Ты меня заворожил

Пауэлл осознал: то, что раньше казалось ему забавным, уже не развлекало его. Теперь он хотел только, чтобы эти женщины покинули его дом и дали ему провести оставшееся время в покое и удовольствиях его привычной жизни.

48

Алекс посмотрел на Клэр Боннер, сидящую по другую сторону стола в комнате для отдыха. Она снова отвергла предложение Мэг Миллер подкрасить ей брови и ресницы. Теперь, глядя на нее, Алекс не мог узнать в ней ту прекрасную женщину, которая вошла в этот дом вчера утром.

Не составляло труда понять, откуда взялось такое различие. Ресницы у Клэр были длинными, а брови – красивой формы, но то и другое слишком светлое, как и тон кожи в целом. Она не накрасила губы, и Алекс мог бы поклясться, что женщина смыла с волос золотистый тональный мусс. «Я узна`ю, что она задумала», – подумал он и ободряюще улыбнулся ей в тот момент, когда Лори произнесла: «Мотор!», и над объективом камеры зажегся красный огонек.

– Я нахожусь в доме Роберта Николаса Пауэлла, финансиста с Уолл-стрит, – начал Алекс, – чья красавица-жена, Бетси Боннер Пауэлл, была убита двадцать лет назад в ночь после «Выпускного праздника», устроенного в честь Клэр, дочери Бетси, и трех близких подруг и бывших соучениц Клэр. Сейчас Клэр Боннер сидит напротив меня. Клэр, я понимаю, что вам всем чрезвычайно трудно находиться сейчас здесь. Почему вы согласились принять участие в этой передаче?

– Потому что я, другие девушки и в меньшей степени мой отчим и его экономка последние двадцать лет подозревались в смерти Бетси. «Находились под подозрением», как это говорят официально, – полным чувства голосом заявила Клэр. – Вы можете себе представить, каково это: покупать что-то в супермаркете и видеть собственную фотографию на обложке какого-то скандального журнальчика, а под фотографией – подпись: «Завидовала ли она своей красавице-матери?»

– Нет, такого я представить не могу, – тихо ответил Алекс.

– Или снимок, где мы, все четверо, стоим в ряд, как будто полиция снимает нас для досье… Вот ради этого мы и пришли сюда сегодня: чтобы заставить публику осознать, как нечестно обошлись с нами, четырьмя девушками, подвергшимися глубокой моральной травме и оскорблениям со стороны полиции. Ради этого я и участвую в передаче, мистер Бакли.

– И я полагаю, остальные девушки здесь по той же причине, – кивнул Алекс. – За эти годы вы часто встречались с ними?

– У нас не было времени для поездок в гости, – ответила Клэр. – Я знаю, все боятся, что мы сговорились и придумали какую-то историю, которой и будем придерживаться. Так позвольте же мне сказать: мы не придумывали ничего, и я полагаю, вы скоро это поймете. Но мы будем рассказывать практически одно и то же, потому что были вместе в момент, когда все случилось.

– Клэр, поскольку мы обсуждаем смерть вашей матери, позвольте мне вернуться в прошлое на некоторое время. Почему бы нам не начать со встречи вашей матери с Робертом Пауэллом? Я понимаю, что к тому моменту вы прожили в Салем-Ридж совсем недолго. Это так?

– Да, так. Я окончила среднюю школу в июне, и моя мать решила переехать в округ Уэстчестер. Откровенно говоря, я знала, что она хочет встретить богатого мужчину. Она нашла съемную квартиру в доме на две семьи, а я могу вас заверить, что в Салем-Ридж не так-то много таких домов. В сентябре того же года я начала ходить в старшую школу и именно там подружилась с Ниной, Элисон и Региной. Мой день рождения был в октябре, и мама решила гульнуть и сводить меня в ресторан «Ля Богем» в Бедфорде. Там были Нина Крэйг и ее мать. Нина заметила нас и позвала подойти и познакомиться с ее мамой. Конечно, мы познакомились заодно и с Робертом Пауэллом, который сидел за тем же столом. Я полагаю, для обоих – для моей матери и Роберта – это была любовь с первого взгляда. И точно знаю, что мать Нины так и не простила этого и всегда заявляла: «Бетси украла у меня Роба в тот момент, когда мы были почти помолвлены».

– Ваш отец оставил вас и вашу мать, когда вы были еще младенцем. Как ей удавалось присматривать за вами и одновременно работать полный день?

– Моя бабушка на тот момент была еще жива; она умерла, когда мне было три года. – При упоминании о бабушке в глазах Клэр блеснули слезы. – Потом было несколько нянь, одна за другой. Если няня вдруг не приходила, мама отводила меня в театр, и я спала в незанятом кресле или иногда в пустой гримерной, если пьеса игралась малым составом. Так или иначе, мы справились. Но потом мама встретила Роберта Пауэлла, и, конечно, все изменилось.

– Я так понимаю, вы с вашей матерью были очень дружны? Вы когда-нибудь ревновали ее из-за того, что Роберт Пауэлл так неожиданно ворвался в вашу жизнь и стал отнимать у вас изрядную долю времени и внимания вашей мамы?

– Я хотела, чтобы она была счастлива. Было понятно, что он очень богатый человек. После крошечной квартирки, где мы обитали всю мою жизнь, переехать в этот прекрасный дом казалось райским счастьем.

– Казалось райским счастьем? – быстро переспросил Алекс.

– Было райским счастьем, – поправила себя Клэр.

– Это был знаменательный год для вас, Клэр: перебраться в новый округ, поступить в старшую школу, потом свадьба вашей мамы и переезд в этот дом…

– Это были большие перемены, – со слабой улыбкой согласилась Клэр. «Если бы ты только знал, какие перемены! – думала она. – Если бы ты знал!»

– Клэр, вы были в хороших отношениях с Робертом Пауэллом?

Она посмотрела прямо в глаза Алексу и ответила:

– Да, с самого начала.

«О да, мы были в хороших отношениях; можно сказать, в самых близких!» – думала она, вспоминая, как вслушивалась в звук открывающейся двери в ее спальню.

Алекс Бакли видел, что под ровными, спокойными ответами Клэр скрывается затаенный, удушливо тлеющий гнев. «В этом доме все было вовсе не так радостно и светло», – подумал он и решил изменить ход интервью.

– Клэр, давайте поговорим о празднике. Что это была за вечеринка? Сколько народу там было? Конечно, у нас есть эти сведения, но я хотел бы услышать вашу точку зрения.

Алекс предвидел, что Клэр будет отвечать ему тщательно отрепетированными фразами.

– Это был чудесный вечер, – сказала она. – Было тепло, но не жарко, градусов двадцать пять, я думаю. Во внутреннем дворе играла группа музыкантов, люди танцевали. Повсюду были расставлены стойки с разной едой. Около бассейна стоял великолепно украшенный стол. Особенно привлекал внимание огромный квадратный торт: на нем были написаны наши имена и нарисованы символы всех четырех колледжей в соответствующих цветах.

– Вы учились в Колледже Вассар, верно, Клэр?

И снова в глазах Клэр появилось выражение, которое Алекс не смог распознать. Что это было? Гнев, разочарование или то и другое? Он забросил пробный шар:

– Клэр, вы были разочарованы тем, что не учились в колледже с проживанием, как остальные ваши подруги?

– Вассар – замечательный колледж. Думаю, я упустила часть интересного опыта учебы из-за того, что не жила в общежитии, а приезжала на занятия, но мы с матерью были настолько дружны, что я с радостью осталась дома.