Туманы осени

Я кивнула, картинки неведомой мне головоломки медленно складывались.

– А как они относятся к любви?
– задавая следующий вопрос я почти поняла, куда мне надо. И сама испугалась понятого.

Макс фыркнул и с интересом посмотрел на меня.

– Вообще то они себе не отказывают ни в чем. Век воина может быть очень короток и заранее ничего не знаешь. Но если темный эльф полюбит, а с его избранницей что-то произойдет, чтобы её найти и помочь он пойдет на все. Думаю, и Душу заложит, чтобы купить билет в Портал, что приведет к ней, даже если она в Аду. А если нет, то и в Рай бесплатно откажется ехать. Ведь невозможно заставить любить или не любить. Тут даже Боги бессильны.

Проговорив это, Макс напряженно посмотрел на меня. И я поняла, он честно старается мне помочь, вынужденно открывая что-то глубоко личное.

– Ты помнишь Марьянку?
– наконец задала я вопрос, который так давно меня мучил.

Макс досадливо поморщился, - сестра это моя, у матери близнецы родились, а это по их поверьям к горю большому. Кто-то один должен остаться. Мной с богами и расплатились. Что бы сестра жила.

Он не казался удивленным моими знаниями, но было видно, что своим вопросом я причинила боль, а его вынужденный ответ просто сорвал с раны корку.

– А её ты совсем не помнишь?
– осторожно спросила я.

– Помню, - явно нехотя проговорил Макс, - следить за ней должен был, беречь, получал за нас обоих.

– Ты её любил?
– я все пыталась понять, что он не договаривает.

Макс пожал плечами:

– Я там лишний был, до её рождения мать со мной была постоянно, учила многому. А когда Мара родилась, я вначале рад был, сестра. Я теперь не один. А потом всё изменилось. Я им или прислужником стал, или вообще чужим. Бабка чуть не врагом считала, - не хочу я об этом, прости.

– Макс, ты себя слышишь? Как вы могли быть близнецами, если ты помнишь рождение Мары?
– тихонько спросила я, стараясь не обидеть игнорированием его просьбы.

Если бы не напряженный тон разговора, я бы рассмеялась на такое откровенное изумление, что проступило на лице Макса после моего вопроса.

– Нет, а как?
– он ошарашенно смотрел на меня, - подожди...

– Я-то подожду, - откликнулась я, - ты сам себя послушай.

– Нет!
– он явно был растерян, - мне же говорили...

– А теперь я тебе скажу, - прервала я его монолог из восклицаний, - вы с Марьянкой не близнецы. Внешне, возможно, ты выглядел как её ровесник, но это скорее всего из-за своей крови. У тебя и у Мары разные отцы, а вот мама одна. И то, что ты нёс в себе от него и делало тебя чужим. Бабка не считала тебя врагом, она тебя попросту боялась.

Макс молча смотрел на меня, его глаза из-за расширившихся зрачков, казались совсем чёрными.

– Ты что-то знаешь обо мне?
– хрипловато спросил он.

– Пока у меня одни догадки, и именно поэтому мне надо просмотреть прошлое Геральда.

– Почему именно его?
– непонимающе спросил Макс.

– Потому что у вас с ним одинаковые глаза, вы явно родственники, понимаешь?

Макс перевел дыхание и невесело рассмеялся.

– Ох, Зоя, напугала! А я ведь почти повелся. Геральд погиб еще ребенком. Практически вместе с родителями.

– Бойся дальше, - недовольно откликнулась я.
– Геральд - мой телохранитель, поклявшийся в преданности. Он и дал мне брошь, которая открыла портал.

– Этого просто не может быть, - твердо сказал Макс.

– Конечно, - охотно откликнулась я, - и всего этого, что нас окружает на данный момент, тоже. Миров разных, эльфов Темных, тебя и меня вместе и сейчас. Еще перечислить?

Макс обреченно покачал головой.

– К Тёмным эльфам мне путь заказан, убьют сразу, - нехотя признался он.

– Геральд тоже сейчас не помощник, - вопросительно проговорила я и, по возможности кратко, изложила историю нашего с ним знакомства.

Ошарашенное лицо и расширенные от изумления глаза Проводника были мне наградой.

– Зоя...
– только и сказал он, но в том, как сказал, как произнёс моё имя, пожалуй, было всё. И изумление, и восторг, и принятие себя, того, что помнил столько времени. В его понимании я того стоила. Ну что же, мне очень приятно. Но для меня, в данный момент прошлое было не теплом дома, которое манит распахнувшейся в него дверью. Отнюдь, за моей спиной дверь захлопнулась, выпуская в мир и впереди была дорога. Что бы иметь право вернуться, в прошлое, в Дом своей памяти надо всё время создавать достойное настоящее, ну и будущее, по возможности.

Я перевела взгляд на Макса:

– По-моему, я знаю, что делать, - начала я.

– А, по-моему, из нас двоих Проводник - я, - как то запальчиво откликнулся юноша.

– Знаешь, с чего начинаются все приключения?
– мягко спросила я.

– И с чего же?
– насторожился он.

– С фразы: " Пошли за мной, я знаю короткую дорогу"- проговорив это я не выдержала и рассмеялась.

Макс насупился, но потом то же не выдержал и улыбнулся. И эта знакомая улыбка, и синева посветлевших от неё глаз, неожиданно подсказали мне решение. Я взяла его за руку, а в другой сжала амулет Макоши. И все вокруг нас неожиданно расплылось, теряя форму, а когда собралось заново, мы оказались совсем в другом месте.

Я растерянно огляделась, вокруг нас были высоченные горы, покрытые лесом. Мы стояли на хорошо утоптанной дороге, что вела в обе стороны. А вот перед нами была почти неприметная тропинка. Или это так прихотливо расположились корни высоченных елей, что казались ступеньками? Но куда?

– Это, мёртвый лёд, - с каким то благоговением проговорил Макс. Он поднял голову и прищурившись смотрел вверх.

– Почему лёд?
– тихонько уточнила я, - по-моему тут все зеленое, значит, живое?

– Не совсем, смотри, деревья с обеих сторон высокие, древние, а посередине, камнепад как прошел, так только мох и кустики ягод и смогли прижиться. Это значит под ними холод, лёд. Мёртвый лёд, так это называют. В том смысле, что зазеленело не от того, что оттаяло, а от времени. У вас так говорят, когда древность какую или старца описать хотят. "Мхом покрылся". Понимаешь?

Я неуверенно кивнула. Холод, идущий от земли, именно в этом месте я, безусловно чувствовала. Еще тут было очень тихо, не слышно птиц. Тишину нарушал только звук горной речки, бегущей где-то близко, но невидимой с того места, где мы очутились. Не было ни страха, ни тревоги. Просто кто-то ждал, чтобы мы ушли, пока еще ждал, терпеливо. Я покосилась на Макса. Он всё еще смотрел вверх со странным выражением в глазах. Я не могла точно его определить, то ли благоговение, то ли какая-то потерянность.