Трюкачи-2 (роман)

Потому свою стратегию поведения Тирр выбрал наиболее оптимальным способом: пока что агенты не имеют насчет него враждебных планов, иначе сдохли бы еще на руне у двери, значит, пока маг поиграет на их стороне. И тут целых два резона: во-первых, у него появляется время на подумать и выбрать оптимальный путь, во-вторых... Хе-хе. Они думают, что Тирр помогает им найти музейного вора - но на самом деле это агенты помогают ему найти своего учителя.

В том, что музейный вор - учитель, маг не сомневался. Во-первых, он еще пятнадцать лет назад установил, что учитель бывал в земном мире, потому что в Подземье ему неоткуда было взять зажигалку "Зиппо", а человеку Гэри Гайгэксу неоткуда было узнать про дроу и их Подземье, в книгах Гайгэкса слишком много очень точных совпадений.

Во-вторых, ритуал портала привел сбежавшего Тирра опять-таки на Землю. И в-третьих, после гибели учителя в результате взрыва его башни не было найдено ни тело, ни многие его артефакты.

Тирр раньше не особо горел желанием искать учителя, тем более что это не самая тривиальная задача. Да, он знает, что Харримандир тут, да, он знает, как именно тот прячется - а дальше что? Старый маг хоть и уступает бывшему ученику в одаренности, но знает много больше. На видео Тирр его не узнал - кто бы сомневался, ведь именно учитель обучил его заклинанию, скрывающему истинный облик.

Наконец, Тирр прекрасно понимает, как именно действует вор. Кража наверняка произошла вскоре после закрытия, это самое удобное время. Как сделал бы он сам? Да все просто, что два пальца об асфальт. Зайти в музей перед закрытием, улучить момент или место без свидетелей, наложить на себя зачарование невидимости, подождать, пока зрители уйдут и помещение закроют, преспокойно наложить на нужный ящик руну подчинения и приказать открыться. А потом так же спокойно уйти через дверь, в которую вбегают охранники. Все просто.

Тирра немного сбивала с толку реализация плана. Учитель сильно прокололся, когда невидимость спала прямо перед камерой, можно было озаботиться и проделать все невидимкой. С другой стороны, было бы хуже, если б камера запечатлела, как сейф открывается сам собой и оттуда исчезает содержимое. Вот тогда дело могло быть серьезней, потому что реальное доказательство существования невидимки поставит на ноги все спецслужбы, на Харримандира бы пошла охота на высочайшем уровне. А так его пока что ищут только два агента, не самых проницательных, которые к тому же убеждены, что дело в трюках.

А дело, конечно же, не в трюках, дело в магии.

Агенты в конце концов согласились на условия Тирра, хоть и не сразу. Им не импонировала мысль о том, что они помогут сотворить что-то очень плохое с законопослушным гражданином и его родственниками.

– Вы смотрите на вещи под неправильным углом, джентльмены, - ответил им Тирр.
– Сильвервуд для вас законопослушный гражданин, потому что он не сделал ничего плохого вам лично. А для меня это враг, сделавший мне подлость без причины и таким способом, что я не могу призвать его к ответу по закону. Я ему за это отплачу симметрично, так, что и он не сможет меня привлечь. Око за око. А что касается нас с вами - тут тоже все симметрично. Вы помогаете мне наказать моего врага - я помогаю вам наказать вашего. Да, вам придется сделать усилие и поступить против совести - ну, ведь и вы от меня хотите того же. Конечно, помогая вам ловить своего учителя, я поступлю не совсем уж против совести, в чем-то даже согласно ей... Ну и вы свою совесть можете успокаивать тем, что поможете проучить подлеца. Все честно, равновесие соблюдено, и вам тоже не о чем волноваться: что бы ни случилось с Сильвервудом - это произойдет без нарушения буквы закона, а что не запрещено - то законно.

Они колебались и даже выходили посовещаться.

– Мистер Диренни, - сказал Трекслер, когда оба вернулись, - вы все же отдаете себе отчет, что если с Сильвервудом случится что-то очень плохое, то...

