Ты будешь моей

– Доченька, прости. Не доглядела, - плакала мама, а я как ненормальная осматривала Гордея, пытаясь понять его состояние.

Рядом появился Захар. Он сразу же поднял сына на руки и понес его в дом. Мы с мамой последовали за ними. Я даже не сразу поняла, когда на моих плечах оказался плед.

– Какая же я дура.

– Мам, прекрати. Ты не при чем!

Мы зашли в дом, и муж сразу же отнес сына на диван. Принялся снимать с него вещи, а я рванула на верх за сухой одеждой и теплым одеялом. Вернулась в гостиной, как раз, когда Захар растирал сына, и раздавал указания охране.

Мама вышла из кухни с большой кружкой чая.

– Я позвонила доктору. Он скоро приедет, - сообщила она, и присела у ног малыша.

– Держи кофточку, - Захар сам одевал сына, а я, присев рядом, гладила его по голове.

Укутали в одеяла и все втроем окружили Гордея находясь на грани срыва.

Я пересела на диван и перетащила сына на себя, отдавая ему как можно больше тепла.

Хотела укутать его собой, чтобы он поскорее отогрелся.

Муж даже фен принес и высушил сыну волосы.

– Может в ванную?

– Захар Денисович, там доктор приехал.

Пока Сергей Тимофеевич осматривал Гордея, я стояла у окна, и наблюдала за ними. Душа была не на месте. Боялась, что он может заболеть, и мало ли во что это выльется.

Ко мне подошла мама, и я утащила ее в объятия.

– Ну, ты чего, мамуль? Не плачь.

– А сама? Отчего глаза на мокром месте?

– Я мать.

– А я мать и бабушка. На мне двойная ответственность. И что? Не доглядела.

– Виктория Николаевна, - услышали мы слова врача, - прекратите себя винить. Не то позову Руслана.

Я хмыкнула, а мама засмущалась.

– Шантажисты, - буркнула она, отворачиваясь.

Все мы знали, что между этими двумя искрило. И хоть мама не подпускала к себе близко Руслана, но тоже ему отвечала взаимностью.

– Мамуль, не вини себя. Нет твоей вины в том, что лед не выдержал. Правда, успокойся.

– Все, прячься под одеяло. Сейчас я тебе дам сиропчика, потом выпьешь молока с медом и поспишь.

Я подошла к Сергею Тимофеевичу, как раз, когда он доставал из чемодана сироп.

– Нужно купить препараты для растирания. Я сейчас все напишу.

– Сергей Тимофеевич, может быть ему в ванной полежать? В теплой воде?

– Лучше свое тепло ему дайте. Пообнимайтесь, укройтесь теплым и спите.

– Хорошо. Спасибо Вам.

– Ну, как у вас тут? – в комнату вернулся Захар.

– Вот, - врач протянул Захару список лекарств, а муж сразу же передал его Руслану, - купите и давайте Гордею все, как я расписал.

– Руслан, пошли кого-то из ребят.

Мужчина кивнула и сразу же вышел на улицу.

– Спасибо вам, Сергей Тимофеевич. Сыну ничего не угрожает?

– Вы главное принимайте лекарства. А вечером измеряйте температуру. Если в норме будет, значит переживать не о чем. Вашей жене я все рассказал, что и как делать.

– Поняла вас.

– Я пойду, - он повернулся к малышу и улыбнулся, - Гордей, обещаешь не расстраивать маму?

– Обещаю. Я люблю маму.

Я улыбнулась и перевела взгляд на мужа. У самой по щеке покатилась слеза.

Захотелось обняться с Захаром, а еще лучше губами прижаться к его губам и снова вкусить эту сладость. Я до сих пор помнила наш поцелуй на кухне. Первый страстный поцелуй за четыре с лишним года.

Муж пошел провожать врача, а мы с мамой присели около Гордея.

– Милый мой, как я испугалась за тебя, - прошептала мама.

Я перебирала волосики сына на макушке, а он с любопытством рассматривал бабушку. Слушал ее, и не перебивал. Сейчас дождемся Захара и попрошу его отнести ребенка на верх, а сама молока теплого принесу ему.

Главное, чтобы сын не заболел.

– Хочешь бабушка внусняшку приготовит тебе? – предложила мама, а Гордей тут же кивнул.

– А что плиготовишь?

– Мафины с вишней хочешь?

– Хотю, - малыш заулыбался, а мне как-то легче на душе стало.

– Ну все, договорились. Как проснешься, будешь есть сладенькое.

– Так-так, я смотрю наш парень в хорошем настроении? – в комнату вернулся Захар.

– Угу. Бабушка будет готовить мафины с вишней.

– Отлично! Чур я в доле, - хмыкнул мужчина, и подойдя ко мне, поцеловал в висок.

– Безусловно, Захар. Ты же знаешь, что я готова готовить для тебя день и ночь.

– Шикарная теща! Так, давайте мне ребенка, мы идем спать.

Захар поднял Гордея на руки, и тот довольный обнял отца за шею.

– Папичка, я и тебя люблю, - прошептал малыш ему на ухо, вызывая у нас всех улыбки.

«Папичка». Он всегда его так называет.

– Я тебя больше всех на свете люблю, милый.

– Я молока принесу сейчас, - крикнула им в след, и взяв маму под руку, мы вместе пошли на кухню.

– Доченька, мне кажется, или между вами с Захаром что-то изменилось?

– Нууу… - я облизнула губы, и кажется, мама все поняла, - он меня сегодня поцеловал, мамуль. По-взрослому.

– Ну это логично. Как Захар вообще еще держится.

– Ну, мам! Кстати, у меня хорошая новость есть.

– Угу, какая?

– Я начала вспоминать. Мало пока, но уже был просвет сегодня.

Мама резко повернулся ко мне, и посмотрела в глаза взглядом, наполненным ожидания.

– Ты… Господи, - из глаз тут же покатились слезы. – Пойдем, обо всем мне расскажешь.

– Пойдем, мамуль.

Глава 37

Слушая тихое сопение сына, сам не заметил, как уснул. Каждый раз наслаждался лежа рядом с ребенком. Маленький, добрый и в то же время очень храбрый. Надышаться не мог им, иногда до сих пор не верил, что у меня действительно есть сын. Моя кровь. Мое продолжение.

Юлька… что ей пришлось пережить, через что пройти, но она не сломалась. Наоборот, стала сильнее, взрослее, смелее. Моя любимая женщина, моя жена подарила мне такое сокровище. Подарила мне сына, ради которого долгие годы жертвовала собой. Недоедала, ходила в старых чужих вещах… в то время, как я…

Все ради них сделаю, на все пойду. Только бы они были счастливы. Мои самые дорогие люди.

Проснулся, когда почувствовал, как кто-то присел на другой стороне кровати. Открыл глаза и улыбнулся. Юлька со стаканом молока.