Твое сердце принадлежит мне

Сердце застучало даже сильнее, чем на автомобильной стоянке, когда сестра Лили ткнула его ножом. Райан открыл глаза и окончательно убедился, что он знает женщину с фотографии.

«Я здесь. Пригляжу за тобой. Все будет хорошо».

Гладкая черная кожа.

«Не задерживай дыхание, милый».

Глаза-изумруды.

«Ты слышишь его, не так ли, дитя?»

В двенадцати карманах от фотографии Терезы, умершей шестью годами раньше, лежала фотография Исмей Клемм, одной из двух кардиологических медсестер, которые помогали доктору Гапте взять биопсию сердечной мышцы.

Глава 45

Набравший силу ветер гудел под карнизами, пытался обломать ветви растущих за окном деревьев.

Шестнадцатью месяцами раньше, сидя в этой самой комнате, Райан практически не сомневался, что стоит на пороге открытия, которое позволит ему узнать все подробности плетущегося против него заговора. И теперь его охватило то же чувство.

Очутившись здесь в первый раз, найдя фотографию Терезы, он подумал, что перед ним ключевой элемент головоломки. Уже зачарованный совершенством лица Саманты, он просто не мог оторвать глаз от ее идеального двойника. Посмертный портрет шестилетней давности Райан увидел буквально через несколько часов после того, как оставил в кровати спящую Саманту. Абсолютное сходство лиц заставило его особенно остро почувствовать присутствие смерти в жизни, поначалу дезориентировало, а потом привело к ложному выводу, будто Тереза – та ось, на которую нанизаны все недавние странности.

Тереза Рич, однако, не стала ключевым элементом головоломки, никак не помогла ее решению. Она не имела никакого отношения к той паутине, которую другие люди вроде бы сплетали вокруг Райана.

Он не мог назвать ее ложным следом, потому что никто не вкладывал эту фотографию в папку с тем, чтобы она его отвлекла. В стремлении не упустить момент, действовать, он сделал вывод, что прилетел в Лас-Вегас именно для того, чтобы найти Терезу в этой коллекции мертвых лиц.

Но теперь, шестнадцать месяцев спустя и на двенадцать страниц дальше, его ждало еще большее откровение и истинный ключ к разгадке: Исмей Клемм, медицинская сестра пятидесяти с чем-то лет, которая не только помогала брать биопсию сердечной мышцы, но и постоянно заглядывала к нему после процедуры, когда он лежал на кровати в соседней с лабораторией комнате, спал и просыпался, дожидаясь, пока воздействие успокоительного сойдет на нет.

Тогда он впервые увидел сны, которые потом какое-то время постоянно приходили к нему: черное озеро, дворец с призраками, город на дне морском.

Эти повторяющиеся кошмары (и паранойя, которую они усиливали, – страхи, что его отравили и пичкают наркотиками) заставили Райана первый раз отправиться в Лас-Вегас, еще до получения результатов биопсии, сделанной доктором Гаптой.

Хотя теперь Райан знал, уже безо всякого сомнения, что Исмей Клемм – та поворотная точка, за которой неопределенность сменится ясностью, он, тем не менее, пролистал папку до конца, всмотрелся во все лица, чтобы не допустить ошибки, допущенной в прошлый раз, когда он решил, что Тереза – ключ от двери, за которой его ждала истина.

Оставшиеся лица он видел впервые. Вернулся к фотографии медицинской сестры. Не Исмей, само собой. Близняшки Исмей.

Если происходящее с ним и вокруг него что-то связывало, так это близнецы, однояйцевые близнецы. Саманта и Тереза. Лили и ее безумная сестра с ножом.

Райан услышал постукивание, но понял, откуда оно доносится: Зейн или Сайна в поисках тайника простукивали стену в соседней комнате.

Он понятия не имел, в каком городе жила Исмей Клемм. В силу необычности имени, Райан воспользовался мобильником, чтобы позвонить в информационную службу. Искать стал не по городу, а по коду региона. Не смог найти Исмей там, где десятизначные номера начинались с 949 или 714 [40] . Возможно, говорило это лишь о том, что телефон Исмей не внесен в справочник.

40

949, 714 – с этих номеров начинаются телефоны в округе Орандж, штат Калифорния.

В воскресенье, в четыре часа пополудни, он не мог позвонить доктору Гапте, чтобы спросить о медсестре Клемм. Наверное, не смог бы и в будний день.

Годом раньше, узнав, что его пациент уже больше месяца лечится у доктора Хобба, доктор Гапта отослал историю болезни Райана Хоббу, а Райану направил короткое письмо, в котором выразил неудовольствие тем, что его не поставили в известность об этом решении. Скорее всего, теперь доктор не захотел бы иметь никаких дел с Райаном.

Все это привело к тому, что Райан сменил и терапевта. От Форри Стаффорда перешел к доктору Ларри Клайнману.

Райан подумал о том, чтобы позвонить по контактному номеру Клаймана (звонок по нему принимали в любое время дня и ночи, всю неделю) и спросить, не откажется ли доктор узнать для него фамилию другой кардиологической сестры, которая помогала Гапте брать биопсию в тот день. Но, глядя на посмертный портрет близняшки Исмей, вспомнил фамилию этой медсестры, худой, как палка. Уиппит. Нет. Уипсет. Звали ее Кара или Карла.

Из Уипсетов, телефон которых начинался с 949, у одной имя напоминало те, которые он вспомнил. Райан сразу его узнал: Кайра.

Позвонил, и она ответила на третьем гудке.

Назвав себя, извинившись, что нарушает ее покой в выходной день, Райан перешел к делу:

– Я надеюсь, вы подскажете мне, как связаться с Исмей Клемм.

– Простите, с кем?

– Второй медсестрой, которая ассистировала доктору в тот день.

– Второй медсестрой? – переспросила Кайра.

– Исмей Клемм. Мне крайне необходимо поговорить с ней.

– Я не знаю человека с таким именем.

– Но она ассистировала при взятии биопсии.

– При проведении этой процедуры доктору помогала только я, мистер Перри.

– Чернокожая женщина. Очень приятное лицо. Необычные изумрудные глаза.

– Я не знаю, о ком вы говорите.

– Могла она… ассистировать неофициально?

– Думаю, я бы это запомнила. А кроме того, в нашей больнице так не принято.

– Но она там была, – гнул свое Райан.

Его настойчивость заставила медсестру Уипсет засомневаться.

– Но как эта женщина ассистировала? Что делала?

– Когда взяли первую пробу, она велела мне не задерживать дыхание.

– И все? Это все?

– Нет. Она также… контролировала мой пульс.

– Как это?

– Стояла рядом со столом, на котором я лежал, держала за запястье, считала пульс.

Вот тут в голосе Кайры Уипсет послышалось недоумение:

– Но на все время процедуры вас подключали к электрокардиографу.

Он попытался вспомнить. Память подводила.

– Электрокардиографу с видеодисплеем, – уточнила медсестра Уипсет. – Он фиксировал деятельность вашего сердца в режиме реального времени, мистер Перри.

Райан помнил флюороскоп, по которому наблюдал медленное продвижение катетера по яремной вене в сердце.

Но не мог вспомнить электрокардиограф, не мог с уверенностью сказать, что она ошибается, и у него не было оснований подозревать, что она ему лжет. Тем не менее он помнил не электрокардиограф, а Исмей Клемм.

– После процедуры мне пришлось полежать в соседней комнате, пока не закончится действие лекарства. Она несколько раз заходила ко мне. Очень добрая женщина.

– Я несколько раз заглядывала к вам, мистер Перри. Вы спали.