Творцы миров
Шрифт:
Она охнула.
– Зачем?
– Нужны деньги, – пояснил я. – Еще год никакой прибыли, одни убытки.
– А потом?
– Потом… рассчитываем, что все отобьем. Но, сама знаешь, все на это рассчитывают, когда начинают дело. У кого-то получается, у кого-то нет…
Я отвечал с полной откровенностью, не стараясь приукрасить ситуацию. Да и незачем, Кларисса не для меня, таких красоток не случайно рисуют рядом с мультимиллионерами. Они перемещаются из рук в руки, как переходящие призы, их не ревнуют, потому что эти женщины принадлежат по праву тем, кто в этот момент ими владеет, а владеют всегда люди могущественные. И эти женщины
Она слушала с полным сочувствием, я же друг, она может со мной по-дружески потрахаться, но не принадлежать мне.
– А как ты? – спросил я. – Подтанцовками, полагаю, не заканчивается?
– Нет, конечно, – ответила она независимо, – но пока все идет медленно. Конечно, трахают меня и продюсер, и режиссер, но они пока что в среднем звене. Даже в самом низу среднего!.. Правда, оба зовут замуж, но какое замуж, я ж еще маленькая! Если бы можно было выйти за обоих, я бы, наверное, не особенно колебалась, все-таки у них большие шансы подняться выше, а так… Вообще-то они друзья и готовы взять в жены для них двоих, но пока что с нашим старомодным законодательством проблемы, а я человек законопослушный.
– В самом деле?
– Законопослушный, – подтвердила она. – Я даже все налоги буду платить! Ну, почти все. Женщины вообще консервативнее мужчин, Я хочу, чтобы все было по закону. Это вам приятно чувствовать себя нарушителями, вас это приподнимает в собственных глазах, а я вот такая скромная…
Я поинтересовался:
– Меня ты в числе претендентов на твою руку не видишь?
Она рассмеялась весело и беззаботно:
– Одно время видела. Но я же говорю, мы, женщины, консервативнее. И осторожнее. Нам очень важна стабильность, а какая стабильность с предпринимателем, который потерпел четыре финансовых краха, а сейчас идет к пятому? Ты не обижайся, ты сильный человек, я тобой восхищаюсь, но…
Я прервал, натужно засмеялся, стараясь не показывать, что меня задело, даже очень задело насчет моих провалов.
– Да, ты права. Только эти двое?
Она грызла печенье, бровки в удивлении взлетели на середину лба.
– Ты что? Таких навалом!
– Заметные есть?
– У меня и чтоб не было?.. Двоих я даже пока придерживаю, присматриваюсь.
Я поинтересовался:
– Эти ребята бюджетники?
Она покачала головой:
– У бюджетников слишком малые зарплаты, а у Стивена и Вольдемара высокие оклады. Один работает менеджером по продаже автомобилей в концерне «Балтимор», а другой старшим менеджером в «Пеплистикон».
– Тогда надо идти за Вольдемара, – сказал я.
– Почему?
– Старший менеджер!
– Не язви, хотя для нас, женщин, это имеет значение: кто старший, а кто младший. Мы ведь мужьями точно так же хвастаемся, как вы женами… Нет, как любовницами! Кстати, у Стивена оклад даже чуть выше, чем у Вольдемара, хотя тот по должности выше.
– Да, – признал я, – это проблема. И как будешь решать?
– Решу, – отмахнулась она. – Не думаю, что стоит выходить замуж до осени. Надо будет поступить в какой-нибудь вуз, родители настаивают… то да се, летний отдых, надо загореть и провитаминиться, а к осени, когда буду на пике формы, кого-то выберу… если не подвернется что-то совсем уж неожиданное и на порядок выше по всем показателям!
– Ты не выйдешь замуж в этом сезоне, – сказал я. – И в следующем. Ты слишком хороша, чтобы вот так превратиться в чью-то жену так
рано. На пике формы ты будешь не осенью, а через несколько лет! Вот тогда и стоит выбирать. Но тогда и выбор у тебя будет пошире. И старших менеджеров ты не будешь вообще замечать…Глава 8
Ворпед и Аллодис держатся на чудовищных дозах энерджайзеров, от дисплеев не отходят, невинный ребенок в самом деле может принять обоих за павианов: глаза красные, задницы в мозолях, чешутся и бормочут что-то под нос нечленораздельное, но обоим понятное.
Да и все вкалывают без сна и отдыха, про выходные говорить смешно. Я и сам поглядывал на календарь, через неделю исполняется ровно год, как мы подписали договор и сразу же сели обговаривать концепцию баймы. Конечно, разницы принципиальной нет, подготовим тестовую версию к тридцатому мая или к тридцать первому, но человек такая скотина, обожает символику. На этой страстишке выросли все астрологи, приметы и гороскопы, вот хочется именно тридцатого завершить первый этап, отрапортовать самим себе и, с чувством глубокого удовлетворения, рухнуть спать мертвецким сном…
Двадцать девятого мая мы даже не разговаривали друг с другом, мечемся, как муравьи на раскаленной сковороде, пальцы порхают по клаве, будто в голливудских фильмах, с тем только отличием, что не забываем стучать и по пробелу. На экранах картинки сменяются слишком быстро, у меня сердце сжималось в ужасе, ну что успевают там рассмотреть, не говоря уже о том, чтобы сделать, поправить, запорем все, точно запорем…
На экране РБК стрелка часов начала бег по синему циферблату к двенадцати ночи, отсчитывая секунды, и когда осталось всего три, Аллодис сказал ликующе:
– Все!!! Можно!.. Продаю билетики на тест!
Кулиев сказал осторожно:
– Может быть, сперва отоспимся? А то с ног валимся… Можем и баги не заметить…
Аллодис отрезал решительно:
– Мелкие – хрен с ними, в открытом бета-тесте подчистим, а крупные еще как заметим!
Голос звучал зловеще, да и понятно, крупные баги – это когда байма будет вылетать на дектоп, зависать намертво, а то и вообще подвешивать саму операционку, так что и три пальца не помогут, только горячая перезагрузка…
Николай перекрестился:
– Господи, начинаем! Наконец-то попаду в мир, где нет евреев…
– Сплюнь, – посоветовал Скоффин мрачно. – Они везде, везде, везде…
– Но там хоть можно их убивать? – спросил Николай умоляюще.
– Если отыщешь, – сказал Скоффин еще мрачнее. – Они маскируются, гады. Вот смотрю на тебя и думаю, а не еврей ли ты, дорогой товарищ? Вдруг просто провоцируешь на откровенность? А я возьму и скажу тебе все, что о евреях думаю? А ты мне завтра в реале в туфли насрешь? Не-е-е-ет, на ваши моссадовские штучки не поддадимся!
– Уже поддался, – сказал Николай страшным голосом. – Мы тебя засекли, антисемит поганый! И внесли в списки. А теперь включай, поехали!
Все торопливо разбежались по местам, Аллодис настукивал команды: пока что нет классического входа, но нам и так сойдет, Ворпед оглянулся, глаза встревоженные, спросил озабочено:
– А не прогорим? У нас же все воруется!.. Как только западная игра выходит… Аллод, не лыбься, корейцы теперь тоже западные! Для нас, по крайней мере. Так вот игра выходит, ее тут же сдирают, ставят на сервера и – ура фришардам!.. Собирают бабки, не затратив ни рубля на разработку.