Твой последний шазам

Этот армянин — Артур оказался владельцем рынка, площадь под который ему сдавала в аренду администрация района, а её возглавлял родной дядька Гороха, чем, собственно, Горох и пользовался. Ходил со своей бандой на рынок и беспредельничал.

Артур же за рынок сильно держался, летом он ему приносил хороший доход.

Но в жалобы на Гороха дядька верить отказывался, утверждая, что Артур у него специально скидки на аренду так выбивает.

Одним словом, за то, что Тифон навалял Гороху, а Макс записал их бесчинства на телефон, Артур был готов нас на руках носить. И он, и вся его, как оказалось, ну очень многочисленная семья.

В итоге, нас отвезли в какую-то придорожную шашлычную и всю ночь кормили и поили на халяву. Кроме того, там было полно девок, походу местных проституток, и мы вообще забыли, как нас зовут. Так что, если бы не Тифон, который в итоге тоже напился (у него просто не было другого выхода), мы с Максом, наверное, вообще никогда не вырвались из наших любовных приключений и остались в этой шашлычной насовсем.

Но Трифонов на то и Терминатор, чтобы выживать там, где обычный человек не в состоянии.

Выволок нас полураздетых на улицу и пинками погнал до лагеря. Однако по дороге зачем-то вырвал из земли два дорожных знака, и мы по очереди их несли.

В лагере нас встретил разобиженный Дятел, который в ночи провел два часа возле церкви, пока кто-то из нас не ответил на его звонок.

Мой первый сексуальный опыт меня не впечатлил. Я вообще ничего особо не понял и не запомнил, но зато теперь хоть перед парнями было не стыдно и Дятла можно было заткнуть на раз.

На улицу я выполз минут через двадцать и то, только потому, что мочевой пузырь грозил лопнуть.

Дятел сидел за столом и читал затоптанную книгу из библиотеки. Поднял на меня глаза, презрительно посмотрел и снова уставился в книжку. Возле мангала стояли прислоненные дорожные знаки: два чёрных бугорка в красном треугольнике, который Макс называл «сиськи» и корова-пешеход.

— А где Тифон? — я медленно опустился напротив Дятла, чувствуя боль в ушибленной о прилавок пояснице.

— У Макса.

— Что он там делает?

— Спит.

— А почему там? — я схватил бутылку с водой и допил до конца.

— Откуда мне знать?

— Корпус сломали?

— Нет.

— Почему?

— Экскаваторщик заболел. Послезавтра будет.

— Ты обиделся что ли?

— Нет, — поцедил сквозь зубы он и перелистнул страницу.

— А чего тогда такой неразговорчивый?

— Просто.

— Извини, что заставили волноваться, но мы не знали, что так получится. Клянусь.

— Понятно.

— Слышь, Вань, — я пересел на его сторону и заглянул в книгу, но он демонстративно захлопнул её перед моим носом, так, что пыль со страниц поднялась над столом. — Мы не просто так напились и всё такое…

— А как? — он прищурился. — Случайно?

— Можно и так сказать. Ты же знаешь, что Трифонов не пьёт?

— Знаю.

— Вот и сам подумай.

— Тебе, Никит, до меня вообще никакого дела нет. Я думал мы с тобой, как настоящие братья, а ты так ведешь себя, так поступаешь, как будто я для тебя никто.

— Да пойми ты, это просто неудачное стечение обстоятельств. Думаешь, я сам не жалею? Ещё как жалею. Хочешь, расскажу, что было?

На лице Дятла отразилась жестокая внутренняя борьба. Но любопытство всё же взяло верх.

— Ну?

— Ща, — я сполз с лавки, подошёл к бочке, засунул в неё голову, а потом резко выпрямился: всё моментально поплыло и закружилось. Вода с волос ручьями потекла по спине и плечам. Сделал два шага, запнулся о столбик дорожного знака и улетел вперед в песок. Пока падал, сшиб другой знак, который с диким грохотом рухнул на мангал и уронил его.

— Ты как? — кинулся ко мне Дятел и попытался поднять.

Я отдёрнул руку и встал сам. Кое-как отряхнулся.

Через пару секунд из восьмого домика вылетели Трифонов с Максом. Вид у обоих был перепуганный.

— Мне показалось, что экскаватор сносит наш дом, — едва слышно прошептал Макс.

На шее у него красовался смачный лиловый засос.

— Вы зачем дали мне вчера пить? — с выражением глубокого раскаяния Тифон оглядел знаки.

— Думаешь, я сам рад? — ответил я.

— Телефон мой не видел?

Я покачал головой.

Макс закрыл ладонями лицо и со стоном опустился на ступеньки домика.

— Вы как хотите, а я на озеро.

Через час мы отлеживались на тенистой стороне озера и дремали. Время от времени кто-то вставал, шёл окунаться, возвращался и снова забывался в полусне. Тело потихоньку приходило в себя, а вот голова всё больше тяжелела. Постепенно я начал ощущать, будто что-то не так.

Вчерашние спутанные воспоминания.

Вспомнил, как стою в тоскливым одиночестве и просматриваю Зойкины фотки. Стою почему-то на улице, прямо под дождем, в наушниках играет Улица Сталеваров и мне до боли, до дрожи жалко себя. Кажется, тогда я даже плакал или это из-за дождя так казалось. И ещё отчего-то мне было очень стыдно. Какое-то не дающее покоя тёмное пятно и привкус горечи во рту. Но было ли дело в Зоиных фотографиях или в чьих-то словах? Или в моих словах? Или всего лишь в моих мыслях, понять я не мог.

Так бывает, когда забываешь, что хотел сказать. Вот-вот крутилось на языке, а потом исчезло и в голове темнота. Силишься восстановить, но получается ещё хуже.

— А давайте сами корпус сломаем? — вдруг ни с того ни с сего, разгоняя всеобщую сонливость, выдал Дятел. — Я погуглил, там ничего сложного. Обычные джойстики. Да и кабина открыта.

— Без ключа всё равно не заведется, — сказал я.

— У кого как, — пробурчал Тифон.

— Да, нет же, — Дятел ожил на глазах. — Ключи от него у Бориса. Я уже узнавал.

— Зачем это ты узнавал?

— Затем, что мы просто сидим и ждём, а там всего-то нужно взять и разломать. Просто разломать. Бам, бам. Делов-то. Вот сами подумайте, если экскаваторщик приедет послезавтра, один день он потратит, чтобы сломать корпус. А может даже два. Это всего займет четыре или пять дней. Так что мы никак не укладываемся в три недели. И нам могут ничего не заплатить.

Трифонов с интересом приподнялся на локте.

— Звучит разумно.

От его похвалы Дятел расцвел, как розовый бутон.