Турнир

Трис выдвинул верхний ящик стола и достал из него несколько книг и довольно большой свиток.

– Это, - положил он перед Габи первую из книг, томик небольшого формата в красивом кожаном переплете с золотым теснением, - описание магии Воздуха. Не инструкция, хотя здесь есть целый ряд разумных и полезных рекомендаций, на которые вам стоит обратить внимание. Но главное – здесь содержится четкое и, скажем так, кристально ясное описание этой стихии и некоторых наиболее часто встречающихся вариаций Дара Воздуха. Вы быстро читаете?

– Да, - кивнула девушка. – Я читаю быстро и неплохо усваиваю прочитанное.

– Великолепно, - улыбнулся Трис, желая ее приободрить. – Тогда, взгляните еще и на эту книжицу. Это очерк одного из самых знаменитых колдунов прошлого и, между прочим, нашего с вами отца, о магии Огня.

– Нашего отца? – вскинулась Габи.

– Потерпите, - успокоил ее Трис, - поговорим и о нем. Но сейчас нам важнее то, что он коротко и ясно описал один из самых сложных вопросов, касающихся стихийного Дара. Огонь – трудная стихия, редкая и сложная, как с точки зрения овладения техниками манипулирования, так и в понимании ее природы. Вам следует это прочесть.

– Извините, Трис, я могу задать вопрос? – неожиданно проявила инициативу девушка.

– Спрашивайте, - кивнул он. – Я весь к вашим услугам.

– Что означает, редкая? Разве стихия может быть редкой?

– Стихия – нет, - разъяснил Трис, сообразив, о чем идет речь. – Стихия и есть стихия. Она относится к так называемым скалярным[1] величинам. Как время или температура. Ее нельзя сосчитать, как овец или пирожные, но можно измерить. А вот Дар, вернее, носителей Дара – можно пересчитать. Разумеется, у нас нет сколько-нибудь точной статистики, но по наблюдениям многих ученых и политиков, чаще всего у магов встречается Дар Земли. Скорее всего, речь идет о примерно сорока процентах всех колдунов. Далее следует стихия Воздуха. Магов, обладающих этим Даром, где-то около тридцати процентов. Еще двадцать процентов приходится, по-видимому, на Дар Воды, так что стихии Огня остаются жалкие десять процентов. А теперь представьте, что в эти десять процентов входят все огненные маги. Мужчины и женщины, дети и старики, слабосилки и те, кто владеет Даром достаточной силы. По-настоящему же сильных колдунов, тех, уровень которых находится выше десяти, и вовсе считанные единицы.

– Есть еще вопросы? – усмехнулся Трис, пытаясь понять, какое впечатление произвели на Габи его слова.

– Да, пожалуй, - никак не отреагировав на его улыбку, ответила девушка. – Когда вы рассказывали о стихии Земли, вы особо отметили разнообразие вариантов этого Дара. С огненной стихией та же история?

– На высших уровнях силы говорят всего о трех вариантах: о Драконах, Фениксах и Саламандрах, но ниже десятого ранга существует гораздо большее разнообразие. Что-то еще?

– Нет, спасибо, - кивнула Габи. – На сегодня, пожалуй, хватит.

– Тогда кое-что еще, - вернулся Трис к тому, чем Габи придется заниматься самостоятельно. Здесь, в этой тетради, - подвинул он к девушке свои собственные записки, - содержатся комментарии — вот к этому свитку. Это наше с вами генеалогическое древо. Вас там пока нет, но, когда будете читать, представьте себе, что рядом с моим именем стоит и ваше. Про год, место и обстоятельства вашего рождения я вам скажу позже. Это все еще надо придумать. Тогда же я расскажу вам, где и с кем вы воспитывались, и почему до сих пор никто ничего о вас не знал. Это несложно. Обо мне они тоже узнали совсем недавно. Но свою генеалогию вы должны знать наизусть. У аристократов с этим дело обстоит самым серьезным образом. Не знать своих предков считается позором. Так что придется вам все это выучить наизусть. В тетради, Габи, вы найдете краткие описания всех упоминаемых в фамильном древе людей.

Габи, слушавшая его, буквально затаив дыхание, развернула свиток, скользнула по нему взглядом и вдруг застыла.

