Ты будешь моей
Шрифт:
– Мама сказала, чтобы ты все съела. А то слишком исхудала.
Я смущенно посмотрела на него и присела в кресло. Захар расположился напротив.
– Приятного аппетита.
– Спасибо, - я взяла кусочек хлеба и снова бросила взгляд на мужчину, - ты так и будешь смотреть на меня?
– Да.
– Хм, хорошо. Тогда пока я буду есть, расскажи что-нибудь обо мне, о нас.
– Ладно. Я у тебя первый и единственный мужчина.
Я закашлялась, и тут же протерла губы салфеткой.
– Ты…
– Да, милая. Я про секс.
Стало
– Ты всегда немного смущалась. Но это не мешало тебе быть искренней.
– Я не была стервой?
Он покачал головой, и я выдохнула. Это хорошо. Было бы неприятно узнать, что в прошлой жизни я была злая барышня и строила кому-то козни. Таковой я себя не ощущала и сейчас.
– Я бы даже сказал, что ты через чур добрая. И как я успел заметить, жертвуешь собой ради любимых людей. Хотя, на счет последнего ничего удивительного.
– Почему я жертвую?
– Явно зарплата администратора в спортзале не большая. Ты все тратишь на Гордея, и это нормально. Но вот на себя совсем не хватает средств.
– Мне ничего и не нужно. Главное, чтобы мой ребенок ни в чем не нуждался. Помимо одежды и еды, мне нужно платить за сад. А там цены я тебе скажу не из дешевых.
– Я еще… - Захар бросил взгляд на сына, и продолжил тише, - я еще с той овцой разберусь. Нехер быть такой тупой. Ей не место рядом с детьми.
– Захар…
– Даже не спорь. Я не стану тебя в этом слушать. И еще, в ближайшие дни я найду хороший сад поближе к дому.
– Ты что, здесь явно будет дорого.
Нас прервал стук в дверь. В комнату вошла мама.
– Не помешала вам?
– Нет, что вы… что ты, - исправилась я, улыбнувшись маме.
– Я тут чай принесла и сока. Захар забыл прихватить.
– Спасибо большое. Солянка безумно вкусная.
– Я рада, доченька.
Мама коснулась моей щеки, смотря на меня грустным взглядом.
– Какая же ты у меня красивая.
– Ты тоже. Мам. Ты очень красивая.
По ее щеке покатилась слеза. Я понимала ее чувства, потому что сама была мамой. И встретить своего ребенка спустя столько лет… она у меня очень храбрая женщина.
– До сих пор поверить не могу. Ты ешь-ешь, милая. Отвлекла я тебя.
Я улыбнулась и снова вернулась к своему обеду.
Пока ела ощущала на себе два взгляда. Но старалась не обращать внимания. Все я понимала.
После обеда я приступила к чаю.
– Доченька, у меня есть фото наши. Там и папа твой. Хочешь покажу?
– С удовольствием, - кивнула я, а мама, улыбнувшись вышла из комнаты. – Боюсь даже представить, как она жила эти годы.
Произнесла я, глядя на дверь.
Захар накрыл мою руку, привлекая к себе внимание.
– Мы все через многое прошли за это время. Твоя мама очень сильная женщина. Мы все верили, что ты жива, и не ошиблись. Теперь отлипнуть от тебя не можем.
– Мне приятна ваша забота. И в то же
время так непривычно. Хоть Наташа с мужем заботились обо мне, но все равно вы это другой уровень. С вами рядом я себя по-другому ощущаю.– Ты моя девочка.
В комнату вернулась мама.
– Юль, предлагаю на ужин приготовить красную рыбу. Ты как?
– Красную рыбу? – задумчиво посмотрела на маму, а она, присев на край кровати, медленно кивнула. – Не знаю. Я, наверное, никогда не ела.
– Просто не помнишь, - она открыла шкатулку, которую принесла с собой, и протянула мне несколько фото.
На первом мы были с мамой в обнимку. У меня на голове два белых банта, а поверх школьной формы прикреплена красная лента. Выпускной.
– Сколько мне здесь?
– Семнадцать.
– Ох, я как вспомню эти дни. Ладно последний звонок, а выпускной! Я тебе тогда не рассказывал, как я ревновал.
Я перевела взгляд на Захара, с интересом слушая его рассказ.
– До утра вы в ресторане отрывались. А я как дурак сидел в машине, и постоянно курил. Изредка заходил в фойе, поглядеть на тебя, да убедиться, что с тобой все хорошо.
– Я тоже об этом не знала, - сообщила мама.
– Помню захожу, а Юлька танцует с каким-то сосунком. Думал весь ресторан разнесу, еле успокоился. Понимал, что не смогу испортить праздник.
– А что было потом?
– Ну, благо ты мне позвонила после встречи рассвета, и попросила, чтобы я отвез тебя домой. Тогда и выдохнул, нажрался. Нервы же нужно было восстановить.
Мы с мамой тихонько расхохотались, а я посмотрела на следующее фото.
Я и…
– Папа? – бросила взгляд на маму, она кивнула. – Красивые у меня родители. А от чего он умер?
– Ишемия сердца, - с грустью ответила она, и я больше не стала ничего спрашивать о папе. Видела, что мама до сих пор не смирилась с его утратой.
Я снова перелистнула фото, и пораженная болью, закричала, выронив из рук карточки. Перед глазами темнота, и лишь острая боль в голове кричала о том, что я все еще жива.
Захар.
– Ребят, какого черта происходит?
Гриша шел по больничному коридору и размахивал руками, не понимая, зачем мы его вырвали со свидания. Он был нахмуренный, а мне в эту секунду захотелось его встряхнуть.
– Я вообще-то с женщиной был.
– Подождет твоя женщина, - буркнул я, а Гриша перевел взгляд на заплаканную Викторию.
– Что происходит? Почему вы плачете мам Вик?
– Гриш… у нас тут столько всего.
– Гриша, послушай. Пока ты тусовался с подругой, у нас произошло много событий.
– И? Брат, не томи!
– Юлька… она жива. И сейчас находится за этой дверью.
– Ты шутишь? – он застыл, смотря на меня ошарашенным взглядом.
– Нет, Гриш, Захар вполне серьезно говорит. Мы уже виделись с Юлей и… еще у нее есть сынок.
– Что? Мля, я не верю!
Он руками протер лицо и подняв взгляд счастливо улыбнулся.