Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2

Доктор Харвей проводил девушку на улицу — там, сидя в отцовском «линкольне», ее поджидал Бобби.

После непродолжительного, но нежного приветствия, отъехав от клиники подальше, Бобби, остановив машину, принялся излагать возлюбленной свои планы дальнейшей жизни. — Послушай, дорогая, — сказал он, нежно поглаживая руку девушки, — значит, этого Лео никто и никогда не привлечет к ответственности, пока он находится в таком состоянии?.. — Да… А зачем ты меня об этом спрашиваешь?.. — Дело в том, что Лео положено крупное пособие по инвалидности — что-то около пяти тысяч баксов…

Шейла, которая в это время думала совсем о другом, нехотя спросила:— Боб, а для чего тебе это надо?..

Бобби нетерпеливо перебил ее:— Ты ничего не понимаешь… Мы с тобой сможем прекрасно прожить на эти деньги, даже слишком прекрасно… Этого козла Лео, даже если он и оклемается, можно будет сложить где-нибудь в тихом углу, кормить, поить и вешать на уши разную лапшу… Кстати, мне кажется, у него должны быть деньги, и, притом, немалые… Так что если его хорошенько прижать… — Бобби, ну скажи, чего тебе не хватает?.. — спросила Шейла. — Чего ты еще хочешь — новую машину, коттедж, тряпки, драгоценности?..

Бобби откровенно посмотрел на нее, как на провинциальную дурочку. — Ты ничего не понимаешь, — произнес он, — у тебя нет вкуса к жизни… Я говорю совершенно о другом — нам следовало бы сменить все — привычки, уклад, манеры, все, что люди называют «стиль жизни»… — А если Лео все-таки придет в себя? — с сомнением спросила девушка.

Таундеш нетерпеливо замахал на нее. — Нет, ни за что!.. Я говорил с врачами — они очень удивлены, как ему еще удалось выжить после такой потери крови… Значит, согласна?.. — с надеждой в голосе спросил Бобби. — Не дождавшись ответа, он скривился, словно вспомнив что-то ненавистное. — Знаешь, мне недавно попалась в руки тетрадь моего придурочного папочки, он, оказывается, пишет что-то вроде мемуаров — ты же знаешь, он просто завернут на армии, ВВС, Вьетнаме и генерале МакКартуре… Такой ограниченный человек… — Боб сделал выжидательную паузу. — Просто я не хочу быть таким же, как и он… — А что ты предлагаешь?.. — Знаешь, Шейла, я хотел бы отсюда уехать… — голос Бобби приобрел мечтательные интонации. — Может быть, и не на всю жизнь… Так, попутешествовать… С тобой, разумеется, — спохватился он… — А как же Лео?..

Таундеш поморщился. — Что Лео?.. Разве он мало тебя избивал, мало издевался над тобой?.. Забудем этого Лео, как страшный сон…

Одри за недолгое время своего пребывания вполне освоилась в «Одноглазом Джеке». Блэкки сменила отношение к ней на более благожелательное — видимо, этому в немалой степени способствовали слова Бенжамина: «Эта девушка умеет по-настоящему заинтриговать!». Мистер Хорн, несмотря на то, что ему так и не удалось оценить достоинства новенькой, остался доволен ее манерой возбуждать мужчин.

Как-то утром, слоняясь по коридору, Одри Хорн заметила, что в самый роскошный номер, находящийся неподалеку от апартаментов Блэкки, следует высокая шатенка с чрезвычайно длинными ногами с огромной хрустальной вазой в руках. Этот роскошный номер почему-то сразу же вызвал подозрения девушки — ей несколько раз приходилось слышать доносящиеся оттуда звуки борьбы, не напоминающие те, которые иногда случаются во время соития. Решительным шагом подойдя к длинноногой шатенке и, взяв из ее рук хрустальную вазу, сказала:— Я сама занесу.

Шатенка с необычайным удивлением посмотрела на Одри. — Но ведь Блэкки сказала, чтобы этот лед в номер занесла именно я… — начала было она, но Одри не дала ей закончить:— Я занесу. — Повторила она.

Шатенка заколебалась. Видимо, Одри ей чем-то нравилась, и поэтому она не хотела обижать ее отказом. — Хорошо, — она передала вазу со льдом в руки Одри. — Если ты так хочешь — пожалуйста… Только никому не задавай лишних вопросов относительно того, что там увидишь… Хорошо?..

