.
Попаданец к нынешнему благостному положению дел настроен скептически, уверяя фениев, что это ненадолго.
— Несколько месяцев мы можем быть бравыми парнями и своими ирландцами, — пророчествовал он, — а дальше опять ирлашки и белые негры. Это пока горожане помнят, кто их спасал. Память человеческая весьма избирательно работает, особенно если её направить в нужную сторону. Скоро начнутся разговоры, что не будь нашего выступления за свои права, не случилось бы и бандитского восстания. Тем паче, что не всем бонзам города понравилось наше вложение.