Творец

– Тебе надо выяснить, что он хочет на самом деле… я опасаюсь имперцев, – признался маг.

– Конечно, – кивнула Тария, – я сама им не доверяю. Но сейчас это наш шанс обрести Странника. В общем, наши планы не меняются. Я свяжусь с тобой. Цель – Храм.

– Храм, – согласился Кетон.

Уже десять дней я бесцельно маюсь в эльфийском замке. Временами даже начинает казаться, что путешествие с Кетоном было весьма неплохим. По крайней мере, я не испытывал недостатка в приключениях и новых эмоциях. А здесь…

Скука. Скука, которую скрашивает только Лионель, прилипший не хуже банного листа к моей полубожественной личности. Парень, раньше смотревший на меня исподлобья, теперь ходит за мной по пятам, без устали расспрашивая о моей прошлой жизни. Интересует его буквально все: от шнуровки ботинок до освоения космического пространства. Информацию паренек впитывает как губка.

Я в целом не против его общества, хотя предпочел бы компанию Эллины. Но эльфийка целыми днями пропадает где-то по своим эльфийским делам. Правда, каждую ночь как по расписанию она появляется на пороге моей комнаты. А утром исчезает, оставляя для меня остывший завтрак.

Это и приятно и обидно, но винить ее не приходится. Эллина слишком долго отсутствовала в городе, и теперь на нее свалилось огромное количество дел.

Первые дни после памятного представления меня эльфийскому обществу для встречи со мной выстраивались целые очереди именитых особ. На торжественном пиру в честь явления Странника в тот день мне не дали толком ни поесть, ни присесть. Я в ином свете увидел небезызвестную Маргариту из бессмертного булгаковского произведения, когда очередной эльф пожимал мне руку. Пальцев своих я почти не чувствовал и к концу вечера сомневался в том, что рука вообще будет работать.

Я проклял и эльфийское гостеприимство, и весь этот прием. Меня даже не очень порадовало знакомство с ошеломительно прекрасной матерью Эллины и с ее не менее великолепной соперницей. А псевдоженишка эльфийки я даже не запомнил в лицо, хотя Эллина показывала мне его дважды. С праздника меня увели в состоянии близком к обморочному.

Но, проснувшись следующим утром, я с ужасом узнал, что желающих пообщаться со мной так много, что для этого выделили специальное место. По счастью, эльфы догадались устроить его на свежем воздухе, в парке. Посетители были чрезвычайно вежливы и старались не сильно досаждать, так что за три дня я встретился почти со всеми жаждущими приобщиться к чуду. Боюсь, я их разочаровал, но тут уж, как говорится, чем богаты…

Все остальное время в гостях у эльфов я бродил в компании Леона по местному парку. Кстати, в нем была небольшая поляна, которая тоже, как я понял, являлась священной. Я даже выяснил, что именно священного в этом месте. Там росло одно-единственное дерево, привезенное некогда эльфами из Колыбели – леса, где некогда зародился этот народ. Ничем особенным примечательно оно не было, даже специального ограждения не предусматривалось.

Про дерево мне рассказала Эллина. В ее рассказе слышалось восхищение и благоговение. А вот Леон реагировал на чудо-дерево куда спокойнее. Мы много раз вместе сидели под его кроной, слушая, как ветер поет в листве. Признаться, я чувствовал в дереве некоторую поэзию. Когда даже легкий ветерок шевелил листву, оно, казалось, начинало играть таинственную мелодию. Во всяком случае, в других местах парка я ничего подобного не слышал. Лионель, как ни старался, не смог услышать ту мелодию, которую слышал я, хотя мы специально несколько раз приходили именно для этого. Но увы: я слышал, а он нет.

Возможно, все дело было в воображении, однако эльф уверенно твердил о моем особом даре. Мол, именно в этом и дело, что я, будучи Странником, могу слышать то, что для эльфов недоступно.