Одри успокоительно кивнула. — Хорошо…

Увиденное в номере чрезвычайно удивило и озадачило девушку. Посреди номера стояла небольшая кушетка, на которой лежал человек с завязанными черной лентой глазами. Человек этот был привязан крепкими веревками к потолочному крюку для люстры, причем настолько хитро, что при всем желании не смог бы пошевелить ни рукой, ни ногой. Пленник вел себя на удивление спокойно — Одри так и не поняла, пленник ли он на самом деле или связан таким замысловатым образом по своей воле… Рядом со связанным какая-то незнакомая Одри девушка тщательно пылесосила ковер — Одри окликнула ее, но та из-за шума работающего пылесоса ничего не расслышала.

Подойдя к девушке с пылесосом, Одри закричала ей в самое ухо, указывая на вазу со льдом. — Это для кого?..

Девушка молча кивнула на связанного. — Послушай, — Одри, поставив вазу на тумбочку, взяла из рук девушки шланг. — Послушай, мне сейчас все равно делать нечего, иди, отдохни, а я доделаю… — Спасибо… — та, передав шланг Одри, вышла из номера.

Выключив пылесос, Хорн подтащила его к лежавшему и поставила рядом с кушеткой. Взглянув в лицо пленника, она подумала, что лицо его кажется знакомым. Одри решительным жестом сорвала с его глаз повязку. — Кто ты?..

Одри, взяв из вазочки кусок колотого льда, положила его на лоб связанного и произнесла совершенно издевательским голосом:— Снегурочка.

Связанный улыбнулся. — А я — Санта-Клаус. Будем дружить?..

Одри прищурилась, словно от яркого света. — Нет.

Видимо, привязанный к потолочному крюку для люстры человек находился в неплохом настроении, поэтому, изобразив на лице притворное огорчение, спросил:— Это почему?..

Одри жестко ответила:— Потому, что ты мне не нравишься…

С этими словами она, взяв электрошнур пылесоса, быстро обвила его вокруг шеи лежавшего. Тот, посчитав, видимо, движение девушки за начало какой-то шутки, игривым тоном спросил:— Что ты собираешься делать?.. — Сейчас узнаешь, Эмери.

После этих слов девушка резко сдавила шнуром шею Эмери, давая таким образом понять ему, что ей не до шуток. — Одри?.. — В голосе связанного прозвучало необычайное удивление. — Одри?.. Что ты делаешь тут?.. — Эмери закашлялся — видимо, девушка придушила его несколько сильнее, чем того требовали обстоятельства.

Немного расслабив шнур, Одри издевательски заулыбалась. — Эмери… Хочешь, я расскажу тебе одну интересную сказку о Сером Волке и Красной Шапочке?.. — не дождавшись ответа, она начала: — Жил да был в одном лесу Серый Волк. И задумал он соблазнить одну Красную Шапочку… Только у него ничего не вышло, потому что Красная Шапочка оказалась хитрее и проворней, и, узнав кое-что из биографии Серого Волка, сообщила в Федеральное Бюро Расследований, после чего Серого Волка упрятали в тюрьму на несколько тысяч лет… Ну, хорошая сказочка?.. — После этих слов Одри рывком сдавила шнуром шею Эмери -тот захрипел. — Отпусти… — Расслабив шнур, девушка произнесла:— Ну, теперь ты полностью в моих руках… Надеюсь, ты это хорошо понимаешь?.. — Да… — прохрипел в ответ Эмери. — Вот и прекрасно…

Эмери медленно повернул голову к Одри. — Чего ты от меня хочешь?

Девушка произнесла с некоторым вызовом:— Я — Одри Хорн, и то, чего я хочу, рано или поздно исполняется… Я хотела бы выяснить правду…

Эмери закашлялся.

Дождавшись, пока он перестанет кашлять, Одри добавила:— Во-первых, я хочу выяснить все, что касается «Одноглазого Джека»… Кому он принадлежит?..

Эмери в страхе посмотрел на девушку. — Я работаю на хозяина… — начал было он, но та, не дав ему договорить, резким движением сжала шнур вокруг его шеи. — Кто твой хозяин?..