Творения. Том 2: Стихотворения. Письма. Завещание
Шрифт:
Классификация стихотворений и анализ их
Думаю, что в стихах моих нет чего-либо вовсе бесполезного; в этом, если хочешь, удостоверят тебя самые стихи.
За исключением известного, спорного по авторской принадлежности опыта цельной драматической композиции – трагедии «Страждущий Христос» [336] все стихотворения святого Григория Богослова относятся к области лирической поэзии. Но помимо чистых форм лирики, поэзия его представляет весьма много средних и смешанных форм, в которых художественно-литературный анализ открывает слитыми элементы, порознь составляющие характеристическое отличие каждого рода поэзии в отдельности. Основательное изучение изящной древнеклассической поэзии дало Григорию Богослову богатую почву для разнообразного выражения его поэтического вдохновения. Художественная литература древних греков представляла в готовом виде такое обильное разнообразие поэтических родов и форм, созданных и усовершенствованных гением эллинов на основании общих законов человеческого духа, что поэту-богослову в этом отношении оставалось только талантливо воспользоваться ими. Святой Григорий действительно исчерпал своими поэтическими произведениями все богатое наследие древнеклассических видов лирики, а по частям и эпизодически – почти все разнообразие поэтических форм, вливая в эти готовые формы античной пиитики [337] продукты собственного поэтического творчества. Но так как чувство, основной элемент лирической поэзии, под влиянием христианских идей и идеалов осложнилось бесконечным разнообразием оттенков, обусловливающих
336
Ввиду того что трагедия «Страждуший Христос» « » не принадлежит бесспорно св. Григорию Богослову и что вопрос о подлинности ее породил обширную историко-критическую литературу, в которой, выдвинув столь же веские и авторитетные доводы за принадлежность трагедии св. Григорию Богослову, как и против нее, остается и доселе вопросом открытым, мы надеемся сказать об этой спорной трагедии особо, в отдельном трактате.
337
Пиитика (греч.) – старинное название теории поэзии. – Ред.
Для точнейшего раскрытия поэтической природы, для определения и уяснения характера стихотворений святого Григория Богослова необходимо, таким образом, во-первых, сделать подробную классификацию их, разделяя и подразделяя стихотворения на более частные группы и категории, имеющие по своим внутренним свойствам видовые различия между собою, хотя и объединяемые высшим родовым понятием лирики; во-вторых, рассматривать каждую группу стихотворений Григория по возможности в историкогенетической связи с древнеклассическими образцами.
Сначала мы разделим все стихотворения, по характерным свойствам их поэтической природы и литературным формам, на два обширных класса: на стихотворения 1) лиро-эпические и стихотворения 2) собственно лирические.
Часть I
Стихотворения лиро-эпические
К стихотворениям лиро-эпического характера относится весьма богатый отдел стихотворений дидактических, которые, в свою очередь, для удобства разбора можно подразделить на четыре категории: 1) гномические, или этико-прагматические стихотворения; 2) исторические поэмы, 3) дидактические поэмы и 4) стихотворения обличительного характера (сатирические).
1. Гномы
, лат. Sententia, в обыкновенном смысле означает изречение, которое, соединяя с возможно краткой формой выражения возможно большую полноту мысли, синонимично со словами: , , , , , (dictum, dicterium), . Кратко и метко выражая результаты нравственно-практических наблюдений и выводы житейского опыта, гномы сходны с пословицами и подобно этим последним имеют целью поучение, преподание нравственного урока, правила, наставление. Различие гномических изречений от пословиц (, , = dictum, verbum, proverbium, adagium) состоит только в том, что пословица живет и обращается в устах народа как общее его достояние; она общеизвестна, хотя и никто не знает, кто ее автор; «она ходит, – как выражается Даль, – под чеканом народности». С изречениями же гномическими продолжают неразлучно жить обыкновенно и имена их авторов. Как самая удобная и общедоступная форма выражения разнообразных жизненных наблюдений, моральные сентенции, или гномы, свойственны всем вообще народам, особенно в древнейшую пору их жизни, и везде служили началом дидактической поэзии. Но особенным уважением и успехом всегда пользовались гномы на Востоке.
