Творения Великих.Связанные

Алые губы Валери слились в одну сплошную тонкую черточку, а Виктор продолжал недоумевать.

– Друг мой! – воскликнул он. – Отчего же не ты сопровождаешь свою леди? – Велор нахмурился, но оправдываться не стал. – Бернар, разреши? – Виктор легко, практически не касаясь, провел широкой ладонью по карману на груди Лео.

Я вытаращила глаза. Из кармана моего кавалера теперь выглядывал уголочек платка цвета платья Эданы!

«Вот это да! Настоящая магия!» – разинула я рот, не сдержав восторженного вздоха.

Но Виктор на этом не остановился и, шагнув к Велору, проделал те же манипуляции и с его платочком. Тот в одночасье превратился из благородно-зеленого в нежно-лиловый с вышитой тоненькой витой веточкой сирени.

Я с превеликим трудом сдержала улыбку, заметив, как Велор недовольно повел плечом и покорно подошел ко мне. Его негодование я нутром чуяла, и это невероятно забавляло.

Валери тоже была недовольна, но, подобно сыну молчала. Зато Виктор был абсолютно доволен собой.

– Ну вот, – деловито потер он руки, очевидно польщенный моим восторгом и недоумением. – Так куда лучше, верно, Елизавета? Что ж, – спохватился мужчина. – Поспешим! Церемония вот-вот начнется.

Мы дружно двинулись вслед за хозяином в большой зал, украшенный множеством цветов и свечей. Расселись по предложенным местам. Гостей уже собралось предостаточно, и многие из них с нескрываемым интересом провожали нас взглядом.

Надо отметить, что свадебная церемония ничем не отличалась от обычной, человеческой.

На дочери Виктора Анне было надето белоснежное пышное платье, а ее жених – невероятно красивый мужчина с темными, вьющимися волосами, блистал в черном смокинге.

Сидя рядом со мной, Леонард еле слышно комментировал все происходящее, начиная от перечисления гостей: кто к какому семейству принадлежит, кто чей родственник, кто человек, а кто нет – людьми являлась практически вся прислуга и лишь пара гостей, не считая меня, – и, заканчивая убранством зала.

Оказалось, что наличие в букете невесты белоснежных орхидей и пурпурной розы в бутоньерке жениха, символизировало слияние двух древних вампирьих родов, в гербах которых присутствовали эти цветы.

– Видишь, – шептал Лео, – все те женщины и мужчины представители рода Лерманн. Они довольно высокомерны и, я бы даже сказал, опасны… А вон те дамы с белыми цветами в волосах и господа с белоснежными платками в карманах, это семейство невесты.

Я кивнула.

Почему-то именно на приеме в доме Виктора Дерхова я вновь ощутила всю силу нереальности происходящего. В голове никак не укладывалось, что мифические существа, кровопийцы, и впрямь живут среди нас! Выглядели они обычно и вполне возможно, что я видела таковых, и не раз, в супермаркете, выбирающих пачку томатного сока или в аптеке, покупающих средство от простуды.

Я покивала, вновь слушая Леонарда.

Надо отметить, болтовня Лео отлично разряжала обстановку, ведь Велор, сидя по правую руку от меня, хранил холодное надменное молчание на протяжении всей церемонии. И не удостоил меня, «свою леди», как выразился Виктор, даже мимолетным взглядом.

Покидали зал мы с Дракулой плечом к плечу, но под руку он меня не брал, чему я была рада. Излишнее внимание привлекать к себе не хотелось, потому я тенью семенила рядом с Велором, старясь не пересекаться ни с кем из гостей взглядом.

***

Пережив торжественную часть, мы отправились на банкет, где и принесли поздравления молодой паре.

Зал был также украшен алыми и белоснежными цветами. Зажженные свечи стояли на каждом из небольших, драпированных тканью столиков. То там, то сям шустро сновали официанты, разносили закуски и напитки гостям.

На таких вечерах мне бывать еще не приходилось, поэтому я чувствовала себя абсолютно не в своей тарелке и пристально наблюдала за Велором. Старалась реагировать на все происходящее так же, как и он.

После всех холодных кивков и обмена любезностями с Анной и ее новоиспеченным супругом, я едва решила, что можно расслабиться, но не тут-то было.

– Какая встреча, – протянула высокая молодая женщина с длинными по пояс светлыми волосами в серебристом вечернем платье, сопровождаемая не менее высоким мужчиной с ясными голубыми глазами.

Леонард уже объяснил мне, что эти двое: двоюродные брат и сестра невесты. Однако эти пояснения были излишни. Их внешнее сходство сполна подтверждало их родство.

– Марис, Виктория, – кивнул Велор паре.

Эдмонд, будучи неподалеку, улыбнулся себе под нос и отпил из бокала. Я с удивлением покосилась на него, и Эд, поймав мой взгляд, снова скривил губы, словно предвкушая нечто интересное, и отвернулся.

Марис тем временем пожал Дракуле руку и, смеясь, отметил, что тот, по его мнению, обманул его доверие и не приехал к ним погостить, как и обещал, прошлым летом. Его сестра кокетливо, с толикой укоризны уставилась на Велора и с жаром покивала. Обвинения брата она яро поддерживала.

– У меня были дела, не терпящие отлагательства, – отозвался Велор, слегка наклонив голову и старательно изобразив грусть на лице.

Марис с пониманием хмыкнул и закивал, а Виктория, напротив, прищурила синие глаза и надменно приподняла округлый подбородок.

– Ах, Велор, брось, – равнодушно засмеялась она. – Все в курсе, какие из твоих дел не терпят отлагательства, – Виктория небрежно махнула ручкой в сияющих браслетах, указав на меня, и с недовольной гримасой поправила лиловый уголочек платка на груди Велора.

Я тревожно оглянулась. Действительно, многие из гостей до сих пор скользили любопытными взглядами по мне и Велору. Некоторые даже глядели с открытой неприязнью. В большей степени это были представители старшего поколения.

– Ты как всегда проницательна, Виктория, – миролюбиво согласился Дракула, но я почувствовала, что он злится. И злится сильно.

А сама подумала, что Велор нагло лжет. Прошлым летом мы с ним даже не были знакомы, и причиной его нежелания общаться с явно влюбленной в него женщиной, я быть попросту не могла.

Виктория, очевидно, об этом не ведая, в ответ на замечание сладко засмеялась, а Марис попенял Дракуле:

– Велор, познакомь же нас наконец со своими «неотложными делами»! – в тон сестре засмеялся он. – Мы с Вики сегодня столько о них слышали…

Я нахмурилась. Родня Анны говорила обо мне так, словно я не стояла в шаге от них. Я с трудом сдержала порыв поморщить нос. Внезапно показалось, что запахло чем-то зловонным.

«Ах, нет. Почудилось, – вела сама с собой я разговор. – Это всего лишь запах сарказма и презрения к человечке. А я уж, было, забеспокоилась...»