Творение. История искусства с самого начала

[15] Бытие, 11.

[16] Иосиф Флавий. Иудейские древности. X. I.

[17] Curtis J. The Cyrus Cylinder and Ancient Persia. London, 2013. P. 42–43.

[18] Shahbazi S. A. The Authoritative Guide to Persepolis. Tehran, 2004. P. 69–71.

Глава 3 Эпоха утонченности

Когда в Месопотамии возникали первые города, к западу от них, на узкой полоске зеленой растительности в пустыне Сахара, зарождалась еще одна цивилизация. Возникновение городов и письменности первых человеческих цивилизаций происходило одновременно в последние годы IV тысячелетия до нашей эры. Но в то время как города Древнего Междуречья, от Урука до Вавилона, постоянно разрушались и отстраивались заново, цивилизация Древнего Египта на берегах реки Нил более трех тысяч лет сохраняла дух неизменной преемственности.

Эта преемственность уходила вглубь бесчисленных тысячелетий существования человека на африканском континенте задолго до появления первых оседлых поселений. Бродившие в человеческом воображении животные, которых скотоводы сахарской саванны тысячелетиями вырезали на камнях, стали культовыми в династическом Египте. Изменение климата и опустынивание саванны, случившееся примерно за пять тысяч лет до нашей эры, вынудили скотоводов мигрировать в долину Нила, на единственную полосу плодородной земли, оставшуюся в регионе. Они принесли с собой изображения животных и превратили их в богов – вероятно, памятуя о своей прежней кочевой жизни [1].

Скотоводы превратились в землепашцев: от ежегодных разливов Нила зависел их урожай, выращиваемый на черноземе, от которого и пошло название их страны – Кемет, «черная земля». Как и в Месопотамии, здесь стали расти города и мощные крепости, но около III тысячелетия до нашей эры произошло революционное событие – возникло первое политическое государство, власть которого распространялась не просто на один регион, как в городах-государствах Междуречья, а объединила собой обширные земли.

Это единство символизирует плита эпохи начала династического Египта, напоминающая по форме щит и сделанная из темно-серого сланца. Изображенные на ней животные и люди, а также пиктограммы, которые мы называем иероглифами, представляют довольно упрощенные, но вполне законченные формы, которые будут воспроизводиться на протяжении более трех тысяч лет. Сокол, воплощающий бога Гора, восседает выше фараона, разящего булавой врага. Пиктограммы в верхней части палетки – между двумя рогатыми головами – обозначают имя фараона: сом («нар») и резец («мер») – царь Нармер, возможно, первый правитель Первой династии. На голове царя двойная корона Верхнего и Нижнего Египта (похоже, что корона также является египетским изобретением), что говорит о нем как об объединителе, царе всего Египта. На оборотной стороне палетки Нармер представлен в виде рогатого быка, а над ним – две кошачьи фигуры серпопардов, чьи длинные шеи, сплетаясь, образуют круг – полый диск, в котором, как предполагается, толкли краску. Это странное животное могло попасть в Египет из Месопотамии, где примерно в это же время его придумали шумеры. Но оно также могло родиться и в воображении скотоводов Сахары, хотя ни на осколках их расписных горшков, ни на камнях в пустыне следов изображений этого зверя не найдено.

Палетка фараона Нармера. Около 3200 до н. э. Алевролит. Высота 64 см

Загадочные символы на плите Нармера создавались в соответствии с набором не слишком четких правил, которые придают всем древнеегипетским изображениям неподвластный времени и мгновенно узнаваемый облик. Все фигуры изображены в профиль и образованы четким контуром и, без каких-либо трюков иллюзии глубины и других визуальных тонкостей. Разделение на регистры, словно линейка на писчей бумаге, придает сценам упорядоченность, хотя не понятно, пользовались ли египтяне какими-то фиксированными пропорциями для изображения человеческих фигур [2]. Целью этих разделительных линий было скорее обозначение места образа на плоской поверхности, включение его в ряд иероглифического письма.

Сочетание слов и изображений, однако, было нормировано: на египетских памятниках редко встретишь изображения без надписей. Иероглифы были одной из форм рисунка, а резные и живописные изображения обладали ясностью письма; подобным образом египетская скульптура – массивная и кубическая – была тесно связана с архитектурой, а здания часто принимали скульптурную форму. В этом смысле письмо и архитектура являли собой двойной идеал египетских моделей и форм – идеал основательности и ясности. Само пространство природы, запечатленное в человеческом сознании, казалось созданным в соответствии с правилами этого идеала: река Нил с ее неизменным течением с юга на север пересекала ежедневный путь солнца, которое прочерчивало свою линию от пустынного горизонта на востоке до пустынного горизонта на западе. В этих линиях координат происходили разливы Нила, по обе стороны которого вода заливала луга с божественной регулярностью. Геометрия была животворящей силой Древнего Египта.

