Твое противоядие

– Это… - спросил он, глядя на показания.

– Пепел после огнепылкого раствора, - ответила я устало.

– Значит его убили, тело сожгли раствором и отправили в реку. Понятно, почему не нашли. Вода разнесла его данные по всей воде.

– Удивительно, что ты смогу найти, - заметила я.

– Я вообще удивительный, - посмеялся он.

Только мне смешно не было.

Мы зашли домой, мокрые и усталые. Я приняла горячий душ, налила чаю. Спать хотелось безумно, я уже почти думала прилечь на пару часов, как он напомнил о споре, когда вышел из ванной.

– Ты собралась так быстро сдаться?

– Забавно, что ты напомнил о споре. Ведь ты бы сразу мог победить!

– О, это слишком просто. Я хочу дождаться вечера, как мы будем держаться изо всех сил. Вот это будет веселье.

– У тебя странные понятия о веселье. И ты весь странный!

– А еще удивительный.

– И очень скромный, - покачала я головой.

– Пойдем позавтракаем куда-нибудь, а потом пойдем в гильдию. Уже почти семь. Куда посоветуешь сходить?

– В кондитерской «Ля бу» неплохие десерты.

– Что я слышу? – засмеялся он. – Десерты? А как же твое «Я не люблю сладкое».

– Там они хорошие, - ответила я и растерла глаза, заставляя себя собраться. – И они готовят вкусный кофе, у них я его люблю.

– Ну пойдем, покажешь мне еще одно свое сокровенное местечко.

Я почему-то захотела покраснеть от него слов, но как обычно это осталось в моих мыслях.

9 глава. Я закрываю глаза только на подушке

Кондитерскую «Ля бу» мы обнаружили с Николетт пару лет назад, когда она только открылась. Подруга была заядлым любителем сладкого, а меня в такие места силком было не затащить. Меня раздражало обилие ярких десертов на витринах, которые буквально кричали о количестве красителя в них.

«Ля бу» была другим местом. Мы просто проходили мимо нее, как я увидела их светло-бежевую вывеску с золотистыми буквами и показала Николетт, мол не хочешь зайти, ты ведь любишь сладкое. Она даже не заметила бы их окно, на нем не было зеленых и розовых тортов и гор макарунов. Зато было видно, как спокойные люди сидят на светлых диванчиках и попивают с наслаждением кофе.

Я прониклась душой к этому месту. Николетт тоже оценила их выпечку. «Ля бу» смогли угодить и сладкоежке, и мне любящей сбалансированные вкусы. Их крем-брюле покорил когда-то мое сердце, как и кофе, который они подавали в белых маленьких чашечках.

Эндари задержался на входе, втягивая воздух и слегка улыбнулся.

– Идешь? – спросила я, подходя к баристе за кассой.

– Да. Что посоветуешь, - спросил он.

– А что ты любишь?

– Что-то с корицей.

– Неудивительно, - отозвалась я.

– Почему?

Я поняла, что не могу сказать ему о том, что чувствую от него ароматы корицы и гвоздики и просто пожала плечами. Новый повод для шуток не хотелось ему подкидывать.

– Тут булочки вкусные, сверху политы сливочным кремом.

– Тогда возьму их. Что ты обычно берешь?

– Слойку с пеканом и капучино.

Он резво подошел к баристе и сделал покупки. Я недовольно надула губы. Бариста сказала, что принесет наш заказ, и мы можем присаживаться.

– Я могла сама купить.

– Возмещаю затраты невозмутимо, - ответил он.

– Ты всегда делаешь так, как захочешь? – спросила я.

– Я делают так, как считаю правильно.

– А твое «правильно» всегда совпадает с принятым «правильно»?

– Ты задаешь много вопросов, а сама на мои не отвечаешь, - заметил Эндари.

Я обреченно выдохнула, поняв, что он прав. Нам принесли заказ, и я отпила горячий напиток.

– Но я все равно отвечу, несмотря на то, что у нас нет взаимности в ответах.

– Какое великодушие. – Я откусила слойку, она была восхитительно теплой и не приторной.

– Иногда нет. Приходится поступать так, как правильно для всех. Не для меня. Но большую часть времени я стараюсь прислушиваться к себе.

– Прислушиваться к себе – роскошь для ассасина.

– К сожалению, да, - ответил он грустно.

Ему пришло сообщение, он быстро забарабанил по клавишам.

– Опять отчеты?

– А? – он отвлекся от телефона, посмотрел на меня, а затем на лице снова заиграла наглая улыбочка. – Переживаешь с кем я еще переписываюсь?

– Просто поинтересовалась из чисто светского любопытства.

– Не переживай, я не переписываюсь с другими женщинами, если это не моя мать и сестры.

– И не я, - брякнула я зачем-то.

Его глаза хищно заблестели, что я предпочла отвести взгляд и сосредоточиться на слойке.

– И, если это не ты, верно, - ответил Эндари.

Он рассматривал меня с каким-то хищным интересом.

– А ты с кем еще переписываешься? – спросил он.

– Ни с кем, - ответила я. – Я чаще вижусь с друзьями либо созваниваюсь.

– Так я, получается, первый! – обрадованно он заявил.

– Ага. Получается так.

– А ты смотришь сериалы еще с кем-нибудь? – спросил он снова.

– Нет, - обреченно сказала я.

– И снова первый.

– У тебя какие-то галочки по поводу того, чтоб быть первым?

Улыбка слезла с его лица, и он внимательно посмотрел на меня. Мне стало неловко. Я опять невпопад брякнула. Но я не могла заставить свой мозг контролировать все происходящее, я и так много думаю о том, как не проколоться. На светские беседы сил уже не хватало, чтоб и тут заниматься контролем. Я отпила кофе и сделала вид, что ничего такого не сказала.

– Первенство дает преимущество часто в жизни. Какие-то ассоциации, рождает доверие и особую близость. Но нет, я не могу сказать, что важно быть первым во всем. Важно, как ты продолжаешь общаться с человеком. Тогда все становится не важным.

– Ты хочешь, чтоб я тебе доверяла? – Я посмотрела прямо ему в глаза.

Он грустно посмотрел на меня.

– Да, я бы этого хотел. Хотя, понимаю, что причин у тебя мало.

– Мало, - подтвердила я.

– Но я бы хотел это исправить.

Я накрутила прядь волос на палец, думая, как сменить тему.

– Это хорошее желание. Когда есть доверие в работе – результаты более плодотворные.

– Верно, - ответил он.

После завтрака мы отправились с гильдию, где я стала заниматься дальше анализом, а Эндари смотреть отчеты.