Ты меня бесишь

Говорит ли он сейчас о её матери и о ней?..

— Их отпрыск, Хедрик, умудрился построить криминальную империю, затрагивающую непосредственно людей. Оружие, которое поставлял большими партиями целым странам, наркотики, можешь себе представить оборот, проституция… Полагаю, — он усмехается, — это хобби. Вот какого выродка они порадили на свет. Конечно, его лавочку уже прикрыли, но паршивец нашёл себе другое развлечение. На территории города он разводит оборотней. И живёт с учёным, который смешивает науку и магию, одним из тех, что воруют детей и ставят на них эксперименты, наделяя их способностями, превращая в тварей. Такова семья того парня, которого ты пустила в наш дом.

Он садится рядом с Соней, запускает горячие пальцы ей в волосы, сдавливает подбородок и впивается в губы.

— Так похожа на свою мать, — говорит в который раз и отстраняется, будто с отвращением.

Тоже в который раз.

— Не волнуйся, мы всё исправим. Мы пойдём на охоту и очистим наш город. Верно, крошка? Принесёшь мне пистолет? Я хочу, чтобы ты разобрала и собрала его. И не волнуйся, Мака мы трогать не будем, он ничего плохого не сделал. Пока что. Честно говоря, полагаю, за всю жизнь он вообще ничего не сделал. Но… если он тебе дорог, будь хорошей девочкой.

Соня поднимается, на удивление, не чувствуя ничего, кроме дрожи в теле, словно отец лишил её всякого смысла, любой эмоции, и даже в голове пусто.

Он довлел над ней каждый день на протяжении десяти лет. Она делала всё, что он говорил. И сейчас, разве же она может ослушаться?

Разве может он быть не прав?

Она достаёт из сейфа серебристый пистолет, из которого стреляля в тех, у кого лица сочились тьмой, что было всего лишь иллюзией, воздействием наркотиков или магии.

Маркус полагал, что она была не готова убивать тех, кто так напоминает обычных людей — её соседей, учителей, одноклассников.

Но сейчас пришло время смотреть

своим жертвам

в глаза.

Маркус в своём кабинете выбирает перчатки с довольной улыбкой.

— Есть несколько вещей и приёмов, которые я собирал и изучал на протяжение нескольких лет, это поможет нам сделать всё чисто. Что выберешь?..

Он оборачивается и приподнимает бровь.

Соня стоит напротив, в вытянутой руке заряженный пистолет, его дуло направлено на него.

Маркус усмехается.

— Не берись за то, что не сможешь…

Звучит выстрел.

В последний момент её рука дрогнула, Соня прострелила лёгкое.

Маркус дёргается, но не падает.

— Не хочешь для начала обсудить это?

Он хватается за рану, из которой хлещет кровь. Ей нужно попасть в сердце. Чтобы сработало, нужно… Нужно.

— Я твой отец, — напоминает со свистом и злостью в голубых глазах, в которых всё ещё не отражается ничего, кроме превосходства.

— Да, — отвечает Соня и отступает назад, — и это самое дерьмовое.

Нужно

смотреть

в глаза.

Она не обращает внимания на слёзы. Не обращает внимания на смех. Не обращает внимание на открывшуюся входную дверь позади.

Не сводит с Маркуса взгляд.

И жмёт на спусковой крючок.

Снова.

Снова.

И снова.

Всаживая в отца всю обойму заговорённых пуль.

— Сука, — Маркус валится на пол, и это последнее, что он говорит.