Творения Великих.Пришлая

– Раз он говорит, что человечка одарена богами, значит, так оно и есть, – аккуратно сложил письмо Арис Лайн. – Ему можно доверять. Я знаю его уже очень давно.

– Ты знал его, – поправил Велор. – Пятьдесят лет прошло. Он мог измениться.

– Как ты, например?

Повисло напряженное молчание. Холодно-сероглазый и задумчиво-карий взгляды схлестнулись, словно клинки.

– В таком случае, понятно почему эта девица словно шило в заду у Федерации, – пытаясь разрядить обстановку, протянул Эдмонд, потянувшись к графину с вином. Но под суровым взглядом отца мигом отпрянул. – Отец, если воспоминания, которые нам удалось вернуть тебе, правдивы, то едва ли нам на руку, если человечка попадет в людские лапы.

– Этого нельзя допустить! – нахмурился Велор, потянулся и выудив из корзины пару поленьев. Бросил их в огонь.

– Нельзя, – согласился Арис. – Я сейчас же попрошу аудиенции у Темнейшего и, быть может, уже утром обсужу с ним план.

– План? – удивленно приподнял бровь Велор. – У нас уже есть план?

Эдмонд шумно выдохнул и внимательно поглядел на брата.

– Отец говорит, мы не можем рисковать.

– А мы рискуем? – все недоумевал тот.

– Разумеется, сын, – холодно подтвердил Арис. – Наше положение незавидно. Мы одни. Единственные, кто готовы нас поддержать –пустынники. Но их условия…

– Условия рогатых мне известны, – нахмурился Велор.

– Тогда к чему твое негодование?

Эдмонд предупреждающе кашлянул, а Велор распрямился и с силой впился тонкими пальцами в деревянные подлокотники.

– Если я правильно тебя понял, ты предлагаешь добраться до девчонки раньше людей и убить? Верно?

Арис склонил голову и одарил сына пристальным взглядом темных глаз.

– Верно. Но на мой вопрос ты не ответил, – сощурился он. – К чему твое негодование?

Велор, едва сдерживая порыв вскочить и вонзить клинок отцу меж ребер, повел плечами. И пусть Арис говорил негромко и спокойно, кровопийцу не покидало стойкое ощущение, что его отчитывают, словно неразумного юнца.

– Я не негодую отец, – голос пропитался безучастностью, словно Велор уже давным-давно мертв. Внутри мертв. – Просто не понимаю, для чего поднимать шумиху. Девушка целитель, – подался вперед он, – разве не было бы разумнее…

– Как ты думаешь, – перебил сына Арис, – почему с нами сейчас нет Бернара?

Велор от внезапности вопроса пару раз недоуменно моргнул.

– Может потому что Лео единственный в этой стране, кто осознает ценность каждой жизни? – с насмешкой бросил он наконец, нарочно произнеся ненавистное отцу имя.

Однако Арис мастерски владел собой. Он лишь коротко кивнул старшему сыну.

– Эдмонд, оставь нас ненадолго.

Эд нехотя поднялся, широкими шагами пересек гостиную и, бросив предостерегающий взгляд на брата, мол: «Глупостей не делай», – вышел.

– Что с тобой происходит в последнее время? – промолвил Арис, всеми силами пытаясь придать голосу участливые нотки.

Велор усмехнулся, невольно коснувшись груди. В полутьме, сквозь плотную ткань камзола едва проникали холодные голубые блики.

– В последнее время? Ты серьезно?

– Ты знаешь о чем я, сын. Мать говорит, ты сам не свой с тех пор, как вернулся на Иппор, – пояснил он. – Причина не в магии и не в начале. Мы с Эдмондом все сделали правильно и проблем возникнуть не может. Нет, – на дне карих глаз загорелись недобрые искры. – Это нечто иное. Что-то, что ломает тебя и не дает бороться так, как ты это умеешь. Порой я смотрю на тебя и не узнаю. Словно ты и не мой сын вовсе.

– Как я умею, говоришь? Хм-м... – по тонким губам Велора блуждала надменная улыбка. Говорить с отцом ему да зубовного скрежета не хотелось. – Быть может, это оттого, что я сотню лет провел в совершенно отличном от этого мира месте? Как думаешь?

Арис тяжело вздохнул. Налил вина и себе, и сыну.

– Моей вины в том нет.

– Я знаю, – ломано ответил Велор, крутя в руках бокал с темно-бордовой жидкостью. – Но винить меня в том, что я теперь не такой, как прежде, тоже нет смысла. Ты должен понимать.

– Верно, – примирительно кивнул Арис.

Оба какое-то время молча пили и смотрели на полыхающие поленья.

– Я понимаю, что тебе сейчас несладко, – наконец вымолвил Арис, и Велор дернулся, сбивая желание вновь коснуться полыхающей холодом груди. – Но Федерация сейчас уязвима, как никогда, и если мы упустим момент, расстановка сил может измениться. Наша задача сейчас всеми силами пресечь даже возможность создания коалиции людей и остальных государств Иппора, и мне нужна твоя поддержка, – Арис посмотрел на Велора прямо, обжигая ледяным взглядом, казалось бы, теплых глаз. – Пора сделать выбор, сын. Не разочаровывай меня снова, прошу.

Велор набрал воздух в легкие, хотел возразить, но словно враз обессилел. Запустил пальцы в связанные узлом на затылке волосы, борясь с желанием рвануть их изо всех сил.

– Я не понимаю, – с жаром заговорил он, безотрывно глядя в пол, – почему мы не можем дать этой лекарке защиту? И пусть она человек. Она будет полезна. Убеди Темнейшего!

– Лекарей нам тут более чем достаточно, – с прежними властными нотками в голосе изрек Арис. – И запомни хорошенько, людская нога больше не ступит на порог нашего дома.

– Нашего дома? – повысил голос Велор. – В этих землях больше нет ничего нашего, если ты забыл. Мы даже в этом доме живем лишь из милости!

– Повторяю, – Арис с грохотом вернул на столик бокал с недопитым вином, – подобной глупости, что произошла с тобой полвека назад, я свершиться не позволю. Федерация собирает магов в своих землях. Одному Соресу известно, что они с ними там делают, а значит, наша страна не может себе позволить, чтобы какая-то девчонка уничтожила…

– Это больше не твоя страна, – поднялся Велор во весь рост. – Ты больше не советник.

Арис замолчал, пережевывая все то, что так легко позволил себе сказать его сын.

– Как бы то ни было, я верен государству. Утром я пойду к королю, – поднялся он, невозмутимо оправив угольно-черное одеяние. – И я настоятельно рекомендую тебе не попадаться на глаза ни мне, ни монарху до тех пор. Если попытаешься помешать, я, несмотря на то, что ты мой отпрыск, порекомендую ему отправить тебя в Сокрытый тьмой лес защищать селян от дикарей.

– Будто бы степень нашего родства когда-либо имела для тебя значение, – процедил Велор. – Воля ваша, отец. Поступайте, как знаете, – откланялся он с излишней манерностью.

Арис нахмурился, но смолчал. А покидая покои, с такой силой захлопнул воздушным потоком за собой дверь, что пламя на поленьях дрогнуло и, разбрасывая искры, взвилось до обросшего сажей дымохода.

Глава 16. День откровений

Осень принесла затяжные дожди. Все вокруг посерело и вымокло. Кроны деревьев пожелтели, облетели, а особо упорные листья, не сброшенные ветром, уныло свисала теперь с ветвей. Но жизнь в академии по-прежнему кипела.