– То вы оба будете молчать, как рыбы, господа, - ухмыльнулся Тирр.
– Даже если я сейчас предскажу Сильвервуду страшную смерть, а завтра это действительно случится, то у меня будет алиби, безотносительно того, я ему это организовал или не я. А вы даже не пикнете, потому что я выйду сухим из воды, а вы сами себя подставите. Но на самом деле, чтобы сделать с Сильвервудом что-то действительно страшное, мне ваша помощь как раз и не нужна. Мне не обязательно знать, что и где Сильвервуд делает днем, чтобы устроить пожар у него дома ночью, понимаете? А вот чтоб все было чисто и красиво, тонко и элегантно, без посторонних жертв и откровенного криминала - вот тут мне нужна ваша помощь. Точнее, я и сам накопаю все, что потребуется - но тогда у меня не будет ни желания помогать вам, ни даже времени.

Трекслер тяжело вздохнул.

– И какая гарантия, что с вашей помощью мы поймаем вора?

Тирр пожал плечами:

– В этой жизни только одна гарантия - что когда-нибудь вы умрете. Все остальное - шансы, вероятности, возможности и риски. Но для вас рисков как раз почти нет: вы-то что теряете? Если я сделаю с Сильвервудом что-то криминальное - это не ваше дело, а полиции. И если меня поймают - ну, вы вообще ни в чем не виноваты, вы же понятия не имеете, что у меня зуб на Сильвервуда и что я заставил вас нарыть на него информацию обманом, не так ли?

И они согласились.

Самым скользким местом плана был один вопрос, который, конечно же, агенты ему задали.

– Мистер Диренни, а что вы имели в виду, говоря о поступке по или против совести касательно вашего учителя?

Тирр задумчиво скрестил руки на груди:

– Да вот как бы вам сказать... Мой учитель - профессиональный убийца. Не в том понимании, что он фактически работает убийцей, а в том, что его способности на уровне высококлассного киллера. Его учитель был убийцей и шпионом, и учитель его учителя, и учитель учителя его учителя. Собственно, мне готовилась та же стезя... Так вышло, что юность моя прошла в Тибете, и там я стал учеником шпиона и убийцы. У меня не было выбора: либо самое дно, нищета и голод, либо работать на нехороших людей против таких же нехороших. Однако на каком-то этапе я обнаружил, что тому немногому, что я узнал у учителя, можно было найти другое применение, не вступающее в противоречие с нормами человеческой морали. Мы с ним спорили подолгу, мои доводы были логически сильнее его доводов, но пробить приверженность традициям не смогли. В общем, мы расстались двадцать лет назад, и я двинулся в Россию. А что было дальше, вы знаете.

– Теперь становится понятнее, как вы сумели разобраться с кучей палачей... А вы не думали, что могли бы жить припеваючи, обучая своему мастерству, к примеру, наши спецслужбы?

Тирр хмыкнул. Прокатило, купились как миленькие.

– Нет, не мог бы. По двум причинам. Во-первых, мне нравится быть фокусником и жить в согласии с собственной совестью. Во-вторых, я учился у своего учителя пятнадцать лет - и все еще недоученный ученик. Это нерентабельно и нерационально. Все, что я мог бы сделать как спецагент, можно сделать другим способом. Задействовав больше людей, ресурсов, сложную технику и так далее. Да, у меня есть свои преимущества, но они не стоят долгого обучения.

– Хм... А раньше вы говорили, что вы сильнее своего учителя...

– Конечно. Просто потому, что я более талантлив. Он знает и умеет больше меня, но и я знаю его трюки, а того, что я умею, вкупе с моим талантом хватит, чтобы одержать верх в поединке против него. Знать и уметь - вещи очень разные. Вот смотрите, это монетка. Я сжимаю ее в кулаке, абра-швабра-кадабра - и ее нет. Снова сжимаю кулак, абра-швабра-кадабра - монетка есть. Как вы думаете, где этот четвертак находился в то время, когда исчезал?

– Судя по всему, у вас в рукаве или хитро спрятанный между пальцев.

– Браво, агент Вукович, верно мыслите. Еще фокусники прячут предметы под ремешком часов. Теперь, когда вы знаете это - сможете повторить?

– Понятно, - кивнул Вукович.

– Да, и еще одно, господа агенты. Все, что я рассказал вам о прошлом, своем и учителя - строго между нами. Если об этом узнает любое четвертое лицо - наше сотрудничество закончится. Я не хочу, чтобы меня донимали уродцы из всяких там спецслужб, потому что учить кого бы то ни было не собираюсь.