Ты еще пожалеешь, босс

— Поздно опомнился, — не осталась в долгу. А через мгновение пожалела — в глазах у Крестовского появилась такая боль, что стало не по себе. Да, я злилась, но это не значило, что хотела осознанно сделать человеку больно. — Извини… — пробормотала я.

Он только мотнул головой, показывая на дверь.

Только в коридоре до меня дошло, что Градов так и держал меня за руку. Снова хотела возмутиться, но опять же не время и не место.

Внизу нас ждал черный внедорожник таких размеров, что я вдруг ощутила себя героиней боевика. За рулем сидел один из охранников. Мы сели на заднее сидение, и стоило дверям за нами закрыться, как Вова снова нашел мою руку и переплел наши пальцы. Это молчаливое заявление о правах стало по-настоящему напрягать. То есть, романтик во мне, конечно пищал от радости — это надо же! Мужчина пришел и забрал себе, молча показав намерения. Хотя по большому счету это вообще ничего не значило, и я старательно задвигала ванильные мысли. Посмотрела на Богдана, но того кажется совсем не смущало поведение друга. Даже наоборот — он как-то благосклонно смотрел на него.

Всю дорогу ломала себе голову над метаморфозами поведения бывшего начальника и тем, что имел в виду отец, говоря о скорой встрече. Нас довезли до самого подъезда. И только перед этим, мужчина, сидевший за рулем, передал брату сумку.

— Что это? — спросил тот.

— Ваши вещи.

Коротко и по делу. И только тут до меня дошло, что с момента пробуждения в незнакомом месте я даже не вспомнила про телефон и сумку.

Больше не было сказано ни слова. Мы так же молча вошли в подъезд, и уже там я наконец смогла вырваться из захвата Владимира.

— Что ты творишь! — прошипела, отшатываясь от него и посмотрела на Бодю в поисках поддержки. Но тот словно не видел моего недовольства.

— Полагаю, нам нужно поговорить, — совершенно спокойно ответил Градов, продолжая идти рядом. Он больше не делал попытки обнять меня или взять за руку, а я оказывается была этим немного, но все же расстроена.

Только дома Богдан взялся проверять телефон и тихо присвистнул.

— Между прочим уже почти вечер субботы, — пояснил он, заметив мой вопросительный взгляд. Я-то ведь не догадалась проверить свой телефон — почему-то была уверена, что все мои вещи были на месте. Мужчины разобрали содержимое сумки, и когда я уже ждала, что мы наконец все же поговорим, раздался звонок в дверь.

— Да кого там еще принесло! — выругался Бодя. А через минуту в квартиру ворвался словно вихрь его отец.

— Где тебя черти носили?! — он быстро окинул взглядом нас с Вовой. — И тебя кстати тоже! — ткнул в меня пальцем. — Сутки охрана не знала где вы и что с вами! Почему не позвонил?

— Мы только вернулись, — усмехнулся в ответ его сын.

— Откуда вернулись? Куда пропадали? Я же предупреждал, что информацию про Олега ищу не только я… — тут не выдержала и нервно хихикнула. — Я что-то смешное сказал? — тут же набычился бизнесмен.

— О, нет, что вы, Николай Григорьевич.

Богдан улыбнулся мне в ответ.

— Отец, тебе стоит кое-что знать…

Но в этот момент случилась еще одна оказия…

— Ну, привет, Коля, — раздался позади голос моего отца.

— Олег? — побледнел тот, медленно развернувшись. — Ты здесь?

— Как видишь.

— Но… Ты же сказал, что больше не вернешься…

— А ты и рад был, правда? — ехидно заметил тот. — Деньги-то поди в дело пустил. Свое.

Отец Богдана нервно дернул галстук и отошел на шаг.

— Тогда было небезопасно отдавать их Марине. Вот я и подумал — зачем им просто лежать…

Я нервно сглотнула, складывая пазл по кусочкам.

— Какие деньги? — тихо спросила.

— Я оставил их для твоей матери. Знал, что возможно не смогу больше вернуться, но хотел быть уверен, что женщина, которую полюбил, всегда будет защищена материально.

Все взгляды сошлись на Николае Григорьевиче.

— Это правда? — напряженным голосом произнес Бодя. Его отец молчал. — Ты правда использовал наследство Русланы?

— Я не мог тогда отдать их! — вскинулся мужчина. — Мы все были под ударом из-за него! — он ткнул пальцем в старшего брата.

— Но после… — растерянно сказал Крестовский-младший. — Ты ведь мог выплачивать Руслане с матерью, не знаю, дивиденды, например!

— Я посчитал, что она и сама устроится неплохо, — отрезал тот. — Мы ведь когда познакомились, она же не призналась, что была замужем!

Мой отец едва заметно нахмурился.

— Какое это имеет значение?

— Ой, ладно, Олежа, к чему играть в благородство? Нам обоим понравилась красивая баба, и мы оба захотели ее трахнуть. Только я был женат, и ты ловко этим воспользовался. А вот о том, что сама она была несвободной, Мариша как-то забыла сказать. Зато покувыркаться с богатеньким мужиком была очень даже за…

Договорить он не успел — отец врезал ему так, что генеральный сполз по стеночке.

— Мразь ты, Коля. Впрочем, иного ждать было глупо.

Я не могла пошевелиться. Просто стояла и смотрела, все больше узнавая о тех, кто когда-то имел отношение к моей семье, в которой была только мама и я. И так горько становилось, так грязно после все этих слов, что захотелось помыться. Будто это не маму мою, а меня помоями облили.

Я даже не сразу почувствовала, что меня кто-то обнял и прижал к груди. Просто прикрыла глаза, чтобы хоть немного передохнуть.

— Пойдем, поговорим, брат, — произнес отец, подхватив Николая Григорьевича. — Дети тут сами разберутся — без наших советов.

Они ушли, но через пару минут старший Крестовский вернулся.

— Руслана, дочь, ты прости его. — Я лишь кивнула на автомате. — И еще — позвони маме. Попроси ее приехать навестить тебя.

— Что? — озадаченно переспросила я. — Нет…

— Пожалуйста, — попросил он. — Это будет… безопаснее для нее.

— Так держись от нас подальше, раз все так небезопасно, — фыркнула, освобождаясь от объятий Владимира. — И вообще — я сегодня домой уезжаю.

Отец посмотрел на Богдана и покачал головой.

— Не сегодня.

— Да почему ты решил, что имеешь право принимать за меня решение? — взвилась я.

— Потому что забочусь о твоей безопасности, — отрезал тот. Но затем все же добавил: — Если тебе так хочется вернуться в родной город, мы обсудим как это сделать. Но не сегодня. Пожалуйста.

— Мы останемся, — вдруг согласился брат.

— Спасибо, — благодарно произнес отец. — И не волнуйся — замки целы. У меня просто комплект ключей.

После этого мужчина покинул квартиру уже окончательно.

— Почему ты согласился? — обвиняющим тоном просила у Богдана.

— Не злись, маленькая. Он прав. Твой отец — человек непростой. Придется смириться. Давай не будем торопиться — если все-таки захочешь уехать, сделаем. Просто чуть позже.

Он скользнул взглядом по другу, а затем чему-то ухмыльнулся.

— Ладно, пойду позвоню по поводу проекта — вчера сорвался, никого не предупредив.

И с этими словами брат покинул комнату, оставляя нас наедине. Я не знала как себя вести и что говорить. Поэтому просто отошла к окну, надеясь, что либо Володя сам что-то скажет, либо уйдет и разрушит возникшую неловкость.