Ты моя проблема

Теперь, мы оба другие люди. Иные. Не те, что раньше.

Опускаюсь на лавку под стеклянной автобусной остановкой. Сижу. Не знаю, сколько проходит времени. Перед глазами мельтешат люди. Они спешат, ругаются, смеются, целуются. Они живут. Здесь и сейчас.

Я же, будто оторван от этого мира.

Здесь и одновременно нигде.

Знаю, что причиняю боль. Ей, себе. Рву на куски остатки и так шатких отношений. Нужно вернуться. Нужно поставить точку во всем, что между нами происходит.

Нужно прийти к общему пониманию ситуации и того, что мы от нее хотим.

На зоне, я не раз сожалел о том, что не сделал ей предложение, когда узнал о будущем сыне.

Жалел, и одновременно понимал, что роспись в тюрьме не то, что предлагают любимым женщинам.

Весы «за» и «против» снова тихо покачиваются, в какую сторону они скатятся сегодня?

Поднимаю голову. В глаза сразу бросается вывеска. Ювелирный. Через дорогу. Нужно только встать и пройти по пешеходке.

Теперь же можно?

Мне больше всего в жизни не хочется, чтобы Кирилл знал нас по отдельности. Приходящий папа, и мама, что вышла замуж за другого.

Думать так, норма. А как иначе? Сдерживать в себе и не выражать эмоций. Мое кредо по жизни. Так было всегда. Теперь я отчетливо понимаю, что на такой модели поведения далеко не уедешь.

Захожу в лифт. Несколько этажей. Время растягивается, ожидание становится нестерпимым.

Касаюсь ручки двери. Вижу ее сразу, стоит переступить порог.

Впиваюсь взглядом в ее заплаканные глаза.

Ксюша сидит на полу. Все в том же платье. Смотрит.

Этот взгляд пробуждает понимание собственной эгоистичности.

Опускаюсь рядом. Сжимаю ее ладонь. Пальцы ледяные.

Прежде чем сказать, нужно собрать мысли воедино, но у меня не получается. Гоняю их в своей голове, и никак не могу сформулировать.

Ксю тяжело вздыхает. Ее плечи медленно поднимаются, и так же опускаются.

— Я перестала верить, что получится, — вполголоса, — еще полгода назад. Решила, что хочу жить дальше. Без слез и бессонниц. Я выдохлась. Сдалась Денис, — смотрит в одну точку перед собой, шевелит только губами, — Твое появление стало шоком. Я придумывала себе другую жизнь. Правда. Потому что в этой, жить было невозможно.

Ее губ касается легкая усмешка.

— Я сегодня поехала на работу и чувствовала себя виноватой, что не смогла остаться дома. А потом ты с этим платьем, нервы сдали. Все вокруг говорили, что все будет хорошо, ты главное верь, милая, — снова усмешка, — а как верить? Ночью. Только ночью. Потому что днем, слишком сложно. Сурово. Слишком реально.

— Я понимаю, что не будь Кирилла, все было бы иначе.

Говорю это, но даже мысли не могу допустить, как бы выглядело это «иначе».

— Я не знаю. Я привыкла одна. За это время привыкла к тому, что у меня есть Кирюха и я сама. Ты тоже был в моей жизни, но где-то там далеко. Там, до куда я даже рукой дотянуться не могу.

Ее ногти впиваются в кожу моей руки.

Она стискивает зубы. Вижу, что на пороге новой порции слез.

— Это был не упрек.

— Что?

Ксюша впервые за все это время, разворачивается ко мне лицом.

— Платье. Это ревность.

— К кому?

— К новой жизни. Неуверенность.

Зайцева округлят свои, и без того огромные глазища. Смотрит с недоверием.

— У тебя?

— У меня. Не обижайся, я был неправ.

— Я тоже.

Она облизывает губы и меня триггерит.

В голове одно единственное желание — быть рядом.

Кровь закипает.

Подтягиваю ее на себя слишком быстро, резко. Хочу почувствовать ее тепло. Вдохнуть запах.

— Ты просто не представляешь, что я чувствую, когда на тебя смотрю.

Ксю затихает. Прячется в этих объятиях. Касается пальцами моей щеки.

— Расскажи. Я хочу знать.

— Желание. Страх. Неверие. Ты так близко, — втягиваю носом запах ее волос, — я так этого ждал. Тебя. Рядом. Со мной.

Не замечаю, как расстёгиваю змейку на ее платье. Удобную, проходящую вдоль спины. Стоит только окольцевать ее руками, и вуа-ля.

Матовая тонкая кожа покрывается мурашками. Белые, изящные плечи, выразительные ключицы.

Запах, от которого кружится голова. Мне кажется, я бредил этими ожиданиями. Жил ими все два года.

— Поцелуй меня, — ее шёпот отдает легким холодком, что медленно ползет по позвоночнику. — Поцелуй меня Денис.

И снова вереница головокружительных эмоций. Чувств. Они переполнят. Включается режим собственника. Все запреты летят к чертям.

Чувствую ее учащенное дыхание, оно опаляет кожу. Выкручивает руки своей естественностью.

Обожание этой девочки захлёстывает с новой силой.

Ночь хоронит все обиды и недопонимание. Поглощает своей простотой. Подчиняет.

Чувствую ее ответное сумасшествие. Ксюша стягивает мою куртку, прижимаясь теснее.

Поднимаюсь на ноги, продолжая держать ее на руках. Целовать.

Быстрые шаги наверх. Прохладные простыни и бешеное наслаждение.

* * *

Утро бьет обухом по голове. Состояние словно после самого затянувшегося в жизни похмелье.

Отходняк от новой реальности.

Ксюши рядом нет. Приподнимаю голову и снова падаю на подушку.

На часах уже обед.

Смотрю на фото Кира, что стоит на тумбочке рядом с кроватью, а в голове одна-единственная мысль: хватит ходить по кругу.

Мы все это уже проходили. Непринятие. Боязнь.

Принимаю душ и спускаюсь на кухню.

Ксюша кормит сына, что сидит в детском кресле с пристегнутым столиком.

Увидев меня, на секунды замирает.

Повисает напряжение. Пару раз сжимаю руки в кулаки.

— Я сегодня отъеду, думаю до вечера. Позднего. Хотел заехать на фирму деда, да и вообще пора разбираться с так называемым наследством.

— Хорошо, — кивает и подносит очередную ложку с супом к детскому ротику.

Присаживаюсь на барный стул.

Еще одна своевременная мысль: нужно найти куртку. Там кольцо. Нужно уже решится.

Внимательно наблюдаю за происходящим. Вчера, Кирилл воспринял меня без слез, но я прекрасно понимаю, что сегодня, это может измениться в любую секунду.