Туннели

Полиция приехала ровно в семь, и все завертелось само собой. Люди в форме, надев перчатки, обыскали все комнаты и перерыли каждый шкаф. Они начали с комнаты Уилла и осмотрели весь дом, включая подвал, но, по всей видимости, не нашли ничего примечательного. Ребекка чуть не расхохоталась, когда увидела, как полицейские вынимают из корзины с бельем одежду Уилла, педантично упаковывают каждую вещь в отдельный пластиковый пакет и выносят на улицу. Она задумалась, о чем им могут поведать грязные трусы брата.

Сперва Ребекка прибиралась в комнатах, где полицейские навели беспорядок, и пользовалась этим, чтобы слушать их разговоры, надеясь узнать что-нибудь интересное. Но поскольку никто не обращал на нее внимания, она бросила притворяться, что занимается уборкой, и стала просто ходить за ними следом. Девочка задержалась в коридоре у гостиной, где инспектор и женщина-полицейский беседовали с миссис Берроуз. Мать то раздражалась, то уходила в себя. Насколько поняла Ребекка, она ничего не знала о том, куда подевался Уилл.

Постепенно полицейские перебрались на лужайку перед входом. Там они курили и пересмеивались. Вскоре инспектор и женщина-полицейский вышли из гостиной, и Ребекка проводила их до двери. Она расслышала, как инспектор сказал своей коллеге, шагая по дорожке к ряду припаркованных патрульных машин:

— У нее явно не все дома.

— Это печально, — ответила женщина.

— Знаешь, — проговорил инспектор, оглядываясь на дом Берроузов, — потерять близкого человека — это большое несчастье…

Женщина кивнула, а он продолжал:

— А когда пропадают двое членов семьи — это совсем странно. Я бы сказал, очень подозрительно.

Его коллега снова кивнула с мрачной улыбкой.

— Надо на всякий случай прочесать этот их пустырь, — сказал инспектор. Дальше Ребекка его уже не слышала.

На следующий день из полиции за ними прислали машину. Миссис Берроуз несколько часов допрашивали, а Ребекку попросили подождать в другой комнате под присмотром женщины — социального работника.

И вот Ребекка три дня спустя снова размышляла о случившемся. Закрыв глаза, она вспомнила бесстрастные лица полицейских и обрывки разговоров, которые ей удалось услышать.

— Так не пойдет, — сказала она и посмотрела на часы. Потом Ребекка встала с постели, размотала полотенце и быстро оделась.

Тем временем внизу миссис Берроуз спала в своем кресле, не раздеваясь и завернувшись в плед, будто в серый клетчатый кокон. Единственным источником света в комнате был телевизор, работавший с выключенным звуком. Холодное голубое мерцание заставляло тени дергаться и плясать, и комната как будто жила собственной жизнью. Миссис Берроуз разбудил глухой протяжный шелест — как будто сильный ветер пронесся по саду.

Она приоткрыла глаза. В дальнем углу комнаты, возле наполовину зашторенного французского окна стояла большая темная фигура. На секунду миссис Берроуз показалось, что ей это снится, потому что в свете телевизора тень задрожала и исказилась. Она никак не могла разглядеть, что же это. Тут ей подумалось, что это может быть вор. Что же делать? Притвориться спящей? Или не шевелиться — вдруг тогда ее не тронут?

Миссис Берроуз задержала дыхание, пытаясь справиться со страхом. Секунды тянулись бесконечно долго. Ей начало казаться, что это самая обыкновенная тень. А всему остальному виной освещение и ее разыгравшееся воображение. Миссис Берроуз выдохнула и полностью открыла глаза.

Внезапно раздалось сопение, и, к ее ужасу, тень разделилась надвое. Нечеткие фигуры, похожие на призраков, устремились к ней. Через водоворот лихорадочных мыслей и ощущений прорезался холодный и уверенный внутренний голос: «Это не призраки».

