Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве)

— Когда уже начнется эта коррида? — снова заныла я, обмахиваясь из последних сил. — Как они ходят в такую погоду в пять слоев нижних юбок?

— У них еще и мыться не принято, — сообщил Марк, хотя это трудно было не обнаружить. От любого человека распространялась сногсшибательная волна — смесь закисших запахов тела и щедро налитых благовоний.

— Ну почему же, два раза их точно обмывают, — хмыкнул Билл. — В крестильной купели и перед похоронами.

Коррида наконец началась. Я никогда не была любительницей подобных зрелищ и заскучала. Там и смотреть-то было не на что. Юный женоподобный тореро больше кривлялся, чем и впрямь рисковал очутиться на рогах маленького, щуплого бычка.

— Да погоди, это подмастерье, публику разогревает, — пояснил Билл. — Самое интересное начинается во второй половине представления. А пока все расслаблены, отдыхают.

Я заметила, как Амброс поглядывает на часы.

— Ты чего-то ждешь?

— Да. Будет маленький сюрприз для первых рядов, — Билл нехорошо усмехнулся, и меня охватило уже знакомое предчувствие…

— Приготовиться, — предупредил Амброс. — Сейчас начнется давка. Ваша задача — продержаться против толпы хотя бы две минуты. Двигайтесь вперед зигзагами, не останавливайтесь и ни с кем не церемоньтесь. Постарайтесь не упасть — затопчут. Начнут напирать — поворачивайтесь и бегите со всеми. Если не дойдете до арены — встречаемся у фонтана на площади.

Я хотела спросить, с чего бы это взяться давке, но не успела. На арену выбежало сразу десятка два крупных быков. Похоже, это была внештатная ситуация, так как следом выскочили загонщики и принялись криками, факелами и хлыстами загонять животных обратно. Не тут-то было! Озверев от шумного присутствия сотен сильно пахнущих людей, быки начали метаться, раскидали загонщиков, смяли заграждения арены и врезались в плотно стоящий первый ряд. Началась невообразимая паника.

— Пора! — скомандовал Билл. И мы пустились навстречу людской лавине.

Быки неслись, как ледоколы, рассекая пестрое живое море и оставляя за собой искореженные человеческие обломки. Первую минуту я двигалась довольно уверенно, ныряя в просветы и отталкивая зазевавшихся. Но чем ближе была арена, тем плотнее становилась орущая, обезумевшая толпа. Это было уже не скопление отдельных особей, а единое целое — неразумное, невменяемое и очень опасное. Петлять и продвигаться вперед становилось все труднее, меня оттесняли обратно. Я проклинала неудобный наряд, цепляющийся за пуговицы и пряжки окружающих. Мантилью и парик с меня сорвали давно. Верхняя юбка превратилась в жалкие лохмотья.

И тут я увидела быка. Он летел прямо на меня, врезаясь острыми рогами в спины убегающих от него людей и расшвыривая их, словно котят. Бык мчался, не разбирая дороги, и толпа редела перед ним — успевшие оглянуться люди отпрыгивали в стороны, на головы соседей, спасаясь от страшных рогов и копыт. Убраться с его пути было невозможно. Словно плывешь по ревущему потоку в узком скалистом ущелье навстречу гибельному порогу — разве что против течения. Я развернулась назад. Толпа подхватила меня и понесла с собой. Но бык двигался быстрее. И я остановилась, решив не подставлять ему спину.

Удивительно, но страха не было. Бык не выбирал путь, он шел напролом, не различая помех. Теоретически, даже от прицельно давящего тебя автомобиля всегда можно увернуться, если правильно рассчитать момент. Именно это я и попыталась сделать. Нижняя юбка, по прихоти любящей фламенко костюмерши оказавшаяся ярко-алой, хлестнула быка по морде, а я вильнула в сторону, обходя его сбоку. И тут у животного сработал условный рефлекс.

Не знаю, различают ли быки цвета, или то просто традиция, но зверюга привычно развернулся и кинулся на меня. Мне удалось тем же манером ускользнуть от него еще пару раз, но потом я споткнулась о чей-то потерянный башмак, наступила на подол и упала на спину. Проклятые юбки задрались вверх, и показался пистолет в набедренной кобуре. А ведь я про него совсем забыла!

Даже хорошо, что я упала, потому что вытащить оружие из-под горы одежд было хлопотно. Теперь мне хватило секунды. Пуля вошла между налитых кровью глаз. Голова быка откинулась в сторону, но инерция влекла его вперед. Он проехался по мне копытами и рухнул где-то позади, подняв облако вонючей пыли.

Теплые руки умело нашли пульс на шее, профессионально ощупали голову и переместились вниз, проверяя все кости.

— Анерстрим, очнись, — настойчиво звал Билл. Меня приподняли и все тело пронзила боль.

— Рука! — воскликнул Марк.

— Ключица сломана, — ответил Амброс. — Подержи вот так. Джа, открой глаза. Ну же, детка, очнись сама, не заставляй нас тебя вытаскивать.

Вокруг были слышны стоны затоптанных толпой людей.

— Что еще болит? — спросил Билл.

— Все, — с трудом разлепила я губы.

— Сейчас… — он искусно надавил мне пару точек на шее и затылке, и боль отступила, оставив только тянущее, мешающее чувство. Ключица противно похрустывала при каждом движении или глубоком вдохе.

— Встать сможешь?

Ноги оказались целы. Оборванный Марк довел меня до фонтана.

— Да, не повезло, — заметил он, поддерживая меня, пока я пила и умывалась здоровой рукой.

— Еще как повезло! — догнал нас Билл. — Зверь весом не меньше пятисот фунтов прокатился прямо по тебе, чуть не втоптав в землю. И ты отделалась сломанной ключицей и синяками. А могла бы превратиться в отбивную.

Некоторое время мы плескались в фонтане, наслаждаясь прохладой воды. Царящий вокруг бедлам ничуть не волновал. Наверное, начинаем привыкать.

— Ну, и что было сделано неправильно? — отдохнув, спросил Марк.

— Все было прекрасно, — похвалил нас Амброс. Я опешила.

— Вы продержались больше шести минут! — довольно продолжал он. — Результат замечательный. Если бы не этот бык… Ну, вероятность нападения животного, конечно, была, но риск есть в любом деле.

Он дал нам немного порадоваться и добавил:

— Как всегда, есть замечания.

— Как всегда, — дружно отозвались мы.