Ты - мое счастье
Шрифт:
— Так случилось, что Бьерн и Рэйчел полюбили друг друга, — со вздохом призналась Джилли, — я сама узнала неделю назад, когда получила точно такие же бумаги на развод.
Дэниал молчал, глядя куда-то в стену, поэтому Джилли продолжила:
— Нужно понять их, Дэнни, суметь простить. Я давно заметила, что эти двое неравнодушны и их тянет друг к другу. Я видела, что Бьерн смотрит на Рэйчел с явной симпатией, но не хотела верить…
— Сколько? — был единственный вопрос от Дэниала.
— Чуть больше двух месяцев, Дэнни, но не нужно винить и…
— Понять? Простить? — холодно усмехнулся Дэниал, переводя взгляд на подругу. Он повернул голову и его взгляд натолкнулся на стакан с водой, что стоял на тумбочке у кровати. Мужчина взял его негнущимися пальцами и с силой швырнул
— Не смей говорить так, Дэниал Этан Саммерсет! Ты — жив, а это главное. Ты сильный мужчина и сможешь встать, а я помогу, — Джилли вскочила со своего места, сжимая руки в кулаки. Ее карие глаза сияли от слез и метали молнии. — Ты многого добился, чтобы исполнить свою мечту и попасть в сборную, так неужели сейчас ты сдашься?!
Дэн смотрел на подругу и не мог поверить, что эта хрупкая девушка, женщина, только что пережившая ту самую боль, что сейчас переживает он сам, никого не стала винить. Смогла простить и продолжить жить дальше.
— Спасибо, Джилли, — Дэниал мягко пожал ее ладонь, откидываясь на жестком ложе. — Спасибо, что не предала нашу дружбу, что возишься со мной.
Джилли слабо улыбнулась, прикрыв его ладонь своей, и сжала. Дэниал смотрел на потухший взгляд женщины, ее вымученную улыбку. Красивая веселая женщина, превратившаяся в один миг в дряхлую старуху.
— Прости, Джилл, это я во всем виноват, — с трудом признался Дэниал, — я старался дать Рэйчел все, о чем она мечтала. Гнался за ее мечтами, а не исполнял свои. Вот и поплатился. Она предала меня, говорила, что любит, а сама… И ведь чувствовал, что она отдаляется, но…
— Не вини себя, Дэнни, — глухо произнесла Джилли, отворачиваясь от него и глядя в окно, — мне почти тридцать, а Рэйчел молода и красива. Я не виню Бьерна в том, что он не устоял перед ее очарованием. Наверное, в том есть доля и моей вины. Пытаясь окружить мужа заботой и вниманием, я почти забыла, что сама женщина. Ты прав, мы исполняли желания других, забывая о себе, — девушка снова вздохнула, но улыбнулась уже смелее, — трудно устоять перед молодостью и очарованием.
— Не огорчайся Джилли, — мрачно усмехнулся Дэниал, — поверь, очень скоро Бьерн вспомнит о тебе и не раз. Ему очень скоро наскучит молодость и красота, потому что сыт ими не будешь. Увы, но Рэйчел совершенно не приспособлена к семейной жизни, и не умеет готовить. Она слишком увлечена собой и своими интересами, что просто не способна дарить заботу и внимание другим, — сказав это, Дэн отвернулся к стене и задумался о своей дальнейшей жизни.
Следующие полгода прошли для него, как в тумане. Пробираясь через слабость и боль, он как проклятый работал над собой. Постоянные упражнения на грани возможностей и сил, болезненные процедуры и массаж постепенно сделали свое дело. И никакие увещевания Джилли, угрозы врачей, что он может навредить себе, не остановили Дэниала на пути к настоящей мечте — снова встать на ноги. Он хотел не только доказать миру, что рано списывать его со счетов, но больше всего…
Он хотел показать Рэйчел, что зря она отказалась от него. Это признание стало самым болезненным для Дэниала. Он все еще злился и ревновал бывшую жену к своему бывшему другу. Джилли тоже это понимала, но не могла ничего сказать другу. Однажды она призналась ему:
— Я была беременна, Дэнни, — сквозь слезы прошептала девушка, а мужчина застыл на месте, — в тот день, когда Бьерн принес мне бумаги на развод, я сделала тест на беременность. Мы прожили пять лет, но я никак не могла родить ребенка. Я тайком от него проходила обследование, но врачи не давали мне ни малейшего шанса. Ведь у Бьерна был до меня брак и родился ребенок. А потом я… я узнала, что беременна, — Джилли прижала ладони к лицу, пытаясь заглушить рыдания, — а он мне бумаги на развод. Я… я… потом не помнила ничего, как он ушел, как упала в ванной комнате, что хотела сделать с собой? Пришла в себя уже в больнице, соседка увидела, что у нас открыта дверь в квартиру и зашла узнать. А там… я… я же…глупо, конечно, но уже мечтала, что
прижму к себе маленького. Теперь у меня ничего и никого не осталось, Дэнни.Дэниал молчал, словно громом пораженный. А потом сгреб в объятия Джилли, уткнулся лицом в ее волосы и прошептал:
— У тебя осталась ты, Джилли. Ты еще молодая и у тебя будет, слышишь, обязательно будет ребенок. А еще у тебя есть я, и, клянусь, что мы все сможем, утрем нос и Бьерну, и Рэйчел и всем, кто вычеркнул нас из этой жизни. Я встану на ноги, чего бы мне это не стоило, а ты должна мне поклясться, что не станешь жить прошлым и ждать, когда Бьерн приползет к тебе, — он посмотрел девушке в глаза, — обещай, что попытаешься встретить другого человека, мужчину, с которым будешь счастлива.
