Туман войны. Часть 3. Великое плаванье.
Шрифт:
На закате в Дару въехала большая колонна конной гвардии. Воины были далеко не так грозно, как два дня назад - почти все лишились своих красных вымпелов, многие были без оружия.
Командовавший отрядом тысячник прибыл во дворец. Вскоре зазвонили колокола, созывая Имперский совет.
Весь вечер господа послы сидели за столом в выделенных им покоях, ожидая новостей с Имперского совета. Но только когда солнце село, в зал вошел дворцовый слуга в островерхой шапочке.
– Господин Великий канцлер призывает принца Халбарда и рыцаря Вилварина на Имперский совет, - сказал он.
За низким столом
– Господа послы, - дребезжащим голосом спросил канцлер.
– Признает ли Арнор императоров дома Анау законными повелителями Артании?
– Да, - твердо ответил Халбард.
– Но почему я не вижу на совете ни государя Далана-ан-Анау, ни наследного принца Тарни-ан-Анау?
Канцлер вздрогнул, но промолчал. Вместо него ответила принцесса.
– Император Далан и принц Тарни погибли в сражении с мятежниками. Император теперь - ребенок Эсу-ан-Анау.
– Сколько у нас войск?
– напрямик спросил Халбард, усаживаясь за стол. Вилварин сел рядом.
– Я вывел с поля боя пятьсот всадников и две тысячи пехотинцев, - сказал Дауто.
– Тысячник Эйво-ан-Дайва привел пятьсот конных гвардейцев. Гвардейская пехота полегла целиком.
– Итого три тысячи воинов, - прокомментировал Халбард.
– А у врага?
– Десть тысяч конных орков, и шесть тысяч солдат князей Кару и Эрру.
– Хватит ли этих сил для обороны городских стен?
– Хватит, - быстро ответил канцлер, бросив взгляд на Дауто.
– Но завтра я увожу войско Лири, - ответил тот.
– Я не могу допустить разорение моего родного города.
– Ты предпочитаешь предать своего государя?
– прохрипел канцлер.
"Если орки доберутся до Лири, они сожгут "Эарендил" в порту, - подумал Халбард.
– Ты мог бы уйти с войском Дауто, предоставив Империю своей судьбе". Но вслух сказал другое.
– Обороной войны не выиграть. Господин канцлер, верны ли Империи северные кланы?
– Конечно, - гордо ответил канцлер, представитель древнего и славного северного клана Торо. - И Мори, и Торо, и Лины будут сражаться против узурпатора.
– Но нужно, чтобы с войском северян в поход выступил законный император, - веско сказал Халбард.
– Я готов доставить государя Эсу в Мори на "Эарендиле". Войска господина Дауто-ан-Лири сопроводят нас до Лири.
– Но без войска Лири столица падет, - возмущенно заявил тысячник Эйво-ан-Дайва.
– Твое предложение, чужак, сродни трусости! Мы должны защищать Дару.
– Хочешь умереть на руинах Дары, - умирай, - рявкнул Халбард.
– Я даю вам, дуракам, шанс выжить и победить!
Тут поднялся крик: каждый говорил свое, и ничего нельзя было понять. Вилварин выхватил из-под полы камзола пистолет и выстрелил в потолок.
– Почему мы не слышим голоса принцессы из дома Анау?
– воскликнул он.
– Почему молчит госпожа Дайя? У нее больше прав отдавать приказы, чем у солдат или чиновников.
"И если у вас не будет вождя, вы так и будете спорить, пока мятежники не отрубят вам головы, - мысленно добавил он.
– Пусть уж
– Чужак прав, - сказал Дауто, вставая и обнажая меч.
– Да здравствует принцесса Дайя-нэ-Анау, регент Артанской Империи!
Артанские воины - даже ворчун Эйво - один за другим вставали и, обнажив меч, провозглашали принцессу Дайа регентом. Затем их примеру последовали чиновники - только они поднимали правую руку. Последним, с явной неохотой признал принцессу Дайа регентом великий канцлер.
– И каков же будет приказ госпожи регента?
– спросил он, сядясь.
Принцесса молча встала. Минуту промолчала, собираясь с духом, а потом сказала: - Мы не станем защищать столицу. Завтра на рассвете мы выступим в Лири с войском Дауто-ан-Лири, а оттуда отплывем в Мори на "Эарендиле". И вернемся в Дару с армией Севера.
23. Долина Орона, 23 июня 1728 г. по летоисчислению Хоббиттании
Волна орочьей конницы накатывались на строй артанской пехоты, прикрывавшей небольшой обоз. Орки в островерхих шапках и бурых тулупах мчались в бой на низкорослых коньках, на полном скаку стреляя из коротких луков. Лучники в желтых кафтанах армии Лири отвечали им из своего оружия, затем загрохотали артанские мушкеты и пушки. Воющая орда отхлынула, и тут на фланги орков обрушились конники дома Лири и имперские гвардейцы. В рукопашном бою артанские черные латники смяли орков и орда откатилась за ближайшие холмы.
За линией пехоты дома Лири зазвучали трубы: Дауто-ан-Лири приказывал коннице вернуться. Всадники неохотно, но прекращали преследование, и возвращались на фланги строя: гвардейцы - на левый, конники дома Лири (из можно было отличить по желтым вымпелам за спиной) - на правый. От строя гвардейцев отделились двое всадников, направившихся к желтому с черным знамени Лири, развевающемуся за пехотным строем.
– Быстро вы свернули преследование, - сказал Халбард, отсалютовав палашом сидящему верхом под знаменем Дауто. Опасались засады?
– Именно, - кивнул молодой воевода, окинув взглядом Халббарда и сопровождавшего его Вилварина. Оба воина были облачены в артанские доспехи из покрытых черным лаком стальных пластин (в Дару они приехали без лат). Но оружие у них было свое - эльфийский меч у посланца Линдона, пистолеты и прямой кавалерийский палаш у арнорского принца. Правда, Вилвариин вооружился еще и длинным артанским луком.
– В битве при Даре орки заманили конницу дома Лири в засаду притворным отступлением, - сказал Дауто.
– Наши всадники смогли вырваться, но за это время изменники разбили Имперскую гвардию.
– Так гвардейцев победили не орки, а изменники?
– удивился Вилварин.
– Именно. Войска дома Кару атаковали гвардию с фронта, а воины Эрру ударили во фланг в разгар сражения, - мрачно сказал Дауто.
– Тогда и погибли император и наследный принц. Когда вернулась конница Лири, на правом фланге все уже было кончено. Мне оставалось только вернуть войско нашего Дома в столицу.
Дауто-ан-Лири откровенно разрывался между преданностью Империи и верностью своему Дому, между необходимостью защищать страну - и родной город. Решение вернуться в Лири далось молодому воеводе тяжело - но Халбарду оно было на руку.