Ты меня бесишь

— Если она к Женьке не полезет, то я готова потерпеть ещё недельку-другую, — пробурчала Настя.

— Да нужен ей твой Женька, как козе баян, — хмыкнула Рита.

У меня была проблема посерьёзнее: до защиты оставалось чуть меньше двух с половиной месяцев, и мне некогда было тратить время на Дианкины взбрыки. Но и ресурса, чтобы скандалить с ней сейчас, тоже не имелось, так что я решила подождать и посмотреть, что будет дальше.

19

Арина

Первое апреля для меня началось с головной боли. Надо сказать, что наша комната довольно редко болела и в целом обходилась без лекарств. Однако теперь впервые за всё время я пожалела о том, что у нас нет запаса таблеток — обезболивающее мне бы сейчас не повредило.

Но чего нет — того нет, так что я медленно побрела на кафедру.

Рядом с лабораторией нерешительно топтались несколько студентов. Понятно: значит, Бес на сегодня назначил пересдачу. Александр Андреевич, как и многие преподаватели нашей кафедры, сам назначал дни, в которые кто угодно мог прийти к нему на «подтягивание хвостов» — он просто рассаживал трёх-четырёх человек в лаборатории и давал соответствующие задания. Если студентов было больше, то они вынуждены были смиренно ждать своей участи под дверью. Кто-то приходил переписывать контрольные, которые Бес давал в течение семестра. А кто-то ещё не сдал зачёт или экзамен с сессии. На последних Александр Андреевич оттягивался по полной.

Я толкнула знакомую дверь и тихо прошла на своё место. В «день пересдач» в лаборатории стояла гнетущая тишина, и по собственному горькому опыту я знала, что половина сидящих здесь отправится на следующую пересдачу, а уж вон у той девчонки, что сидит у окна, вообще нет шансов. Это надо додуматься прийти к Бесову в юбке с таким разрезом.

Рекомбинация всемогущая, ну как же болит голова!

Моё пророчество сбылось буквально через пять минут. Сначала до меня донёсся неразборчивый, но довольно пылкий шёпот студентки, а потом в мою бедную голову саморезом ввинтился голос Беса:

— Логочёва, наша кафедра выпускает инженеров, а не дам полусвета, — с этими словами он встал из-за стола и красноречиво показал вмиг покрасневшей девушке на дверь. — Я вас больше не задерживаю.

Честно говоря, в этот момент я даже немного прониклась к нему уважением. Пусть он и язвительная зараза, но зараза принципиальная. Место пулей вылетевшей студентки тут же занял новый мученик, которому было выдано задание и полчаса на подготовку, а затем Бесов склонился над следующей жертвой.

— Работин, ты уже полчаса не можешь написать мне основные характеристики фоторезисторов. Если не подготовился, то прошу на выход — надеюсь, твоих умственных способностей хватит, чтобы найти дверь.

— Александр Андреевич, я написал, — робким голосом проговорил парень, протягивая листок. Его посадили за соседним от меня столом, и на парня откровенно жалко было смотреть.

— И что тут у тебя… — пробежав глазами листок, Бесов перевёл усталый взгляд на нерадивого студента. — Работин, ты зачем к этому вопросу приплёл фототранзисторы? По-твоему, если они пишутся похоже, то и устройством не сильно отличаются? Я не говорю уже о том, что именно ты там написал. Где ты был, когда вам читали физику полупроводников?

Парень явно был из слабонервных: его начало отчётливо трясти. Я к тому моменту уже оставила надежды справиться с головной болью и подумывала уйти — я не могла сосредоточиться, любое движение отдавалось в висках тупой болью, а это значит, что сегодняшний день вылетает в трубу. Ещё один драгоценный день. Чёрт.

Между тем драма у меня под боком вышла на новый уровень.

— Что ж, даю вам последний шанс, — с этими словами Бесов склонился над листком и что-то там начертил. — Вот зонная диаграмма полупроводника. Нарисуйте мне, что станет с ней, если мы нагреем полупроводник. Нарисуете — три, иначе — пересдача.