В древнегреческой литературе гномы встречаются уже у Гомера, а у Гесиода, гномы или сентенции, становятся сами по себе содержанием целых определенных видов стихотворений. Древнейший род такой нравоучительной или дидактической поэзии встречаем в «« » (поэме «Труды и дни») Гесиода. И в творении Гесиода соединены еще два различных элемента – правила, касающиеся материальной жизни, и нравственные. Позднее, когда последние начинают составлять единственный предмет дидактической поэзии, образуется поэзия собственно гномическая. Временем высшего развития этическо-гномической поэзии у эллинов был период так называемых «семи мудрецов» и «греческих законодателей». Задачей их гномической мудрости было частью давать в кратких изречениях и сентенциях нравственно-житейские нормы и правила благоразумия 1 частью – через политические предписания и законы облагораживать жизнь и таким образом содействовать развитию высшей культуры, в которой нравственные и политические элементы, первоначальные опыты философии и законодательства, нераздельно слитые между собою, выражались в поэтической форме; чаще всего гномические стихотворения излагались в форме строф, состоящих из двух или трех элегических дистихов, которые обыкновенно назначались и посвящались какому-нибудь другу. Многие из гномических стихотворений, например Солона, имели на заглавном листе личные посвящения: , , , соединяя, таким образом, субъективный характер элегии с обсуждением общественных вопросов. Вначале, впрочем, самой приличной формой для спокойного мирообсуждения и бесстрастного изложения житейской мудрости считался гекзаметр. Позднее же, когда гномические стихотворения преобразовались в так называемую «гномическую элегию», метрической формой гномов сделалось элегическое двустишие, представляющее соединение гекзаметра с пентаметром. Но наряду с этой формой по-прежнему оставался в употреблении и гекзаметр, которым написаны (в числе 71) и так называемые «золотые изречения» Пифагора. Однако преобразование гекзаметрической формы гномических стихотворений в элегическое двустишие (размером которого написано одно из лучших гномических стихотворений святого Григория Назианзина) весьма заметно отразилось на чисто поэтическом элементе их; мало того, само преобразование это совершилось под влиянием поэтического элемента. Хорошо приспособленная, по самой краткости своих строф, к аккомпанементу простой и незатейливой игры на музыкальном инструменте, гномическая поэзия позднейшего размера содержит в себе по местам много вдохновения, оживляющего элегический стих силой и теплотой, достойными Каллина и Тиртея [338]
338
Каллин – греческий поэт 1-й половины VII в. до н. э. Основоположник жанра элегии.
Тиртей – древнегреческий поэт 2-й половины VII в. до н. э. В элегиях, написанных на ионийском диалекте, осуждал корыстолюбие, раздоры, призывал к единству, восхваляя спартанскую старину и воспевая храбрость спартанских воинов. – Ред.
Такой силой и жизнью отличаются в особенности гномические элегии Солона. Вообще же гномические стихотворения, благодаря меткости своих правил, изящной точности и изысканности языка, были особенно драгоценны по своей пригодности для воспитательных целей. Они охотно заучивались юношами и навсегда запечатлевались в их памяти; они пережили в истории литературы многие гениальнейшие произведения классической древности. Даже после диалогов Платона и нравоучительной философии Аристотеля не забыли Фокилида, Солона и Феогнида [339] . «Золотые стихи» Пифагора имели комментаторов еще во времена святого Григория Назианзина. Позднее же потом все
подобного рода стихи, как и апофтегмы [340] и притчи в прозе, перешли в нравственные антологии, например Ориона, Стобея [341] , и в различного рода энциклопедии и руководства. После разновременных пересмотров и переделок, они встречаются потом то с печатью христианского мировоззрения в греческой поэме псевдо-Фокилида [342] , в собрании Сивиллиных предсказаний, в мыслях епископа и мученика Нила, то с характером стоической философии – в латинских дистихах Дионисия Катона.339
Фокилид, Солон, Феогнид – греческие поэты VI в. до н. э., выдающиеся представители гномической литературы. – Ред.