Чтобы порадовать Леона, я сделал ему свистульку из травинки. Мы такие делали в босоногом детстве. Как я и ожидал, парень пришел в восторг. И радостно свистел, смешно раздувая щеки.

В общем, я отдыхал и развлекал мальчишку – вот и все занятия. Негусто, учитывая мою особую значимость, о которой мне все уши прожужжали с момента моего появления в этом мире. Признаюсь, я так до конца и не понял, какова цель моего появления. Нет, то, что я могу обрести силу, я понимал, но в дальнейшем… Либо я всех завоюю, либо меня – как последнего Странника – прикончат. В общем, варианта, похоже, всего два, и оба они меня не очень прельщали…

Утром я проснулся как обычно в своей кровати и неожиданно обнаружил лежащую рядом эльфийку. Эллина задумчиво разглядывала меня. Я радостно улыбнулся ей. Несмотря на то что наши отношения перешли в тесный физический контакт, мы по-прежнему оставались друзьями. Эллина не требовала никаких признаний, как, впрочем, не признавалась в своих чувствах сама. Для меня это было непривычно, но, как ни странно, вполне устраивало. Обжигаться в отношениях с женщинами я больше не хотел.

Эллина сообщила, что сегодня меня ждет сюрприз.

– Если это еще одна встреча с эльфами, то прошу меня уволить, – стараясь говорить как можно более твердо, заявил я.

Она хитро прищурилась и пообещала, что эта встреча мне очень понравится. Я попробовал было отвертеться, но оказалось, что никаких отговорок эльфийка не приемлет.

После завтрака мы отправились в один из многочисленных парков. Пройдя немного вглубь, свернули несколько раз и оказались перед высокими коваными воротами. Эллина вытянула из-под воротника цепочку с ключом и открыла чуть скрипнувший замок. Я задумался, пытаясь вспомнить, видел ли у нее на шее этот ключ раньше. Пока я размышлял, мы зашли, и Эллина заперла ворота снова. Похоже, кроме нас, сюда никому входа не было.

Пройдя метров двести по довольно запущенной и густо заросшей кустарником аллее, мы вышли к небольшому склепу. По крайней мере, мне строение напомнило классический склеп из фильмов о вампирах. Разве что мы были не кладбище, да и солнце ярко светило.

Эллина снова достала ключ и, вставив в замочную скважину, что-то негромко прошептала. Затем повернула ключ дважды влево и глубоко вдавила. Дверь неслышно распахнулась. Мы вошли.

Внутри, как ни странно, было довольно просторно, но я уже успел привыкнуть к эльфийским фокусам с пространством. Мы очень долго шли по длинному коридору, тускло освещенному зеленоватыми светильниками. На мои вопросы Эллина предпочла отвечать загадочной улыбкой. Я смирился и послушно топал за ней. Так или иначе коридор должен куда-нибудь привести.

И он привел, закончившись совершенно неожиданно огромным залом. Трудно описать место, в котором я оказался. Это было похоже на овальную пещеру длиной в пару сотен метров. На стенах виднелись узоры и рисунки, явно сделанные эльфами, но при этом все равно оставалось впечатление, будто так и задумано природой. Эльфийские мастера чувствовали, как следует обрабатывать камень, придавая ему яркие краски и глубину. Стены уходили далеко вверх, сужаясь, но не смыкались куполом. Вверху оставалось широкое отверстие, через которое солнечный свет широким лучом падал в центр зала. И там стояла она.

Мне не требовалось подсказок, чтобы понять, кто она. Я с замирающим сердцем разглядывал мельчайшие складки ее одежды, тонкие ниточки вен на запястье, нежные ресницы. Ни один скульптор в моем мире никогда не сумел бы создать такого. Даже самые известные и прекрасные статуи в подметки не годились ей. Я знал это, я прекрасно понимал, почему это так.

Она была живой. Мраморной и живой. Я даже не мог заставить себя прикоснуться к ней, боясь почувствовать живое биение сердца или ее дыхание. У меня слезы стояли в глазах, настолько потрясла меня красота эльфийской королевы.