В тот же миг фигуры накинулись на нее. Миссис Берроуз попыталась закричать, но не могла издать ни звука. Грубая ткань прошуршала возле ее лица, и она почувствовала странный затхлый запах, как от старой одежды. Потом ее сильно ударили, и женщина согнулась от боли, задыхаясь и хватая ртом воздух, а потом наконец смогла глубоко вдохнуть и, словно новорожденный, завопила во все горло.

Беспомощную миссис Берроуз вытащили из кресла и вынесли в коридор. Она успела заметить еще одну темную фигуру у двери в подвал, и, визжа, как безумная, стала отбиваться от злоумышленников. Большая влажная ладонь зажала ей рот.

Кто эти люди? Что им нужно? Тут миссис Берроуз осенила ужасная догадка. Ее бесценный телевизор и магнитофоны! Да! Вот что они хотят украсть! Какая несправедливость! После всего, что ей пришлось вынести! Это уже слишком! Миссис Берроуз пришла в ярость.

Как часто бывает с людьми в отчаянном положении, у нее откуда-то взялись силы — нечеловеческие силы. Миссис Берроуз высвободила одну ногу и немедленно пнула противника. Во вражеском стане началась суматоха, но злоумышленники тщетно пытались схватить конечность, вырвавшуюся на свободу. Миссис Берроуз брыкалась и пиналась. Один из нападавших оказался с ней лицом к лицу. Женщина воспользовалась этим шансом и укусила его со всей силы. Обнаружив, что она держит в зубах его нос, миссис Берроуз замотала головой, как терьер, схвативший крысу.

Раздался душераздирающий крик, и противник на секунду ослабил хватку. Миссис Берроуз этого хватило. Две фигуры повалились друг на друга, а она встала на пол обеими ногами и замахала руками, будто лыжник на спуске, отбиваясь от них. Она с визгом вырвалась и убежала на кухню, оставив в руках нападавших плед, как ящерица, отбросившая хвост.

Через мгновение миссис Берроуз вернулась, бросилась между тремя массивными фигурами, и начался хаос.

Ребекка следила за развитием событий со своего наблюдательного поста наверху лестницы. В полумраке коридора сверкало что-то металлическое, быстро перемещавшееся из стороны в сторону. Рядом с металлическим предметом она увидела лицо матери. Ребекка догадалась, что она вооружилась сковородкой и размахивает ей, словно саблей. Сковородка была новая, с широким дном и антипригарным покрытием.

Тени несколько раз пытались возобновить наступление, но миссис Берроуз не сдавалась и наносила противникам удар за ударом. Гулкий стук сковородки по головам и локтям сопровождался стонами и хрипом пострадавших. Ребекка сверху не могла различить, кто есть кто среди дерущихся.

— СМЕРТЬ! — неистово вопила миссис Берроуз. — СДОХНИТЕ, ТВАРИ!

Одна из теней, надеясь выхватить сковородку, потянулась к ее руке, выводившей молниеносные восьмерки в воздухе, но миссис Берроуз ловко увернулась и ответила мощнейшим ударом. Нападавший протяжно завыл, будто раненая собака, и зашатался. Остальные отступили к нему, а потом все трое разом развернулись и выбежали в открытую дверь на улицу. Они удирали с невероятной скоростью, как тараканы, застигнутые на середине кухни зажженным светом, и через миг скрылись из виду.

Повисла тишина. Ребекка прокралась вниз по лестнице и щелкнула выключателем в коридоре. Миссис Берроуз перевела безумный взгляд на дочь. Ее грязные спутанные волосы свисали темными прядями по обе стороны бледного лица, будто обмякшие рога.

— Мама, — тихо проговорила Ребекка.

Миссис Берроуз подняла сковородку над головой и ринулась к ней, разъяренная, как дикий зверь. Ребекка отступила на шаг, опасаясь, что мать ударит ее.

— Мам, мам, это я! Все хорошо, они ушли… они все ушли!