340
Апофтегма, или гнома, афоризм, максима, сентенция, – малая форма дидактической и философской поэзии. – Ред.
341
Стобей Иоанн – византийский компилятор; жил, вероятно, в первые десятилетия VI в. до н. э. Плодом его занятий был объемистый сборник поучений и изречений разных авторов преимущественно нравственного содержания. – Ред.
342
С именем Фокилида (см.: Bergk. Poetae Lyrici Graeci. С. 455–75) до нас дошло большое (приблизительно из 250 гекзаметров) нравоучительное стихотворение « », соединяющее орфическо-гесиодические сентенции с местами из позднейших гномических поэтов и с правилами ветхозаветных дидактических книг; по своему происхождению стихотворение это одними из ученых относится к александрийскому периоду (Иосиф Скалигер, Роде, Берней и др.), другими – к одному из первых четырех веков христианской эры (Брунк, Гайсфорд, Эвальд и др.). Первые под псевдо-Фокилидом разумеют какого-либо просвещенного иудейского автора, который, несмотря на разобщающие отличия национальности, в дидактическом тоне, но мягко и без всякой полемической примеси рекомендовал грекам моральные предписания Ветхого Завета. Последние усматривают в нем какого-либо христианина из образованных греков, жившего к концу IV века и сделавшего попытку, под именем Фокилида, согласить в названной поэме новое учение с изречениями древнегреческих поэтов. (См.: Bode. Geschicte d. Lir. Dichtk. Erst. Th. С. 247.)
Гораздо ближе по композиции, тону и языку к гномам св. Григория Богослова прекрасное гномическое стихотворение « », дошедшее до нас в неполном виде (из 73 гекзаметров) под именем неизвестного поэта Навмахия. В нем автор – по всей вероятности, христианин (см.: Grasse. Gesch. D. Liter. Aegypt. Assyr / Juden, etc. sect. 2, p. 758) – с большим поэтическим искусством выставляет правила для брачных супругов обоего пола; в особенности же подробно останавливается на отношениях жены к мужу.
Из христианских писателей, образовавших свой талант и вкус на художественных образцах древнеклассической литературы, святой Григорий Назианзин первый с успехом воспользовался гномической формой поэзии для выражения христианских идей.
К гномическому роду стихосложения относятся следующие из его стихотворений: 1) [№ 30. «Мысли, писанные одностишиями»]); 2) [№ 31. «Мысли, писанные двустишиями»]); 3) [32. «Двустишия»] и 4) [№ 33. «Мысли, писанные четверостишиями»]; к этой же категории следует причислить и 5) стихотворение под заглавием: « [№ 34. «Определения, слегка начертанные»].
