Твое… величество - 2!

Дети?

Есть у него дети, взрослые уже, сын в поместье, потому как отцом признан непригодным для карьеры. Вот ведь ужас-то какой, не желает парень интриговать, желает спокойно жить, детей растить, коней разводить… Эрсон мог бы под себя и стальной прут согнуть, не то, что сына, но оказался умнее. Петуха сколько ни урезай, соловья из него не выйдет, так чего его заранее-то ломать? Петух — в суп, соловей для песен.

— А пожалуй, что и нет у него слабостей,. Кроме власти. Ради нее он на все пойдет, только это вы ему дать не сможете.

— Тогда… беда?

Дворецкий присел за стол, плеснул себе вина в кубок. И подвел печальный итог.

— Канцлера Эрсона просить не о чем, он это затеял. И король моего хозяина не помилует, разве что вы такие доводы отыщете… не верю я в чудеса. А к кому обратиться можно, даже и не представляю, кто на них повлиять-то может? Разве что его величество Саймон? Да только ему и дела до моего хозяина нет. Беда, эрр…

С тем Марк в постель и отправился. А правда, вот что теперь делать с беднягой Димасом?

* * *

Матушка Ирта сидела на скамейке, и занималась самым неожиданным для владелицы публичного дома делом. Она вышивала.

Раньше у нее такой возможности не было, а хотелось. Было в этом что-то такое, уютное, теплое, еще из детства… Разве расскажешь кому, что хозяйка самого элитного борделя Эрланда была дочкой белошвейки? Мать ее в детстве к своему ремеслу хоть и приучала, да вот, не сложилось.

Разными путями все попадают на панель, Ирта туда не по любви попала к аристократу блестящему, и не по дурости бабской, не из-за похотливости.

Хуже получилось.

Ей семнадцать было, когда мамочку всадник сбил. Пронесся на своем коне, сволочь, ему-то что, кошелек кинул, да и удрал, а мамочка и работать не может, и ноги у нее сломаны, и голова кружится, ложку она удержать не может, за ней ухаживать надо… и что делать?

Как молодой девчонке нужную сумму заработать?

Плюнула Ирта, да и решилась. Жених у нее был, сын пекаря, да как узнал про их беду, так и исчез, словно его грязной тряпкой смахнули. Куда и любовь-то делась?

Хотя Ирта ему как на духу сказала, мать она любит, бросать ее не станет, если что — с собой возьмет. Был бы умный, так порадовался бы. Ясно же, если она к любимым так относится, то и его не бросит, случись что, и за ним ходить будет. Не понял? Променял ее на дочку трактирщика? Так и поделом тебе! А Ирта в бордель шла осознанно, расчетливо, и не прогадала.

Не спилась, не погибла, не оказалась под забором, а попала на глаза иссе Розалии, предыдущей хозяйке. Та и увидела что-то такое, важное, в веснушчатой девчонке, и взялась ее наставлять, готовя себе смену. Вот она-то была эрра, точно, хоть и лгала всем, что исса. И манеры, и знания… такое не подделаешь, и в деревне о таком не узнаешь. Ирта иногда белугой ревела, но училась усердно, понимая, что другого шанса ей не дадут. И справилась!

Была сначала подручной, а потом, когда исса Розалия ушла на покой, заменила свою наставницу.

От нее Ирта и всему остальному научилась. Двое детей прижила за эти годы, только вот дети воспитывались честь по чести, в семье бедных эрров. Ирта туда несколько раз в год наезжала, и деньги привозила, и приглядывала, и следила: дети росли довольные и счастливые. А почему нет? Если в той семье своих детей Многоликий не дал, так она воспользуется шансом. И людям поможет, и детей своих пристроит. У обеих дочек и титул есть, и приданое хорошее, и абы за кого их замуж не отдадут, уже переговоры о помолвке ведутся, и она о женихах все выяснила. Хорошие парни, ее девчушки счастливы будут. А нет?

Овдовеют. Невелика проблема.

И вот эту нору Ирта тоже для себя давно приготовила, уже и живых-то не осталось, тех, кто знал о ней. Небольшой домик на побережье был куплен еще лет пятнадцать назад, и с тех пор стоял себе спокойно. Она с местным священником договорилась, денег ему на благотворительность передавала, а в благодарность мужчина за ее домом приглядывал, как за своим. Чинил, что надо, зимой протапливал, крышу перекрывал… денег это стоило, но свое гнездо дороже.

Случилась беда — и она сюда.

Тут-то ее никакие Эрсоны не найдут. Вообще никто не найдет.

Исса Ирта довольно потянулась.

По ее мнению, долго такое положение в Эрланде не продлится, рано или поздно или король поймает Дианку на изменах и выкинет пинком под пышный зад, заодно и Эрсонов вон попросит, или его величество Саймон с ним за сестру разберется, в любом случае, власть сменится, можно будет обратно возвращаться. Или тут остаться?

Она еще обдумает этот вопрос. А пока… исса решительно воткнула иголку в центр пышной шелковой розы, и едва не подпрыгнула на месте.

Кусты зашевелились. Из них на садовую дорожку выпрыгнула здоровущая кошка полосатой расцветки, потянулась, зевнула и вежливо сказала:

— Мяу?

Глава 20

Ирта рассмеялась.

— С ума сойти! Ну ты меня и напугала, хвостатая.

— Мяу, — согласилась кошка. Мол, я могу. И еще раз зевнула.

Зубки и пасть там были такие, что леопард мог обзавидоваться. Исса леопардов видела, в королевском зверинце, вот, кошка была, конечно, мельче, но вела себя как настоящий леопард.

— Может, тебя чем-нибудь угостить? Ты не голодная?

— Мяу, — на этот раз киса точно выразила милостивое согласие.

Ирта, посмеиваясь, прошла обратно в дом, кивнула служанке и распорядилась накормить кошку. Та послушно взяла кусочек курицы, съела его, подошла и потерлась об Ирту.

— Мяв.

— Благодаришь? Ах ты, моя умничка! Ну, хоть ты спасибо скажешь, от людей-то не дождаться. — Ирта чувствовала себя жутко одинокой. Раньше она этого так не ощущала, а вот сейчас… накатывало, захватывало, не отпускало, заставляло корчиться от тоски где-то внутри. И ведь ни с кем не поговоришь. Как, КАК такое расскажешь?

Считай, приговор и плаха.

А кошке-то можно, наверное? Еще и такой, умной и благодарной?

— Да уж, люди тебя если и поблагодарят, то клинком в живот. Вот, Эрсон этот… думаешь, я не поняла, зачем ему та девка? Да еще сделай из нее почти королеву! Волосы покрась, в порядок приведи… и на следующий день объявление по столице. Королева умерла! Ага, как же! Вот так я и поверила! Только вот я бы молчала, а он… вот и пришлось мне уносить ноги! Но нет худа без добра, вот, с тобой познакомились. Ты еще придешь, кисонька? Приходи… умничка ты, ласковая, хорошая, давай я тебя за ушком почешу… надо же! Кошка, а умнее многих людей! Посмотреть приятно, и поговорить…