Неудивительно, что совершенная форма пирамиды воплотила культурно-архитектурный идеал древнеегипетской культуры, однако первая постройка этого типа, возведенная примерно через 400 лет после правления Нармера, своей ступенчатой структурой скорее напоминала зиккурат. Пирамида была построена в Саккара, неподалеку от недавно основанной столицы, города Мемфис, в качестве усыпальницы фараона Джосера и являлась частью погребального комплекса, окруженного стеной, с нефункциональными домами, служившими декорацией для похоронных церемоний, продолжающихся долгое время после кончины фараона. В отличие от шумерских зиккуратов, сложенных из сырца примерно в тот же период, пирамида Джосера была построена из камня: это первое известное нам строение, возведенное из обтесанных кусков скалы. В то время как зиккураты являлись цельными сооружениями – храмовыми лестницами, ведущими в небо – пирамиды были полыми усыпальницами, своеобразными воротами в загробную жизнь. Пирамида Джосера и погребальный комплекс вокруг нее были созданы жрецом-архитектором Имхотепом, чья статуя когда-то стояла у входа. То, что имя Имхотепа сохранилось в веках (а мы не знаем ни одного имени архитекторов Древней Месопотамии), является свидетельством величия его замыслов: благодаря созданным им удивительным постройкам, вырастающим посреди пустыни, его, в конце концов, стали почитать как бога.

Разделение истории Древнего Египта на тридцать династий, начиная со времен Нармера, впервые было предпринято грекоговорящим египетским жрецом по имени Манефон в III веке до нашей эры. Впоследствии, полагаясь на наивысшие достижения египетского искусства, были выделены Древнее царство (династии с IV по VI), Среднее царство (династии с XI по XIII) и Новое царство (династии с XVIII по XX).

Золотыми веками египетского искусства признаны IV династия Древнего царства и XVIII династия Нового царства. В период IV династии Древнего царства начинается великая эпоха строительства пирамид – хотя ее начало не было гладким. Первый правитель IV династии, Снофру, обладал собственным взглядом на то, как должны выглядеть пирамиды в Мемфисе: им надлежало быть геометрически безупречными, ведь их грани должны были символизировать лучи божественного солнца, – и по сравнению с ними нагромождение камней пирамиды Джосера казалось недостаточным. Снофру даже назвал свою пирамиду «явление», имея в виду восходящее солнце, однако в реальности она явилась далеко не идеальной: из-за осадки строения рабочим пришлось урезать наклон верхушки, поэтому теперь она имеет куда менее величественное название – «ломаная пирамида», или ромбоидальная. Снофру заставил инженеров выстроить новую пирамиду, и им удалось создать более совершенный вариант, который теперь иногда называют «розовой пирамидой», откуда фараон в итоге и начал свой путь в загробную жизнь.

Демонстрация могущества через создание огромных, геометрически безупречных сооружений, не похожих ни на какие природные формы, в дальнейшем оттачивалась в более прочных материалах (известковый камень) в Гизе, где сын Снофру, Хуфу (Хеопс), и внук Хафра (Хефрен) возвели собственные «побеждающие смерть машины». Вместе с пирамидами сына Хафры, Микерина, эти сооружения явили собой небывалое грандиозное зрелище: покрытые белым турским известняком, они ослепительно сияли в свете яркого полуденного солнца, чьи лучи они и символизировали, заманчиво мерцали в сумерках и таинственно растворялись в утреннем тумане на краю пустыни, там, где дюны незаметно сливаются с небом, а из долины внизу ветер доносит шум города. Здесь, как и среди монолитов Стоунхенджа, время как будто исчезает, а с ним – как надеялись фараоны – исчезает и смерть.

Статуя фараона Хафра. IV династия. Около 2558–2532 до н. э. Диорит

Самой большой была пирамида фараона Хеопса: она построена из более чем двух миллионов камней, каждый из которых весит не меньше тонны, и достигает почти 150 метров – она была выше, чем зиккурат в Уре, и на протяжении нескольких тысяч лет являлась самым высоким зданием в мире. Несмотря на свои колоссальные размеры, она создана с величайшей точностью: три вентиляционных канала, выходящие из центра гробницы и открывающиеся наружу в верхней части пирамиды, направлены точно на три звезды – на юге это Сириус из созвездия Большого Пса – звезда, связанная с богиней Исидой, на севере это Бета Малой Медведицы – созвездия, в состав которого входит также Полярная звезда; во времена Древнего Египта звезда Тубан созвездия Дракона была ближе к небесному Северному полюсу, и ее можно было видеть через третий вентиляционный канал, соединенный с усыпальницей. Такое космическое представление о человеке как центре непостижимо огромной Вселенной не повторится уже никогда.

Подобно гробнице Джосера, каждая пирамида в Гизе являлась частью целого архитектурного комплекса, включающего мастабы – небольшие усыпальницы для членов семьи фараона и высших придворных (слово «мастаба» происходит от арабского «каменная скамья», поскольку снаружи она действительно имеет форму скамьи). Ежедневные поминальные ритуалы совершались в заупокойном (верхнем) храме, построенном у восточной стороны пирамиды. Оттуда тропинка вела ко второму заупокойному храму (нижнему), служившему воротами в поминальный комплекс. Внутри заупокойного храма Хафры, сверкавшего полированным красным гранитом и белым кальцитом, стояли 23 статуи фараона, вырезанные из твердого темного камня диорита, лишь слегка отличавшиеся позами и формами. Фараон показан сидящим, его голова украшена немесом – головным убором, символом царской власти; над его головой парит Гор, раскинув крылья, словно оберегая его. Хафра совершенно неподвижен и бесстрастно смотрит вдаль.

Этот застывший взгляд был обязательным атрибутом облика фараона, создаваемого в царских мастерских. Он мог иметь весьма отдаленное отношение к реальности, особенно если говорить о роскоши, в которой жил изнеженный фараон. И даже если бы Хафра был милостивым правителем, славящимся своим состраданием и умом (что, похоже, было совсем не так), его бы изображали несгибаемым тираном.

Резная панель из гробницы царевича Рахотепа. IV династия. Около 2613–2494 до н. э. Известняк