Туман и Молния. Книга 17
Шрифт:
– Кто ему сказал?! Нечистые?
Никто покачал головой:
– Нет, конечно, нечистые никогда ничего не скажут людям.
– Кто тогда?
– Он сам догадался. Мы похожи всё-таки, а он внимательный. Твою Инесс никто не видел, а меня рядом с тобой видят все постоянно. Не надо было тебе приводить меня к ним, а мне слушать тебя и снимать маску.
Корс закрыл лицо руками:
– И он понял, что ты мой сын, и думает, что я ебу собственного сына?
– Да, – Ник кивнул, – именно так он и думает.
– И как он себе это представляет? Он меня совсем конченным
– Он думает, что твоя жена Инесс была твоей белой рабыней, и неполноценный ребенок-полукровка от белой рабыни – он как мусор, не важен для истинного черного, он считает, что ты меня за человека не держишь. Обычно ведь таких детей просто топят, как котят, после рождения. И ты поэтому так обращаешься со мной, несмотря на то, что я твой сын.
– Скажи ему, что ты Демон!
– Я не могу. Рагмир ненавидит все, что делает Леонардо, все эти обряды, колдовство и обращение к Демонам. Он ненавидит Демонов. Он не станет нам помогать, а наоборот будет мешать. Будет еще хуже!
– Куда уж хуже! О-о-о, чё-ё-ёрт! Что же делать?
– Да ничего!
– Тебе хорошо говорить, ты бедный и несчастный, ты моя жертва. А я монстр, грязный извращенец! Он меня засадит за обряды с Леонардо, за Камиэля Вараха и за инцест!
Корс заходил по комнате из угла в угол:
– И ты молчишь! Ничего мне не сказал!
– Я знал, что ты начнешь нервничать на пустом месте.
– На пустом месте?!
– Ничего не будет, Рагмир ничего тебе не сделает и никуда тебя не засадит!
– Ты уверен?
– Да. А сейчас ему вообще не до нас, он ищет тех красных, что держали его в плену.
Корс покачал головой:
– Если я тебя попрошу не общаться с чёрными, не разговаривать больше с Рагмиром, если я попрошу тебя не подходить к людям и не разговаривать с ними, ты сделаешь это для меня?
– Да. Я ведь тебе еще раньше это пообещал.
– И ты не забыл своё обещание?
– Нет, Витор, я не забыл.
– Ты со мной? Скажи? Ты со мной?!
– Да.
– Скажи: «Да, отец. Я обещаю тебе не сближаться с людьми».
– Да, отец, я обещаю.
– Обещаю тебе…
– Обещаю тебе.
– Не сближаться с людьми.
– Не сближаться с людьми.
И Корс в радостном порыве обнял его:
– Только ты и я, без лишних людей, да?
– Да.
Корс нежно поцеловал его в щёку, в свою букву, потом отстранился:
– Она почти стёрлась, – в его голосе просквозило некоторое сожаление, и Никто это заметил. Он достал из кармана куртки карандаш и протянул его Корсу:
– На. Сделай, как ты хочешь.
Корс взял карандаш, он услышал, что Ник в своих мыслях быстро подумал: «Или ты хочешь вырезать мне свою букву ножом на затылке?». Корс на мгновение замер, но решил сделать вид, что ничего не понял.
Стержнем, пропитанным чёрным красителем, он обновил свою букву. Обвёл линии толще и ровнее. Буква «В» снова ярко выделялась на щеке его Ника, и Корса захлёстывали эмоции, и он понимал, что они низменные и неправильные, и Демон питается ими, и сейчас он кормит его гораздо
сытнее, чем мясом до этого, но Корс ничего не мог с собой поделать.– Пойдем, – сказал Витор Корс Никто.
– Куда?
– К доктору.
– Зачем?
– У красных хорошие лекарства, пусть даст тебе.
– Витор, я не хочу.
– Но тебе нужны лекарственные препараты, Ник, и желательно верхних.
– А ты можешь сходить к нему без меня?
– Что за глупости?
– Ну хорошо, давай я пойду с тобой и подожду тебя за дверью.
– Ник, не говори ерунды! Что за рабская привычка вечно ждать за дверью? Ты просто зайдешь со мной в кабинет к лекарю, и пусть он тебе поможет.
– Он красный, я не уверен, что он захочет мне помогать.
– Он в первую очередь лечит людей, он давал клятву и обязан помогать!
– Но не таким, как я.
– Мне нравится то, что ты сторонишься людей и не доверяешь им, но не нужно быть уж совсем диким, Ник. Пойдем, ну что ты? Все хорошо. Я с тобой, мой милый.
Ник, понуро опустив голову, поплелся за уверенно шагающим Корсом, тот обернулся к нему:
– Зачем ты вспоминаешь сейчас, как я отвел тебя на ужин к черным? Это разные совсем случаи. Сравнил благородных черных и обычного красного врачевателя.
– Он не обычный, он личный лекарь Кудмера.
– И очень хорошо! Значит, у него есть хорошие дорогостоящие препараты.
Красные ведь спокойно воспринимают татуировки и шрамы, ты их зубы видел? Чего ты боишься?
– Да, но красные очень плохо относятся к «черной воде», он откажется меня лечить.
– Что значит откажется? Пусть попробует! Тогда я его заставлю.
– Витор, не надо… черная вода – табу для красных…
– Мы ему не скажем.
– Если он врач, он поймёт, и помогать нельзя, это табу…
Но Витор Корс не дослушал его и без стука вошел в кабинет доктора. Пожилой мужчина в белом халате и белой шапочке удивленно вскинул голову и проворно поднялся из-за стола, он быстро протянул руку к стопе листов, забирая с нее свои очки и надевая их.
– Вечер в радость, – сказал Корс громко на красном и сам засмеялся над тем, что сказал.
«Витор, ну зачем ты так», – мысленно сказал ему Никто, но Корс продолжая нагло улыбаться, сделав вид, что не услышал его. Доктор смотрел на них, двух черных воинов в кожаной одежде, обвешанных оружием, в некотором шоке.
– Я… я… поддерживаю политику нового градоначальника Сигмера и идеи независимости красного подземного народа, – быстро сказал он.
– Подземного? – фыркнул Корс. – Что за глупое определение вы даете нашему миру? Почему подземного? Мы что, по-вашему, под землей тут все живем?
– Так считают красные из Верхнего мира, господин, – оправдался доктор, – для них наш мир – огромная пещера, в которой мы живём, да.
– Ладно, опустим их глупые измышления и географический кретинизм, мы пришли по делу и за помощью, – резко сказал Корс, и, чуть склонившись к врачу, внимательно посмотрел на прямоугольный значок, прицепленный к его медицинскому халату на уровне груди.