– Вы хотите сказать, что нашему отцу триста лет?

– Да, - подтвердил Трис, - так все и обстоит. Мы с вами, Габи, поздние дети. Особенно вы.

– Но триста лет…

– Он был великим колдуном, - пожал Трис плечами.
– Такие, как он, живут долго. Иногда, очень долго.

– Был? – задала девушка следующий вопрос. – Значит ли это, что его больше нет с нами?

– Да, вы все поняли верно, - подтвердил ее догадку Трис. – Он умер не так давно. Вот даже дату смерти не успели вписать. Мог бы пожить еще, но ему все это надоело…

– Намекаете на самоубийство? – нахмурилась Габи.

– Не так прямолинейно, - поморщился Трис. – Но в некотором смысле это действительно было самоубийство. Он просто отказался жить дальше. Великие колдуны не только живут долго, они и уходят тогда, когда захотят. И для этого им не нужен ни яд, ни револьвер. Твердое желание, и все.

– Почему у него двойная фамилия? – продолжила Габи свои вопросы. – Перигор-Мишильер… Это имеет отношение к герцогству Перигор?

О, да, у этой девушки быстрый и острый ум! Она лишь мельком взглянула на генеалогическое древо «своей семьи» и тут же заметила главное.

– Вы заглянули в самый конец истории, - усмехнулся Трис. – Посмотрите на ее начало.

– Начало? – Габи снова развернула свиток и стала его тщательно изучать.

– Вот даже как, - подняла она взгляд на Триса. – Но это означает или блестящую возможность, или серьезную проблему. Я имею в виду, для нас с вами, но в особенности для вас.

– Да, это так, - подтвердил ее догадку Трис.

– Что собираетесь предпринять?

– Есть у меня пара идей, - улыбнулся Трис, довольный тем, куда свернул их разговор. – Но давайте, Габриэлла, отложим их на потом…

[1] Скалярная величин в физике - величина, каждое значение которой может быть выражено одним (как правило, действительным) числом. К скалярным величинам относятся длина, площадь, время, температура, электрический заряд, работа, статистический вес и т. д.

Глава 3(1)

Глава 3. Июнь 1939

1. Трис ( за два года до описываемых событий )

По-видимому, он умер во сне. Во всяком случае, последнее, что он помнил, это то, как ложился в постель. Другое дело, что он не знал, - то есть, разумеется, не то, чтобы не знал, а попросту не помнил, - ни того, где находилась эта кровать, ни того, что предшествовало этому последнему в его прошлой жизни сну. Впрочем, вскоре выяснилось, что дела обстоят и того хуже. Он не мог ответить даже на самый простой вопрос: кто он такой? Сколько ему лет? Чем он занимается, и, наконец, как его зовут. Ситуация вполне гротескная. С одной стороны, он есть, - поскольку не нами сказано «Cogito ergo sum»[1], - а с другой стороны, его как бы и нет. Ни имени, ни прошлого, просто tabula rasa[2] какая-то! Однако, несмотря на полную анонимность, кое-что важное он о себе все-таки узнал. Сам ход его рассуждений, словарный запас и стиль внутреннего монолога указывали на то, что он образованный взрослый мужчина, знающий латынь, и, возможно, другие иностранные языки. Учитывая обстоятельства, это уже было кое-что. Во всяком случае, с этим, как говаривал кто-то из забытых им напрочь знакомых, можно было работать. Но продолжить не получилось.

– Просыпайся, дружок, - сказал кто-то рядом с ним. – Пора бы тебе уже воспрять!

Что ж, надо, значит, надо. Он открыл глаза, и тогда выяснилось, что он действительно жив, но жив как-то не по-настоящему, словно бы, во сне, а не наяву. Странная комната в средневековом стиле, - стены, сложенные из тесаного камня, шпалера с изображением рыцаря и дамы, тяжелая темная мебель и узкое готическое окно с частым переплетом, - и не менее странный человек в лиловом балахоне, сидящий в кресле, поставленном в паре шагов от кровати. По-видимому, высокий, худой и совершенно седой. Длинные белые волосы и белая борода, темное лицо, как если бы было вырезано из коры дуба, и внимательные прозрачные глаза.