По предметам своего содержания гномические стихотворения святого Григория Богослова так же богаты и обширно разнообразны, как сложна и разнообразна самая жизнь человеческая во всей совокупности ее духовно-нравственных проявлений. Гномы его обнимают, с моральной стороны, жизнь человека во всевозможных отношениях его общественного и домашнего быта, наставляют и нравственно руководят христианина среди самых разнообразных обстоятельств его личного положения, при самых различных условиях его звания и состояния, его пола и возраста. И миряне и монахи, и пастыри и пасомые, и отцы и дети, и замужние и девственницы, и рабы и господа, и бедные и богатые – все одинаково в гномической мудрости поэта-богослова находят каждый по себе и для себя нравоучительное правило, руководственную норму или жизненно-опытный совет, с которыми каждый, в высших религиозно-нравственных интересах своих, должен сообразовать свой образ действий и поведения в том или другом случае жизни. С другой стороны, гномические стихотворения святого отца не лишены и чисто исторического значения для характеристики внутренне-бытовой стороны современной ему эпохи. В своих гномических нравоучениях святой Григорий с особенным успехом пользуется своим любимым методом заключения «от противного»: от внешнего явления – к высшему внутреннему смыслу его, от чувственного – к сверхчувственному, от современного, изменчивого – к вечному, постоянному, от заблуждения, порока – к истине, добродетели. Прием этот сам по себе часто дает святому Григорию случай обрисовывать, правда отрывочными, но метко схваченными, живыми штрихами современные ему недостатки, обличать господствующие предрассудки и пороки. Такая широкая задача всестороннего нравоучения и руководства, всех вообще и каждого в отдельности, только и доступна гномическому стихотворению по самым свойствам его композиции и характера. Не подчиняясь обыкновенному литературному требованию единства содержания, достигаемого строго-последовательным развитием главной мысли и органически тесным отношением частей к своему целому, гномическое стихотворение есть исключительный род словесного произведения, в котором христианский поэт, по широте и разнородности предметов нравоучения, может быть, по апостолу, всем для всех (см.: 1 Кор. 9:22). Пред глазами читателя поэт открывает в своих гномах необозримо широкое поприще человеческой жизни и деятельности. Пестро, как самые явления жизни, проходят пред ним, в живой очередной смене, разнообразные отображения и картины этой жизни. С каждым отдельным стихом выступает какоенибудь новое житейское отношение, получая, под углом зрения христианского поэта, свою особую яркую полосу света, уясняющего внутренний смысл и значение его; в каждом гномическом изречении новая нравоучительная мысль, новое назидательное правило или нравственно-практический совет выводятся из наблюдения над каким-нибудь новым явлением или комбинацией явлений в опыте жизни человеческой и олицетворяются в новых одушевленно-поэтических образах и метафорических формах.
Литературные достоинства гномических стихотворений святого Григория Богослова, обусловливаемые до известной степени самыми внутренними свойствами их содержания и характера, заключаются, между прочим, в этом разнообразии и беспрерывной смене живых образов, сильных и метких сравнений и уподоблений, тонко-прозрачных аллегорий, неожиданных и поразительных антитез. Благодаря этим высоким качествам – совместно содержания с формою, гармонии мысли с образом выражения ее – длинное, примерно в 326 стихов, гномическое стихотворение, представляющее непрерывную цепь моральных наставлений, читается не только без утомляющего однообразия, но и с большим, до конца не ослабевающим подъемом.
Анализ содержания гномических стихотворений (строф) святого Григория Богослова
Всю обширную область гномов, подлежащих нашему вниманию, по трем главным сферам отношения нравственно-практических обязанностей и правил христианского поведения, рекомендуемых моралью их, можно разделить, прежде всего, на три не одинаковые по объему группы: 1) гномы, касающиеся обязанностей христианина в отношении к Богу; 2) в отношении к другим людям («ближним») и 3) в отношении к самому себе.
Гномические строфы святого Григория Богослова, по предмету своему относящиеся к первой из названных трех категорий, весьма несложны.
Принципом его моральных наставлений рассматриваемой категории гномов служит высочайший принцип христианства: возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем помышлением твоим (Мф. 22:37) [343] Эта «первая и большая заповедь» служит исходным пунктом гномических нравоучений святого Григория.
343
Развивая в одной из своих проповедей это высшее христианское начало, Григорий Богослов говорит: «Если бы у нас кто спросил, что мы чествуем и чему поклоняемся, ответ готов: мы чтим любовь. Ибо, по изречению Святого Духа, Бог наш любовь есть (см.: 1 Ин. 4:8) и наименование сие благоугоднее Богу всякого другого имени» [Слово 23, т. 1. С. 286. Ст. 4].