— А ты пообещай, что не станешь всех девушек сравнивать с Рэйчел. Ты обязательно встретишь ту, которая полюбит тебя всем сердцем и украдет твое, — прошептала в ответ Джилли.
— Обещаю…
— Обещаю…
Как только врачи разрешили ему перелет, Дэниал улетел в Швейцарию. Бывший тренер помог ему попасть в лучшую клинику страны, где врачи занимались восстановлением и реабилитацией пациентов с травмами позвоночника. Джилли улетела с ним. Оба оставили в Америке все, что было связано с прошлой жизнью. Прошло много времени, было потрачено много сил, но когда, наконец, Дэниал смог сделать первый шаг, они оба радовались, как дети. К тому времени, у него уже практически закончились деньги, но тревожить свою семью, где подрастала еще одна его сестра, а вторая заканчивала обучение, он не стал. Родители, как могли, поддерживали сына, но возвращаться домой он больше не хотел.
А еще его поразила сказочная красота швейцарских Альп, величие гор и мягкий климат. Гораздо мягче, чем в его родном Бостоне. За время лечения мужчина освоил два национальных языка, поступил и успешно окончил университет, став магистром в экономике и финансах, подал прошение о предоставлении гражданства. Сделать все это было очень сложно, но когда, наконец, власти кантона дали разрешение, в его голове созрел гениальный план. У него оставался неприкосновенный запас средств в одном банке Нью-Йорка, сохранившийся еще со времен его участия в соревнованиях. Об этих деньгах не знал никто, кроме него. Его счастье, что во время брака с Рэйчел, она не узнала об этом счете. А еще была квартира в Бостоне, тоже купленная на призовые деньги. С помощью родителей он продал квартиру, а на полученные деньги купил небольшой коттедж и решил переделать его в мини-отель.
Да, было очень трудно, — вспомнил Дэниал, глядя на белоснежные шапки гор, укрытые туманом. Он клубился, то сворачиваясь в причудливые по форме клубки, то напоминал мягкий плюшевый плед, который укрывал долину. Прошло восемь лет, но и сейчас, как и тогда, в первые дни своего приезда сюда, он был влюблен в эту природу. Сейчас он успешный бизнесмен, его дела идут в гору, все оказалось даже лучше, чем он мог мечтать, приехав сюда полуинвалидом. Его задумка с соревнованиями пришлась по душе не только местной молодежи и жителям небольшого курортного городка, но заезжим туристам. Иногда здесь инкогнито находились тренера сборных Франции и Германии, отыскивая среди участников будущих звезд горнолыжного спорта. По сути, его соревнования становились для кого-то трамплином в Большой спорт.
Сам Дэниал вставал на лыжи только в качестве инструктора или спасателя местной службы. Но иногда ему отчаянно хотелось снова почувствовать бешеный пульс, услышать свист ветра в ушах и ощутить то, ни с чем несравнимое, безграничное чувство свободы.
Дэниал решительным жестом отмахнулся от воспоминаний и снова посмотрел в окно. Веселая троица из двести девятого возвращалась с прогулки. Девушки весело смеялись, но его внимание снова было приковано к ней одной. Лицо разрумянилось, делая его еще более детским и невинным, даже с этого расстояния он видел блеск ее синих, как летнее небо, глаз. Плотный синий комбинезон обтягивал стройное девичье тело, впрочем, не делая его нисколько неповоротливым. Из-под белой шапочки выглядывала растрепанная коса шоколадного цвета. Ему вдруг до зуда кончиков пальцев захотелось ее расплести и пропускать шелковые пряди сквозь пальцы.