С этими словами Александр Андреевич отошёл к другим страдальцам, а несчастный Работин остался трястись над своей задачей. Я вздохнула и прикрыла глаза. С одной стороны, вопрос был легче лёгкого, но с другой — парень явно уже потерял способность связно мыслить. Я открыла тетрадь и быстро нарисовала ответ, после чего пнула студента под столом ногой и молча показала глазами на раскрытую тетрадь. Студент счастливо начал срисовывать ответ. Дождавшись, когда он закончит, я начала собираться, чувствуя, как с каждой секундой мне становилось всё хуже. Ох, дойти бы до общежития… Но, когда я уже сделала пару шагов в сторону двери, меня окликнул Бес.

— Мельникова, куда торопимся? — услышав его насмешливый голос, я замерла как мышь под веником. Неужели он заметил мою подсказку этому Работину? — Вы ведь только что пришли. Что, даже ни одного вопроса сегодня не будет?

Не заметил? Вроде не заметил. Ф-фух.

— Простите, Александр Андреевич, я не очень хорошо себя чувствую. — На последнем слове комната перед глазами вдруг начала плыть.

— Мельникова, вы в порядке? — голос Бесова доносился до меня будто бы сквозь вату. А потом кто-то выключил свет.

20

Александр

Последний раз молодые и хорошенькие девушки падали перед ним в обморок… дайте подумать… пожалуй, никогда. Впрочем, старые и страшные тоже не падали. В общем, Александр сроду не становился свидетелем подобного явления, как обморок, и потому в первые несколько мгновений перепугался до полусмерти.

Ему даже в голову не пришло, что Арина может притворяться. Во-первых, не с таким бледно-зелёным лицом — подобный цвет не сыграешь, если ты не хамелеон. Ну и во-вторых, за тот месяц, что студентка проработала под неустанным присмотром Александра, он уже понял, какой она человек. Упрямый как баран, принципиальный, как советская комсомолка, целеустремлённый и усидчивый, каким и должен быть хороший инженер. Арина была молодцом — и это порой бесило Александра, потому что она ему нравилась. Слишком сильно нравилась, чтобы он мог признать это простой симпатией к отличной студентке и перспективному специалисту. Александр даже порой ловил себя на том, что таращится на Арину, как влюблённый студент со спермотоксикозом, и в такие моменты язвил особенно едко. Самому потом было стыдно за себя, но, как выбраться из этого замкнутого круга — и студентку не обидеть, и не показать свою слабость перед ней, Бесов не знал.

Но теперь Арина, позеленев и закатив глаза, кулем свалилась на пол, заставив вскрикнуть парочку нерадивых студентов из числа пришедших на пересдачу, и Александр напрочь забыл про все свои рассуждения о слабостях и недопустимости чего-то там. Просто вскочил, едва не опрокинув кресло, и бросился к Арине. Правда, так поступил не он один, и через пару мгновений с мест повскакивали и остальные, окружив их с Мельниковой со всех сторон.

— Так, все вон отсюда, — рыкнул Бесов, махнув рукой на галдящих студентов, словно комаров пытался отогнать. — Вы ей только доступ к воздуху перекрываете. Вон, все вон! Пересдача на сегодня отменяется.

— Александр Андреевич, может, скорую… — неуверенно пробормотал кто-то над головой Бесова, но он даже отвечать не стал, пытаясь прощупать у Арины пульс.

Пульс был, что не могло не радовать, а вот с остальным нужно разобраться.

— Вы ещё здесь? — гаркнул Александр, на мгновение кинув взгляд наверх. Четверо студентов переминались с ноги на ногу и явно не могли решиться уйти. — Идите, говорю. Я сейчас открою окно, приведу её в чувство, а потом уже скорую вызову. Вы здесь будете только мешать. Идите! Иначе получите по три дополнительных вопроса на следующей пересдаче.