Ты меня заворожил

– Когда ты обычно разговариваешь с ней?

– После того, как она приходит домой из студии. Вчера вечером я отговорился, но сегодня она ожидает, что я приду и хотя бы перекушу гамбургерами вместе с ней. Я не знаю, какой предлог придумать, – сказал Лео, и в голосе его слышалась уже не злость, а печаль.

– Лео, послушай меня. Вчера у тебя было два приступа аритмии. Если сегодня не будет ни одного, завтра я тебя выпишу, – пообещал доктор Моррис. – И не забывай, я все-таки знаю, как успокоить родственников моих пациентов относительно здоровья этих самых пациентов. Если ты разрешишь мне сказать Лори, что при отсутствии новых приступов я выпишу тебя завтра утром, то, думаю, это будет самым лучшим вариантом. В любом случае она может заехать сюда вечером и проведать тебя. Тимми звонит ей с семи до восьми часов вечера?

– Да. Лори просила его звонить в четверть восьмого, чтобы она уже точно не была ничем занята и могла с ним поболтать.

– Так почему бы ей не приехать сюда к тому времени, как он должен будет позвонить, и вы оба сможете поболтать с ним по очереди? Судя по тому, что ты мне говорил, ему позволено делать только один телефонный звонок каждый вечер.

Лицо Лео Фэрли прояснилось.

– Ты, как обычно, подал хорошую идею, Джим.

Доктор Моррис знал об отчаянном беспокойстве Лео из-за угрозы в адрес его дочери и внука. «И он будет тревожиться, пока этот тип, Синеглазый, не отправится гнить в тюрьму», – подумал врач.

Он похлопал Лео по плечу, но сумел придержать язык и не произнести два самых бесполезных в мире слова: «Не волнуйся».

52

После того, как Джош отдал трем женщинам записи, Элисон первой отправилась в санузел, взяла с подзеркальника маленький кассетный плеер, вставила кассету и прослушала. К ее ужасу, там был записан ее с Родом разговор в машине – о том, как она во сне забрела в комнату Бетси. Схватив кассету, Элисон бросилась наружу в состоянии, близком к истерике. Увидев ее в окно, Род поспешил к ней – с той быстротой, с какой мог.

Теперь, поставив костыли сбоку, он устроился на скамье возле бассейна, спиной к съемочной бригаде, и одной рукой обнимал Элисон, сидящую около него. Она все-таки заставила себя прекратить плакать, но губы у нее по-прежнему дрожали.

– Разве ты не понимаешь, Род? – сказала Элисон. – Именно поэтому Пауэлл послал Джоша забрать нас всех из аэропорта на этом шикарном «Бентли». Мы ведь прилетели с двухчасовым интервалом, кроме Клэр, которая прибыла накануне вечером. У Пауэлла могла быть лишь одна причина сделать это. В «Бентли» установлены потайные микрофоны. Род, ты помнишь, как мы говорили о том, что я ходила во сне и оказалась в комнате Бетси?

– Ш-ш-ш, – остерег ее Род и оглянулся по сторонам. На расстоянии слышимости вокруг них не было ни души. «Боже мой, это место вызывает у меня паранойю», – подумал он и крепче сжал руку, лежащую на плече Элисон.

– Эли, если это всплывет, скажи, что ты, конечно, была разочарована потерей стипендии, но это не имело никакого значения. Скажи, что мы с детского сада были тайно влюблены друг в друга. – Он помолчал, потом подумал с горечью: «По крайней мере, в отношении меня это верно».

– И ты сделал мне предложение, хотя и считал, что я была достаточно рассержена, чтобы убить Бетси Пауэлл, – прямо сказала Элисон. – Ты не можешь отрицать – все эти годы ты верил, что я могла ее убить.

– Я знаю, как сильно ты ненавидела ее, но я никогда по-настоящему не верил, что ты могла совершить убийство.

– Я действительно ее ненавидела. Я пыталась совладать с этим, но не смогла. Я по-прежнему ее ненавижу. Это было так нечестно! – выпалила Элисон. – Пауэлл пожертвовал кучу денег Колледжу Уэверли, потому что Бетси отчаянно хотела попасть в тот светский клуб. Когда декан отдал стипендию дочери подруги Бетси, у меня появилась веская причина для убийства, разве ты так не думаешь? Я не упоминала о том, что моя бывшая соученица отчислилась со второго курса?

– Кажется, упоминала один-два раза, – тихо ответил Род.

– Род, когда все, ради чего ты работал, о чем молился и о чем мечтал, вдруг рушится… Я уже привстала со стула, чтобы получить стипендиальное свидетельство, и тут декан называет ее имя! Ты и представить себе не можешь!

Затем она взглянула на него, увидела складки боли на его красивом лице, стоящие рядом с ним костыли.

– О, Род, как глупо с моей стороны сказать это тебе, именно тебе!

– Все в порядке, Эли.

«Нет, не в порядке, – подумала она. – Совсем не в порядке».

– Элисон, они вас ждут, – сказал подошедший к ним Джерри, ассистент Лори.

– Род, я боюсь, что не выдержу и расколюсь, – дрожащим голосом прошептала Элисон, наклоняясь, чтобы поцеловать мужа в лоб.

– Нет, ты выдержишь, – твердо ответил Род, глядя снизу вверх на женщину, которую так глубоко любил. Ее светло-карие глаза, такие выразительные, лихорадочно блестели. От слез ее веки немного припухли, но он знал, что визажист это поправит.

Род смотрел вслед Элисон, идущей к дому. За двадцать лет он не видел ее в таком эмоциональном состоянии. И он знал причину этого: она получила второй шанс сделать карьеру, к которой так отчаянно стремилась и которая была украдена у нее.

Случайная мысль поразила его. Эли отрастила волосы чуть длиннее, и теперь они достигали плеч. Ему эта прическа нравилась. Вчера она сказала, что собирается снова постричься. Род жалел об этом, но и не думал высказать это вслух. Он так многое не сказал ей за эти двадцать лет…

Но он не мог отогнать тревожную мысль: если она примет участие в программе и получит эти деньги, не будет ли это ее пропуском на свободу – свободу от него?

53

Нина прослушала свою кассету второй. Когда она вернулась к столу, выражение ее лица было почти торжествующим.

– Это касается скорее тебя, чем меня, – сказала она матери. – Почему бы тебе не пойти туда и не вслушаться в каждое слово? А после этого, думаю, тебе уже не захочется так часто плакаться Робу Пауэллу, насколько дорогой и близкой подругой была для тебя Бетси.

– Что ты городишь? – рявкнула Мюриэль, резко поднимаясь и отодвигая стул.

– Плеер в центральном ящике подзеркальника в санузле рядом с кухней, – указала Нина. – Думаю, ты его найдешь.

Самодовольное выражение на лице Мюриэль сменилось неуверенностью и беспокойством. Ничего не ответив дочери, она быстрым шагом направилась в сторону коридора. Несколько минут спустя звук захлопнувшейся двери туалета известил о том, что Мюриэль сейчас вернется.

Когда она вошла, лицо ее было искажено яростью.

– Выйдем, – бросила она, рывком подбородка указав Нине на дверь.

– Ну? Что тебе нужно? – спросила дочь, как только они обе оказались в патио.

– Что мне нужно? – прошипела Мюриэль. – Что мне нужно? Ты с ума сошла? Ты слышала, что на этой кассете? Эта запись выставляет меня в ужасном свете! А Роб сегодня пригласил меня на ужин. Все шло так хорошо, как когда-то, прежде чем…