Ты для меня?

Никогда еще Лера не кончала так сильно! Так бурно…и громко. Обессиленно рухнула на колени. Герман, тут же, развернул к себе лицом, и коротко поцеловав, повалил девушку спиной на мягкий газон. Придавил собой. Припечатал к траве весом собственного тела, рыча как разъяренный лев. Сердце в груди отбивало такой бешенный, запредельный ритм, что голова шла кругом.

— Герман…

— Моя девочка, — больно прикусил за подбородок.

И тут же вновь ворвался в нее, без предупреждения.

— До чего же узкая! — Шептал самозабвенно, вколачивая себя в ее жаждущую плоть. — До чего же сладкая малышка…

Сейчас мужчина находился совсем рядом. Пользуясь моментом, вцепилась в его волосы, и накинулась на жесткие губы, не менее яростно. А потом, принялась покрывать нежными порывистыми поцелуями лицо Давыдова. Нос. Подбородок. Лоб. Скулы. Даже, уши! Теперь и Герман стонал в голос, тараня ее столь сильно, что зубы клацали, ударяясь друг о друга.

— Да, Герман! Да!

— Хм! — Невнятно. — Так, или еще глубже? 

— Еще!

— Получай, мелкая. — Мощный толчок в самую глубину. — Жестче?

— Да…да!

О! Ей определенно нравился новый ритм, и угол проникновения. Она «поплыла» от ощущений, выгибаясь под ним дугой.

— Смотри в глаза! — Выдернул из нирваны, грозным голосом. — Не закрывать! Не отводить! Только ты и я. И никаких других фантазий, пока скачешь на моем члене!

Каким-то чудом Лера сообразила, о чем он толковал, и широко распахнула веки.

Но, в моих фантазиях всегда лишь ты!

— Герман?

— М?

— Ты обещал скучать…

Застонала от более яростного погружения.

— …помнишь…обещал…

— Помню.

— …скучал? Хоть…иногда!

Новая серия хлюпающих ударов заставила впиться зубами в плечо Давыдова, а ногтями в спину.

— Так, скучал? — Всхлипнула, сжимая его плоть внутренними мышцами.

— Лера, Дьявол тебя дери!

— А давай…Дьявола заменим…Германом? Уверяю, ты справляешься…в разы…лучше-е-е-е, м-м-м!

— Ох, ты ж, бл*дь…

Оплела ногами мужскую талию, и, глядя в глаза, призналась:

— Я скучала по тебе. Скучала.

Давыдов замер, а после заговорил, гневно. Порывисто. Сопровождая каждое слово новыми мощными фрикциями:

— Скучала она! Я, с*ка, с ума сходил…а она скучала!

— Гера…

— Что…если я…даже сейчас, проникая глубоко в тебя…скучаю?

— А?

— Что если мне…мало? Всегда…тебя…МАЛО?!

Похоже, мозг у нее окончательно атрофировался, ведь не понимала, о чем он пытается ей сказать. А потому, пресекая лишнюю болтовню, со всей страстью, на какую только была способна, обрушилась на его губы.

Ну, так бери…столько, сколько требуется…сколько хочешь. Сколько сможешь. Хоть всю выпей, если тебе нужнее…все мое — оно ведь, твое!

Лишь когда оргазм накрыл обоих своим чувственным фейерверком, заставляя кричать от удовольствия в бескрайнее небо, поняла, что выболтала последнюю фразу вслух!

Господи! Чем ни признание в любви? Черт! Черт! Ч-е-е-е-р-т!

Оставалось надеяться на полнейшее погружение Германа в совершенно другой процесс.

Секунду спустя, он рухнул рядом. Измотанный и уставший. Вьющиеся волосы липли к вспотевшему лбу. Поддавшись нежному порыву, прильнула к нему, укладывая голову на покрытую жесткими волосками грудь. Одичалый пульс постепенно приходил в норму.

— Никого не было, — неожиданно признался Давыдов, зарываясь носом в ее волосы. — И за долго, до твоего «да».

Сердце зашлось с новой силой.

Господи, пусть его слова окажутся правдой!

— Так я и поверила, — шутя, впилась ногтями в плоский мужской сосок. — Мерзкий лгун…

Герман как-то странно усмехнулся:

— С той ночи, после клуба. И по сей день.

От радости хотелось визжать. Из последних сил сдерживалась, глупо улыбаясь.

— Ну, а у меня…очень давно.

— Знаю. — Крепче прижал к себе. — Ты чертовски узкая…там. Почти, как в наш первый раз.

Их первый раз…

Улыбка сползла с лица, а тело напряженно застыло. Она очень боялась, что Герман сейчас очнется, и вновь, закроется от нее. А потому, поспешила сменить тему разговора.

— Надо же, все в точности, как я озвучила тебе, сегодня утром. Газон перед домом. Поздний вечер…и множество…приятных моментов.

— Луны не хватает.

— Плевать на Луну! Я видела звезды…

— Я не дам тебе забыть эти слова.

Вновь повисла пауза. И вновь ее нарушил он.

— Во сколько начнется мероприятие?

— В одиннадцать.

Герман бегло посмотрел на часы.

— Ты должна там быть. За пятнадцать минут соберешься?

— Да!

— Отлично. Вперед!

— Что заставило тебя передумать?

— Во-первых, нужно же когда-то выводить деревенщину, в свет. — Перехватил ее удивленный взгляд. — А во-вторых…я, ведь, глаз с тебя не спущу!

— Обещаешь?

— Не сомневайся!

Ох, и покрутит она сегодня своей пятой точкой на танцполе!

Почувствовав между ног что-то липкое и горячее, ошарашено уставилась на Давыдова:

— Ты…ты что, в меня кончил? В меня?!

— Да.

— Да?! Совсем спятил?

— Тише, мелкая. Все нормально.

— Нихр*на не нормально! — Подскочила с газона, с невероятной скоростью. — Как ты мог?

— Очень даже мог! Потому что не планировал кончать в тот момент. Не х*р шептать мужику на ухо подобные словечки, когда он находится уже на пике. Твою мать, Лера! Я ведь не железный! Любой бы кончил…

Понятно! Сама хороша.

— Нужно в аптеку, Герман. Срочно! У меня опасные дни.

Он медленно поднялся на ноги. И выглядел в данный момент, мрачнее тучи.

— Никуда не нужно, не забеременеешь. Не травись таблетками, почем зря. Гормоны — не витамины!